Крепость демона 1
Шрифт:
Один из врачей долго на нас смотрел, потом подошёл к Алану и отвёл в сторону, что-то тихо сказав на ухо, Алан задумался, потом вернулся ко мне и сказал с извиняющимся видом:
– Для ритуала нужно полное присутствие и абсолютная сосредоточенность, а маги видят на тебе какие-то воздействия, которые уходят так далеко, что они не могут их рассмотреть. Ты прямо сейчас поддерживаешь какие-нибудь заклинания?
– Тебе перечислить? – иронично спросила я, мне не хотелось этого делать, в этом списке были глупые бытовые мелочи.
Он улыбнулся:
– На ушко.
Я вздохнула
Алан округлял глаза всё сильнее, потом посмотрел на своих магов и шепнул:
– Я на минуточку отойду.
Отошёл, вернулся, и предельно ласково сказал:
– Принцесса, я конечно всё понимаю, и тут все всё понимают, ты очень добрая безгранично всемогущая девочка, но вора таки придётся отпустить. Мебель, полотенца и украшения – пусть их, если тебе хватает концентрации, то... чёрт! – он рассмеялся и взлохматил волосы, впервые проявив своё пьяненькое от избытка силы состояние, потом взял себя в руки и опять стал серьёзным, сурово и вежливо сказал: – Ритуал нанесения Печати – штука глубоко личная, так что будет лучше, если тебя и бедного парализованного ничего не будет связывать. Сними, пожалуйста, а?
– Хорошо. Это всё?
– Это всё! – радостно кивнул он.
Я закрыла глаза, чтобы не пялиться в пространство, пока мысленно ищу вора, нашла, злорадно оценила его предельно разбитое безысходностью эмоциональное состояние, потянула напоследок негативных эмоций и сняла заклинание. Когда открыла глаза, Алан смотрел на меня с очень близкого расстояния с безграничной восторженной нежностью, спросил:
– Где этот бедняга, радость моя?
– Судя по вектору и расстоянию, в муниципальной больнице северо-западного района.
– На улице тор'Цима? – жизнерадостно кивнул он.
– С большой вероятностью.
Он раскинул руки и объявил:
– Моя девочка! Скоро там? – обернулся к мастеру татуировщику, которому вытирал пот один ассистент, пока вторая ассистентка иголкой поправляла рисунок, мастер кивнул и выпрямился:
– Готово, смотрите, может, поправить что-то.
Алан метнулся к нему вприпрыжку, потом резко осадил себя и пошёл медленно, я пошла за ним, он любовался рисунком, как чеком на свой первый миллион, я подумала, что даже смотреть не буду – пока он так смотрит, меня всё устраивает. Но посмотрела. Представила это у себя на теле, мыслей по этому поводу не было вообще никаких, кроме тех, которые были по любому поводу сегодня – Алану нравится, Алан великолепен, значит всё хорошо.
«Кори тоже так контракт подписывал, сто процентов. Не читая, на эмоциях, Алан просто ему улыбнулся и сказал, что это отличное решение, и Кори согласился.»
Алан выпрямился и повернулся ко мне, оказавшись очень близко, я отогнала мысли о Кори, погрузившись в мысли о груди Алана, находящейся прямо у меня перед лицом. И вдруг спросила:
– А я могу поставить свою Печать на тебе?
– Канэшн! Где захочешь, – он улыбался, потом немного задумался и сказал чуть серьёзнее: – Нет, подожди. Если ты хочешь, ты можешь попробовать, но это очень сложная процедура, требующая моря сил. И там есть элемент связи, который могут построить только демоны-иерархи, этому нельзя научиться, с этим надо родиться, наши учёные даже ген нашли, который за это отвечает.
– Во мне есть гены Тёмного Вестника.
– Я знаю, – радостно кивнул он, немного растерянно посмотрел на врачей, они выглядели поражёнными и всё такими же радостно-недоумевающими, как и во время моего медосмотра. Алан посмотрел на шамана, и тот великодушно кивнул, сказав первое за сегодня слово:
– Пусть.
Алан улыбнулся и развёл руками, подошёл к столу татуировщика и щедрым жестом указал мне на эскизы, спросил:
– Что нарисуешь? Шестиугольник обязателен, у твоего предка он точно был.
Я посмотрела на мастера татуировщика, он придвинул мне свою коробку с порошком, конусами и иголками. Я посмотрела на его работу для моей Печати, взяла немного порошка левитацией, насыпала его на чистый лист и магией же сложила в шестиугольник, повторив ту же толщину линий и стиль, что и у мастера.
«Это не мой знак, Алан, а твой. У меня нет знака, как и страны, и рода, и семьи, и дома – всё есть, но всё от меня отказалось. А ты меня принял. Поэтому здесь будешь ты.»
Вокруг шестигранника я нарисовала ровный круг, сделав его немного тоньше, чем шестигранник.
«А это я. По сути, ноль. Но.»
От круга я нарисовала лучи, в шесть сторон, посередине граней шестигранника, и ещё шесть покороче, между ними, получилось солнце.
«Потому что ты освещаешь мой мир. Всё, мне больше нечего тебе дать.»
Я выровнялась и сказала:
– Всё.
Алан смотрел на меня так, как будто я только что его мир перевернула. Опустил глаза и стал развязывать пояс халата, потом нахмурился и завязал обратно, посмотрел на шамана. Шаман кивнул, подошёл и поднял руки, строя в воздухе над столом сложный каркас многоуровневого заклинания с неизвестным мне элементом, который я сначала приняла за сигнальный, потом вспомнила, где я его видела – в храме, в котором проходила презентация «Джи-Лайна», этот элемент соединял разные системы сигнализации, древнюю и современную, это была магия Древних.
Помощники шамана жгли травы на медных подносах, тихо напевая песню о благословении сильного, дарующего защиту верному. Шаман закончил и пустил по каркасу силу божественной стихии, она потекла по строго определённому маршруту, потом он приложил демонскую силу, которая потекла по другому маршруту, и дальше по кругу стихий – он использовал все силы, и увидев его работу, я поняла, что это он работал тогда в зале суда, почерк был один в один. Заклинание было действительно сложное, но я сосредоточилась до предела и запомнила всё, как страницы книги, действие за действием.