Крест и свастика. Нацистская Германия и Православная Церковь
Шрифт:
Существуют свидетельства, что митрополит Анастасий в 1941–1944 гг. «оказал большую помощь и защиту Сербской Православной Церкви во время гонений на нее со стороны нацистов» [363] . Конкретных документов о размерах этой помощи пока найти не удалось. Но, во всяком случае, несомненно, что митрополит сохранял теплые чувства к арестованному патриарху и не боялся их проявлять перед оккупационными властями. Так, по воспоминаниям Граббе в день «Славы» Гавриила («Слава» — родовой сербский праздник, день, когда крестился первый предок) митрополит указал ему сообщить германской администрации о своем желании поехать и поздравить патриарха. После долгой и резкой дискуссии в отделении СД, ведавшем церковными делами, его начальник Мейер заявил: «Я все равно не могу разрешить митрополиту ехать к Патриарху. Но я ему передам, что он его поздравляет. А Вам советую больше ни с кем так не разговаривать, как Вы разговаривали со мной» [364] . Как выяснилось уже после освобождения патриарха, немецкий офицер передал ему поздравление митрополита Анастасия, и это был единственный подобный случай за время ареста.
363
Константинов
364
Григорий (Граббе), епископ.Указ. соч. С. 331.
В свою очередь и патриарх Гавриил уважал главу РПЦЗ. Когда в 1945 г. он приехал после войны в Лондон крестить сына сербского короля Петра, то на приеме после крещения заявил, что «митрополит Анастасий с великой мудростью и тактом держался при немцах, был всегда лояльным к сербам, несколько раз подвергался обыскам и совершенно не пользовался доверием немцев» [365] . Сведения о подобном заявлении имеются не только в карловацких изданиях. Так, в календаре Сербской Церкви на территории США и Канады высказывание патриарха приведено в следующем виде: «Митрополит Анастасий продемонстрировал великую мудрость и тактическое искусство во взаимоотношениях с Германией» [366] .
365
Андреев И.М.Указ. соч. С. 134.
366
Calendar of the Serbian Orthodox Church in the USA and Canada 1991 P. 105.
Сербская Православная Церковь всегда была тесно связана со своим народом и являлась душой его освободительной борьбы. За 4 года нацистской оккупации погибло 350 сербских священников и 5 епископов. Все эти архиереи были канонизированы как священномученики в 1998 г. Большинство из них убили в 1941 г. — митрополита Дабробоснийского Петра, епископа Банялучского Платона и епископа Горнекарловацкого Савву. Митрополит Загребский Досифей 7 мая 1941 г. был заключен в тюрьму в Загребе, где он подвергался жестоким избиениям. Затем в предсмертном состоянии его доставили во Введенский монастырь Белграда, где владыка, не приходя в сознание, скончался 13 января 1945 г. [367]
367
Новопросиявшие святые земли Сербской // Православная Русь. 1999. № 7. С. 3–5; Чепиго Е.Указ. соч. С. 16; ВА, R901/69 301. Bl. 259, 275.
После ареста патриарха Гавриила Сербскую Церковь временно возглавил митрополит Иосиф. Доверием нацистов он также не пользовался, его считали англофилом. Поэтому германские ведомства, стремясь поставить Церковь под свой контроль и использовать ее для поддержки созданного с их разрешения в Сербии правительства генерала Недича, подыскивали другую кандидатуру. В связи с этим показателен доклад д-ра Герстенмайера, по поручению МИД встречавшегося 2–22 сентября 1941 г. с православным руководством в Сербии, Болгарии, Греции и Румынии. Герстенмайер отмечал, что война тяжелее всего отразилась на Сербской Церкви: «Прежде всего это является естественным следствием полностью антигерманско ориентированной политики Патриарха Гавриила, который ею во многом содействовал катастрофе своей страны и своей Церкви… Кроме того, Церковь была тяжело затронута вытеснением сербского меньшинства из Хорватии… Я предлагаю срочно предпринять попытку привести к руководству епископа Николая и использовать его параллельно с румынским православием для антибольшевистской пропаганды и поддержки правительства Недича» [368] .
368
ВА, R901/69 300. BI. 60–61, 63.
Но все нацистские попытки в этом направлении потерпели неудачу. В докладе уполномоченного германского МИД в Белграде от 24 марта 1942 г. говорилось, что Сербскую Церковь не удалось склонить к сотрудничеству с правительством Недича и ясному заявлению против коммунизма, а намеченного в качестве возможного главы Церкви епископа Зицского Николая (которого не следует путать с еп. Николаем Велимировичем, арестованным вместе с патриархом) СД не смогло привлечь на свою сторону. К этому докладу было приложено интересное заявление влиятельного епископа Белградского, которое свидетельствует, как ситуация с РПЦЗ влияла на позицию других Церквей: «Мы знаем, что из всех Православных Церквей Русская Церковь занимает наиболее антибольшевистскую… позицию. Но мы видим также, как за это ее вознаградили с немецкой стороны. Среди ее архиереев имеются немецкие… которым ни разу не было позволено вернуться в освобожденные епархии и занять их места, или вступить в связь с епископами освобожденных частей России, или участвовать в выборах новых архиереев. Такая позиция в отношении Русской Православной Церкви почти идентична с точкой зрения большевиков. Кто гарантирует нам, что завтра с нашей Церковью не поступят также» [369] .
369
ВА, R901/69 300. Bl. 254, 258.
В итоге митрополит Иосиф так и управлял до конца войны Сербской Церковью. А патриарх Гавриил и епископ Николай в 1944 г. были отправлены в расположенный на территории Германии концлагерь Дахау, откуда их освободили только войска союзников.
Особенно жестоким преследованиям Сербская Церковь подвергалась в созданной под эгидой Третьего рейха Хорватии. В это государство были включены обширные области, населенные сербами и боснийцами, численность первых сначала составляла 1800 тыс., то есть 32 % всего населения новой страны. Сразу же после прихода вермахта хорватские пронацистские националисты-усташи начали истреблять и изгонять сербов, уничтожив за время войны около 750 000 человек. По свидетельству Григория Граббе, «по судоходной реке Саве спускались трупы замученных сербов
370
Григорий (Граббе), епископ.Указ. соч. С. 332.
Сначала эти гонения коснулись и русских эмигрантов. Усташи отождествляли сербов с православными, если под угрозой уничтожения те переходили в Католическую Церковь или к униатам, то они больше не преследовались. Уже в апреле 1941 г. местные хорватские органы власти все ограничения, касающиеся сербов, распространили и на русских. Правда, 31 мая последовал указ МВД, разъяснявший, «что хотя русские и православные, они не подлежат ограничениям, относящимся к сербам» [371] . Но на практике эти преследования продолжались еще почти год. Все мужские монастыри, где жили русские монахи, были закрыты. Архиепископы Гермоген и Феофан, а также 8 иеромонахов переселились в женский монастырь Хопово — основную русскую обитель на территории Хорватии. Но и она осенью 1941 г. по сообщениям германских органов была «накануне закрытия. Главная церковь… уже опечатана. Монахов принуждают очистить монастырь и где-нибудь искать себе прибежище». Детский приют обители к тому времени уже был закрыт и т. д. В газете «Православная Русь» от 25 сентября 1941 г. говорилось: «Все православные в Хорватии должны некоторое время носить на руке белую повязку. До этого даже Ярославский не додумался… Все эти мероприятия были направлены своим острием против сербов, но отразились и против русских… достойно большого сожаления от своих христианских братьев претерпевать большие преследования, чем от безбожных большевиков» [372] .
371
ВА, R901/69 301. Bl. 128.
372
Там же. 62DH/85. Bl. 32. 36: R901/69 300. Bl. 208.
Понадобилась активная заступническая деятельность митр. Анастасия, чтобы ситуация действительно начала меняться. 4 декабря 1941 г. в Хорватии был принят закон о том, что все церковные праздники могут отмечаться только по григорианскому календарю. Об этом власти специально сообщили и русским эмигрантам, угрожая карой за невыполнение. Глава РПЦЗ сразу же обратился к уполномоченному МИД Бенцлеру с просьбой сделать исключение для русских приходов 8 января 1942 г. Владыка информировал об этом деле и германского евангелического епископа Хеккеля. В итоге, по сообщению германского посольства в Загребе от 26 марта 1942 г., местный русский священник получил разрешение праздновать по юлианскому календарю, но посещение таких богослужений было позволено только эмигрантам. В указанном сообщении далее говорилось, что «приказ о разрушении греческо-православной церкви в Криженцах в последний момент был отменен. При этом монахини Хоповского монастыря близ Крича получили разрешение оставаться там и дальше. Это стало первыми признаками более мягкой позиции в церковном вопросе, однако речь шла только о русских эмигрантах» [373] .
373
ВА R901/69 301. Bl. 126–128.251.
Монастырь в Хопово действовал до 1943 г., потом он был сначала сожжен коммунистическими партизанами, а оставшуюся главную церковь взорвали при отступлении части вермахта. Монахиням же пришлось переехать в Белград и поселиться в бывшем русском студенческом общежитии, где они прожили до конца 1940-х гг. [374]
Заявляли русские священнослужители и о необходимости прекратить истребление сербов, среди них даже проживавший в Берлине архимандрит Иоанн (Шаховской). Позднее он вспоминал: «Была также попытка с моей стороны, во время войны, осведомить Ватикан через баварского кардинала Фаульхабера о начавшемся гонении на Православную Церковь в Хорватии и мученичестве православных сербов… Просил передать, что Римская Церковь имеет силу и призвана возвышать свое слово. И если она не остановит своих пастырей и мирян, обезумевших от бесчеловечия, — следствия этого будут тяжки и для самой Римской Церкви» [375] .
374
Никон, епископ.Леснинский женский монастырь. 1885–1955, Нью-Йорк, 1955. С. 3–8. В., монахиня.На развалинах Хоновской обители в Сербии // Православная Русь. 1947. № 9. С. 9—11.
375
Иоанн (Шаховской), архиепископ.Избранное. Петрозаводск, 1992. С. 377.
Подобные заявления делали, конечно, и представители других Православных Церквей. Так, 10 декабря 1941 г. международная служба Германской Евангелической Церкви сообщила в МИД, что к ней обратился крупнейший болгарский богослов профессор С. Цанков с протестом от имени всего православного мира против «жестокого преследования Православной Церкви в Хорватии» и просьбой оказать помощь. Международная служба поддержала эту просьбу. МИД, понимая, что дальнейшее невмешательство в акции усташей сильно подрывает германский авторитет в православном мире, было вынуждено отреагировать. Германское посольство в Загребе получило задание оказать давление на главу Хорватии — Анте Павелича. 7 февраля 1942 г. посол телеграфировал в Берлин о том, что имел длительный разговор с Павеличем и тот пошел на некоторые изменения своей позиции: «Поглавник разрешит Православную Церковь в Хорватии отделенно от Сербской Церкви. Первые шаги он предпримет в скором времени. По этому вопросу он выскажет свою точку зрения перед собирающимся в середине февраля Собором. Относительно бесчинств усташей и полиции он тем временем предпринял дальнейшие меры для их прекращения» [376] .
376
ВА, R901/69301. Bl. 77–81.