Кремлевские призраки

Харичев Игорь

– А как же вы оказались в Кремле?

– Назначили.

– Я понимаю, – с тонкой улыбкой произнесла Ирочка. – Но просто так не назначат.

– Не просто так. Но дело не в родственных связях. Я участвовал в демократическом движении, помогал Межрегиональной депутатской группе. Вот мне после августа девяносто первого и предложили поработать с президентом.

– А я здесь и при коммунистах работала. Но я в стороне от политики, – предупредила Ирочка. – Делаю свое дело.

– Все мы делаем свое дело. И Ленин делал, и Сталин. И Брежнев. А

что получилось в итоге? – Он загадочно улыбался.

Ирочка немного растерялась.

– Я – человек маленький.

– Вы – большой человек, – возразил Воропаев. – Сколько людей перед вами заискивает.

– Ну… это не из-за меня.

– Главное, как вы сами к себе относитесь. – Воропаев поднялся. – Мне пора. Приятного аппетита.

Он собрался уйти, но вдруг остановился, вернулся за стол. На лице дрожало озорное выражение.

– Ирина Павловна, хочу задать вам вопрос. Философский. Обычно зло ассоциируют с дьяволом, с темными силами, с чем-то, находящимся вне человека и пытающимся сбить нас с пути истинного. А может быть, зло в нас самих? И только в нас. Нет дьявола. Есть наши злые помыслы и намерения.

– А что это меняет? – озадаченно проговорила Ирочка.

– Меру ответственности. Некого обвинить в собственных неблаговидных поступках. Лишь себя.

Ирочка растерялась.

– Вы хотите настроение мне испортить?

– Ну что вы. Делюсь мыслями. И хочу побудить вас задуматься на философские темы.

– От таких раздумий только морщины и бледный вид, – выпалила Ирочка, решившая, что Воропаев издевается над ней.

– Вы находите?!

– Да.

– Извините…

Он удалился озадаченный. А Ирочка подумала, что надо проявить активность. Через неделю случай представился.

Был душный июльский вечер. Сотрудники праздновали день рождения Ирочкиного начальника. Поздравить его явилось немало народу. Воропаев тоже пришел. Ирочка пила шампанское. Воропаев – коньяк. Он слушал веселые разговоры и молчал. Когда было выпито и сказано достаточно, Ирочка подсела к Воропаеву, проговорила негромко:

– Анатолий Вадимович, вы любите приключения?

– Люблю.

– Идемте в музей-квартиру Ленина.

– Сейчас? – удивился он.

– Да.

– Ночь. Все закрыто.

– Я код знаю. А ночью как раз интересно.

– Что будет, если поймают?

– Не поймают. Я не один раз там была… Что, боитесь?

– Не боюсь. Идемте.

Как два опытных заговорщика, один за другим они покинули кабинет, где проходило пиршество, поднялись на третий этаж, подошли к заветной двери. Ирочка умело набрала код, и дверь открылась, позволяя им войти в замкнутое пространство музея.

– Вы когда-нибудь были здесь? – спросила Ирочка.

– Нет, – равнодушно ответил Воропаев.

– Ночью здесь гораздо интереснее. Видите, как романтично.

– Вы находите?

– Да.

Ирочка уверенно двигалась вперед. Пройдя по широкому коридору и миновав темный проход, они оказались в скромном помещении с кроватью, письменным столом. Ирочка

повернулась к своему спутнику:

– Это комната Ленина. Здесь он жил. Видите, как скромно?

Тут она шагнула к Воропаеву, обняла, тесно прижавшись всем телом, горячо прошептала:

– Анатолий Вадимович, я хочу вас. Нам будет очень хорошо. Давайте на постели Ленина.

Но она не почувствовала отклика. Он был холоден.

– Не надо, – растерянно прозвучали его слова. – Я так не могу.

– Давайте спустимся. Давайте в вашей комнате, – шептала она.

– Дело не в том, здесь или у меня… Вы не обижайтесь. Я так не могу… Я пойду.

Он двинулся к выходу. Звук шагов оседал на ковре. Дверь пропустила его в коридор.

Что случилось? Он не захотел с ней. Почему? Разве она уродина? Разве у нее плохая фигура? Разве она хуже других женщин?

Она опустилась на пол и так сидела, глядя перед собой невидящими глазами. Она была расстроена вовсе не тем, что не получила желаемое. Ее отвергли, а она всего лишь хотела сделать приятное мужчине, который ей не безразличен. Пусть у него жена. С женой надоедает. Мужчинам необходимо разнообразие.

Надо было возвращаться, но она сидела, не двигаясь.

И вдруг она услышала голоса. Негромкие, грустные.

– Инесса, друг мой, отчего так несовершенны люди? – говорил мужской голос. – Живут ради наслаждений, ради славы, ради власти, не понимая, что только дела важны. Вот и в Библии: «По делам их судите их.» И никто не внемлет. Посмотри, что вокруг творится.

– Володя, люди достойны сочувствия, – отвечал ему женский голос. – Вспомни, что ты сам делал в минувшей жизни.

– Да, я много зла причинил, – вновь послышался мужской голос. – Но я жил ради светлой идеи. Я ошибался, но я хотел как лучше. А что сейчас? Обычная склока. Примитивная борьба за власть, за богатство. Никаких светлых идеалов.

– Володя, зло недопустимо, даже если оно совершается ради светлых идеалов.

И тут до Ирочки дошло – это разговаривают Ленин и Арманд. Это ее звали Инессой. И опять зазвучал голос того, кто жил здесь, в этой большой квартире, много лет назад.

– Друг мой, ты права. – Ленин помолчал. – Будет еще жизнь? Я хочу, чтобы мы были вместе. Никакой политики, никаких государственных дел, никаких потуг ради славы, денег. Я буду жить только ради тебя, а ты – ради меня. Только ты и я.

– Мы не случайно встретились в той жизни. Но я не знаю, что будет в будущей.

– Души должны приходить в мир, чтобы учиться жить.

– Души приходят в мир в обличие людей, чтобы учиться любить. Но любовь телесная мало стоит, если души не любят друг друга.

– Вот видишь! – Какое оживление звучало в голосе Ленина. – Я верю, что мы встретимся. Моя душа узнает твою душу. Какой бы ни была твоя внешность. Я так хочу жить только любовью к тебе. Чтобы ты и я. Как только закончится мое заточение здесь, в Кремле… Может быть, это произойдет уже скоро. Не знаю.

– На все воля Божья… Мне пора.