Крест и свастика. Нацистская Германия и Православная Церковь

Шкаровский Михаил Витальевич

Указанные уступки на первых порах удовлетворили правительство Генерал-губернаторства, и 13 января 1940 г. начальник его отдела церковных дел написал в МИД, что он не может согласиться с поступившей запиской этого ведомства. Хотя передача церковного руководства архиеп. Серафиму еще не была полностью согласована, но фактически уже предопределена. В письме подчеркивалось: «Подразделение СД в Варшаве тоже судит о позиции Серафима в отношении украинцев как о полностью лояльной. Насколько мне известно, это мнение, к которому я присоединяюсь, разделяет и гестапо в Берлине» [182] .

182

ВА NS 43/32. В 1.78.

Таким образом, силы противоборствующих сторон в начале 1940 г. стали примерно равны, и они в конце концов пошли на своеобразное компромиссное соглашение.

19 января 1940 г. по приглашению уполномоченного

генерал-губернатора доктора Хейбера состоялось обсуждение вопросов, затрагивающих Православную Церковь. РКМ представлял В. Гаугг. Представители других заинтересованных государственных и партийных ведомств были единодушны в том, что существующее регулирование церковного вопроса (фактическое управление приходами без существенных ограничений архиеп. Серафимом, на практике почти означавшее ликвидацию автокефалии) является неудовлетворительным и требует изменений. В результате возобладала следующая точка зрения: «1. Автокефалия Православной Церкви в Польше является фактором германской политики, от которого не следует отказываться в результате односторонних заявлений митрополита Дионисия или архиепископа Серафима. 2. Тесная связь между православной епархией Берлинской и Германской и Православной Церковью Генерал-губернаторства противоречит соблюдаемой до сих пор внешнеполитической линии разделения между сферой германского Рейха с вновь присоединенными к нему восточными областями, с одной стороны, и Генерал-губернаторством — с другой. 3. …также был бы нежелателен перенос русского православного центра в Генерал-губернаторство. 4. …Ввиду политической напряженности в этой области конструкция всеобщей наднациональной Православной Церкви не подходит. Напротив, германским интересам соответствует разделение между сферами русского и украинского Православия. Было бы идеальным, если бы в Польше могла возникнуть автокефальная Украинская Церковь» [183] .

183

Там же. Bl. 94–95.

Нехотя уступая в вопросе передачи церковного управления архиеп. Серафиму, внешнеполитические ведомства еще раз попытались оказать давление на РКМ. Так, 21 февраля 1940 г. начальник главного реферата «Восток» МИД Клейт в письме министру церковных дел Керлу еще раз изложил свои взгляды: «1) Автокефалия Православной Церкви в Польше является имперским инструментом, который при дальнейшем внешнеполитическом развитии в Восточной Европе может быть полезным орудием Рейха, так как не зависит от Русской эмигрантской Церкви… 2) Украинизация автокефальной Православной Церкви Генерал-губернаторства наряду с ограниченной по понятным причинам культурной автономией является единственным средством, благодаря которому украинцам Польши может быть создано определенное пространство для национального развития, и они окажутся заинтересованными в германском господстве и будут позитивно настроены по отношению к нему». Клейт просил дать возможность участвовать всем заинтересованным ведомствам в выборе украинского администратора и при решении других персональных вопросов [184] .

184

ВА, NS 43/32. Bl. 81–82.

Большое возмущение в МИД вызвало то обстоятельство, что информация об идее создания всеобщей наднациональной Православной Церкви в занятых германскими войсками областях, которую отстаивало лишь маловлиятельное РКМ, проникла в искаженном виде в европейскую печать. В частности, в русской парижской газете «Последние новости» была опубликована статья «Гитлер основывает автокефальную Православную Церковь» [185] .

Подобные идеи выражали и представители РСХА, которые считали, что подчинение православных приходов в Генерал-губернаторстве Синоду РПЦЗ создает угрозу «чуждых (панславистских) влияний». В своей записке в РКМ РСХА называло предложение «основать самостоятельную украинскую епархию с центром в Варшаве приемлемым» [186] .

185

Последние новости. 1940. 9 января.

186

Никитин А.К.Указ. соч. С. 291.

И все же в феврале генерал-губернатор Франк и министр Керл достигли соглашения об официальном переходе церковного руководства к архиеп. Серафиму при условии сохранения автокефалии. 27 февраля 1940 г. Гаугг сообщил об этом во внешнеполитическую службу НСДАП и подчеркнул: «Влияния Архиерейского Синода в Белграде на эту церковную область не существует, и если такие намерения окажутся замечены, чего до сих пор никоим образом не было, их пресекут с самого начала» [187] . Гауггу пришлось также неоднократно заверять различные инстанции, что интересы и настроения украинцев учтены его министерством и

архиеп. Серафимом. Впрочем, чиновники РКМ полагали, что им удалось одержать победу. Так, в документальной записи службы «Восток» о беседе с криминальным советником Шредером от 9 и 11 апреля 1940 г. говорилось: «Относительно церковного вопроса Шредер сообщил только, что первоначально запланированное церковным министерством урегулирование — Серафим в качестве архиерея с украинскими священниками в украинских областях — утверждено как минимум на время воины» [188] .

187

ВА, NS 43/32. Bl 76.

188

Там же. Bl. 153.

Однако положение архиепископа в Варшаве оказалось очень нелегким. С самого начала его стали обвинять в ущемлении интересов украинцев. Представители украинских комитетов и тому подобных организаций обращались в различные инстанции рейха с протестами по поводу уже самого факта «ликвидации» автокефалии и передачи управления ее приходами архиерею РПЦЗ. В стремлении к образованию собственного государства наиболее радикально настроенные группы украинских националистов в этот период «сделали ставку» на нацистов и принялись добиваться самостоятельных форм организации, в том числе в церковной сфере.

Уже 5 ноября 1939 г. члены Украинского комитета в Холме писали рейхсминистру Розенбергу об угнетении православных поляками и подчеркивали: «Слава богу, что Польша разрушена по высшей воле фюрера. Наши жертвы и страдания окончены, и мы принадлежим сейчас к крупнейшей мировой культурной державе» [189] . А 17 ноября 10 украинских общественных деятелей обратились с письмом к Франку: «Мы просим возвратить нам отобранные польским правительством еще стоящие православные церкви, в первую очередь собор в Холме… и также похищенное поляками церковное имущество, здания и др. Разрушенные польским правительством церкви мы хотим восстановить снова» [190] .

189

IfZ, МА 128/7.

190

ВА, NS 43/42. Bl. 146.

Наиболее четкую форму подобные просьбы нашли в обращении Украинского национального объединения в Германии к министру иностранных дел Риббентропу от 18 марта 1940 г. В нем говорилось, что украинцы безусловно требуют признания права на самостоятельную Украинскую национальную автокефальную Церковь и ее образования. Это означает: «1) Во главе Церкви в качестве митрополита должен стоять национально ориентированный и пользующийся уважением во всех слоях украинского населения украинец профессор д-р Иван Огиенко… 2) Епископами должны быть назначены национально ориентированные и уважаемые украинцы. 3) Священники и церковный персонал в городах и селах должен состоять из национально ориентированных украинцев. 4) Вместо прежних русских обрядов и языка должны быть введены украинские обряды и язык. 5) Церковь должна управляться украинцами. 6) Конфискованные поляками православные церкви и церковное имущество должны быть возвращены Украинской автокефальной Церкви» [191] .

191

ВА, 62 Oil/Film 1133.

Правда, не все украинские общественные деятели были настроены против архиеп. Серафима. Например, гетман Скоропадский в своей «Докладной записке о состоянии Греческо-Православной Церкви в Великой Германии и необходимых изменениях в ее организации» от 20 декабря 1939 г. считал, что пост митр. Дионисия должен занять архиеп. Серафим, которому прежде необходимо освободиться от юрисдикции Синода в Сремских Карловцах. Два известных представителя украинской общественности в Варшаве — профессор Кубиович и профессор священник Мартин Волков в январе 1940 г. также заявили, что православные украинцы согласны с Серафимом [192] .

192

ВА, NS 43/32. Bl. 78. 97-102.

Но «тон задавали» не они, а политические радикалы, прежде всего деятели образованного из униатов Украинского вспомогательного комитета при генерал-губернаторе в Кракове. Этот комитет предложил Франку двух православных кандидатов во епископы, которые уже проявляли особенное расположение к униатам: профессора И. Огиенко и архимандрита Палладия (Выдыбида-Руденко). В прошлом Огиенко был министром по делам религий, а Выдыбида-Руденко — заместителем министра финансов в правительстве Петлюры [193] .

193

Heyer F., Weise Ch.,a.a. O. S. 213–214.