Краткий курс манипуляции сознанием
Шрифт:
Итак, строительство автомобильных заводов по западным лицензиям. Туда — все деньги. Туда — металл, горючее, рабочие руки. Даже не на автобусы и вагоны, которые рассыпаются, а на элегантные автомобильчики. Но ведь это абсурд, господа-товарищи! У нас что, стоят очереди за автомобилями и люди не знают, куда пристроить лишние 10-15 тысяч долларов? Тракторов нет, зато автомобиль "ассоль" будет. Бегущая по волнам! Романтика… "Кондор"! Да в Россию скоро уже настоящие кондоры слетаться будут, на пир стервятников.
Многие из тех, кто вел и подталкивал к такому повороту, сами оказались в нищете. Прежде всего либеральная интеллигенция. Она почему-то не подумала, что и козла-провокатора иногда загоняют на бойню — если нового стада не предвидится.
ГЛАВА 6
СТЕРЕОТИПЫ
Одним из главных "материалов", с которым орудует манипулятор, являются социальные стереотипы. В словарях сказано: "Социальный стереотип — устойчивая совокупность представлений, складывающихся в сознании как на основе личного жизненного опыта, так и с помощью многообразных источников информации. Сквозь призму стереотипов воспринимаются реальные предметы, отношения, события, действующие лица. Стереотипы — неотъемлемые компоненты индивидуального и массового сознания. Благодаря им происходит необходимое сокращение восприятия и иных информационных и идеологических процессов в сознании…". Обычно стереотипы включают в себя эмоциональное отношение человека к каким-то объектам и явлениям, так что при их выработке речь идет не только об информации и мышлении, а о сложном социально-психологическом процессе.
Ни один человек не может прожить без "автоматизмов" в восприятии и мышлении — обдумывать заново каждую ситуацию у него не хватит ни психических сил, ни времени. Таким образом, стереотипы, как необходимый человеку инструмент восприятия и мышления, обладают устойчивостью, могут быть выявлены, изучены и использованы как мишени для манипуляции. Поскольку их полезность для человека в том и заключается, чтобы воспринимать и оценивать быстро, не думая, манипулятор может применять их как "фильтры", через которые его жертвы видят действительность.
Известный американский журналист Уолтер Липпман в книге "Общественное мнение" (1922) выдвинул целую концепцию стереотипизации как основы пропаганды. Он писал: "Из всех средств влияния на человека самым тонким и обладающим исключительной силой внушения являются те, которые создают и поддерживают галерею стереотипов. Мы представляем себе большинство вещей прежде, чем познакомимся с ними на опыте. И эти предварительные представления. если нас не насторожит в этом наше образование, из глубины управляют всем процессом восприятия".
Для успешной манипуляции общественным мнением необходимо иметь надежную "карту стереотипов" разных групп и слоев населения — весь культурный контекст данного общества. Первой задачей перестройщиков было отщепление активной части общества от государства. Каждого человека тайно грызет червь антигосударственного чувства, ибо любая власть давит. Да и объективные основания для недовольства всегда имеются. Но в норме разум и другие чувства держат этого червя под контролем. Внушением, художественными образами, песней можно антигосударственное чувство растравить.
На этом этапе был важен пример Запада, повлиявший прежде всего на "сословие специалистов". В книге-отчете по опросам 1989-1990 гг. "Есть мнение" сделан общий вывод: "Носителями радикально-перестроечных идей, ведущих к установлению рыночных отношений, являются по преимуществу представители молодой технической и инженерно-экономической интеллигенции, студенчество, молодые работники аппарата и работники науки и культуры".
В годы перестройки, когда червь антигосударственного чувства был раскормлен до невероятных размеров, под огнем оказались все части государства — от хозяйственных органов, ВПК, армии и милиции до системы школьного образования и детских домов. Л.Баткин, призывая в книге-манифесте "Иного не дано" к "максимальному разгосударствлению
Для разжигания антигосударственного чувства были призваны (скажем прямо, наняты — в широком смысле слова) самые любимые таланты страны, против слова которых беззащитна душа простого человека. После 1991 г. в их откровениях была сделана небольшая коррекция — упор делался уже на "советском" государстве, но это ничего не меняет. Они, люди аполитичные и к тому же баловни советского государства, ничего серьезного против советского строя сказать не могли. Важен был сам факт: человек, которому мы поклоняемся, ненавидел свое государство. И даже сегодня, когда можно было бы уже забыть свои обиды, он ничего предосудительного в своей ненависти не видит, он говорит о ней как о благородном движении своей души.
Вот Николай Петров, преуспевающий музыкант, делает такое признание: "Когда-то, лет тридцать назад, в начале артистической карьеры, мне очень нравилось ощущать себя эдаким гражданином мира, для которого качество рояля и реакция зрителей на твою игру, в какой бы точке планеты это ни происходило, были куда важней пресловутых березок и осточертевшей трескотни о "советском" патриотизме. Во время чемпионатов мира по хоккею я с каким-то мазохистским удовольствием болел за шведов и канадцев, лишь бы внутренне остаться в стороне от всей этой квасной и лживой истерии, превращавшей все, будь то спорт или искусство, в гигантское пропагандистское шоу". Болел за шведов и канадцев! Не потому, что они ему нравились, а потому, что какая-то мелочь в государственной пропаганде резала ему слух.
А вот в июле 1999 г. в передаче "Тихий дом" (с С.Шолоховым) откровенничает моя любимая певица, замечательный наш голос — Елена Образцова (Лауреат Ленинской и Государственной премий, Герой Социалистического Труда). Она ударилась в философию и стала рассуждать о роли счастья и страдания в творчестве: "Один момент в жизни сделал меня счастливой — это ненависть". Ведущий состроил удивленное лицо: мол, как так? И певица поведала ужасную историю. Она договорилась с Абадо участвовать в записи "Реквиема" Моцарта. Приехала в Милан и узнает, что эту партию дали другой певице. Почему? Абадо ей объясняет, что какой-то чиновник забыл прислать какую-то телеграмму, необходимую для заключения контракта. Образцова "была потрясена, возмущена, почувствовала себя абсолютной рабыней" и хотела остаться за границей — она "возненавидела СССР".
А как же счастье? Оно пришло попозже, вечером, когда она в концерте пела с Абадо в сцене судилища, где посылала проклятья жрецам — "я проклинала Советскую власть". Не забывчивого чиновника, не своего друга Абадо, который поленился позвонить ей, чтобы ликвидировать недоразумение (если только дело и вправду было в телеграмме, а не в обычных артистических интригах). Нет, она проклинала ни много ни мало советскую власть и ненавидела страну.
Можно бы понять — натура художественная, впечатлительная, был момент аффекта. Но говорить это через много лет как о важном и дорогом для нее моменте жизни ("счастье"), по центральному телевидению всему народу — это какая-то невероятная бесчувственность. Неспособность положить на одни весы свою обиду и свое проклятье. Ведь проклятья сбываются! В 1999 г. даже певица должна была бы уже что-то услышать о бедствии народа, потерявшего советское жизнеустройство. Может быть, даже узнать, что наш большой поэт на закате дней написал стихи-молитву: "Боже, спаси нас в тяжелые дни! Боже, Советскую власть нам верни!".