Кремлевский визит Фюрера
Шрифт:
Англия обладала империей, размеры которой огромны;
Франция сохраняла свои колониальные владения и мандаты;
Германия и Италия делили Восточную Европу на две большие зоны влияния;
Германия устанавливала свое господство в Бельгии и России.
Италия получала сферу, включающую дунайские страны и Балканы.
Италия и Германия полагали, что при этом большом разделе они легко договорятся с Польшей:
Тома не публиковал это интервью пять лет, обнародовав его в 1939 году. И его можно понять — очень уж много тут было нагорожено чепухи.
Если бы четыре державы смогли договориться о таких серьезных конкретных вещах, как раздел сфер влияния, то им не было бы нужды заключать пакт того содержания, с которым мы уже знакомы.
Сам план раздела, излагаемый Бенешем, был удивительно наивен и географически невежественен, ибо вне идеи «раздела всего земного шара» оказывались целые континенты — две Америки и Африка, Китай, Тихоокеанский регион и много еще чего другого…
Ссылка же на заявление германского министра экономики Гугенберга тоже не стоила ломаного гроша— мы это сейчас увидим…
И все эти россказни были, конечно, провокацией Бенеша, для которого добрые отношения СССР и Германии означали крах.
И с Судетами при реализации и укреплении режима «Пакта четырех» Бенешу скорее всего пришлось бы расстаться без всякого Мюнхена…
Так было с прессой буржуазной…
А как там было с советской прессой?
Альфан считал, что уж в СССР-то она выражает взгляды правительства, то есть Сталина и Политбюро… Но он, увы, ошибался — тогда до этого было еще далеко.
Вот вам и пример…
В беседе с Альфаном Стомоняков помянул «меморандум Гугенберга», представленный на Международную экономическую конференцию в Лондоне, и сказал:
— Немцы жалуются, что наша пресса возбуждает советскую общественность против Германии. Однако сто лет так называемой большевистской пропаганды не могли бы достигнуть того эффекта, как один меморандум Гугенберга, после которого рабочие и крестьяне считают гитлеризм своим злейшим врагом…
— О, это очень верно, и то, что происходит в Германии, есть настоящий психоз, — тут же поддакнул Стомонякову буржуазный дипломат Альфан…
Да и как ему было не поощрить антигерманизм крупного литвиновского «кадра»!
А ведь о чем речь-то была…
Германская делегация на Международной экономической конференции в Лондоне вручила председателю Экономической ее комиссии меморандум министра экономики Гугенберга.
И литвиновский НКИД— по указанию, естественно, самого Литвинова — выдернул из этого документа одну фразу, заявил, что она прямо касается СССР, и тут же бухнул 22 июня 1933 года ноту на стол статс-секретарю аусамта Бюлову…
Вот эта фраза, приведенная в ноте:
«Второе мероприятие заключается в том, чтобы предоставить в распоряжение „народа без пространства“ новые территории, где эта энергичная раса могла бы учреждать колонии и выполнять большие мирные работы… Мы страдаем не от перепроизводства, но от вынужденного недопотребления (этой констатации обязан был аплодировать любой толковый марксист! —С.К.)… Война,
Об СССР, как видим, здесь ничего не говорилось. Да и вообще тут имелось в виду нечто совсем иное… Однако литвиновцы нагло заявляли:
«В этом абзаце содержится прямой призыв со стороны делегации Германии к представителям других держав совместными усилиями положить конец „революции и внутренней разрухе, которые нашли исходную точку в России“, т. е. призыв к войне против СССР.
Кроме того, из всего контекста этого абзаца вытекает требование Германии, чтобы ей для колонизации была предоставлена территория Советского Союза».
Далее авторы этого — и подлого, и, одновременно, глупого — опуса-ляпсуса, тут же опубликованного в «Известиях», — выражали «решительный протест» и т. п.
Относил эту ноту в аусамт полпред Хинчук… Бюлов вяло выслушал всю эту галиматью и вяло же сказал:
— Я завтра уезжаю в отпуск, но заранее предупреждаю: ответ будет дан в острой форме.
— Дело не в форме, а в содержании!
— Но как раз содержание меморандума, переданного Гутенбергом, не дает никаких оснований для ваших подозрений! — возразил Бюлов. — Только из-за излишней чувствительности вы усмотрели здесь те мысли, которые давали бы вам повод заявить протест. Та часть, которая касается СССР, ничего общего не имеет с первой частью о колонизации в Африке. Речь шла не о войне против СССР и не о поселении в СССР. Имелись в виду поселения в Канаде, Чили и других южноамериканских странах, где Германия встречает затруднения при осуществлении поселений. В отношении же России и стран Востока, по преимуществу Китая, речь шла лишь о пониженной покупательной способности в этих странах…
— Эту фразу поняли так не только мы! — вскинулся Хинчук.
— Да, — устало согласился Бюлов. — Первоначально все неправильно восприняла «Дейли геральд» — газета, Германии враждебная…
Бюлов вздохнул и закончил:
— Германия в отношении СССР неизменно стоит на точке зрения традиционных дружественных отношений, никогда не примет участия ни в каких интервенционистских планах в отношении СССР и не имеет никаких территориальных претензий….
Начавшись в 1933 году, подобные провокации литвиновского НКИД в отношении Германии, ставшей национал-социалистической, продолжались почти до самой отставки Литвинова… Но эта крупная провокация была одной из первых…
И ведь Литвинов в Лондоне был. И знал полный текст. И вырвал из него, стервец, нужную ему фразу просто-таки с мясом. Да и, похоже, не сам выдернул, а воспользовался подсказкой «Дейли геральд»…
Да еще при этом, надо сказать, и Молотова дезинформировал и спровоцировал.
Увы, в точно такой же манере, тут же подхватывая и охотно раздувая любые оплаченные врагами европейского мира провокации западной прессы, действовала «советская» печать и в отношении «Пакта четырех»…
А ведь Муссолини СССР не игнорировал — мы в этом еще убедимся! И «Пакт четырех» был, по его замыслу, не антисоветским.