Крест Марии

Фонд А.

Мужчина оказался очень внимательным и понимающим собеседником. Он согласился, что старая Адолфа – та ещё дрянь, и что могла бы и по-человечески отнестись ко мне. Тем более я столько лет жила с её сыном.

– Она все эти годы, целых семь лет, надеялась, что у нас с Бенджамином всё не серьёзно, – пожаловалась я, отпивая большой глоток глинтвейна. – А когда поняла, что ничего из её ожиданий не выйдет – начала интриги крутить и настраивать всех против меня.

– Многие матери считают, что они рожают сыновей

лишь для себя, – согласился мужчина. – Ещё глинтвейна?

Я кивнула. Понемногу я приходила в себя, и ещё одна пинта ничего плохого мне уж точно не сделает. А напряжение последних дней так хотелось сбросить.

Помолчали, пока официант не принёс заказ.

– И вот мне сорок четыре, а жизнь полностью рухнула, – грустно покачала головой я, – одни осколки остались. А с чего начинать – не знаю. Я тут одна, в чужой стране, чужая культура… Домой, в Советский Союз, вернуться после того, как сбежала – не могу, сами понимаете, здесь же начинать что-то новое – не хочется. Да и сил больше нету…

– А замуж? – вдруг перебил меня мужчина.

– Тем более замуж, – на мои глаза навернулись слёзы, – так как с Бенджамином уже не будет, так и зачем начинать?

Мужчина согласно покивал, мол, да, начинать бессмысленно.

Мы ещё поговорили немного об отвлечённых вещах, и тут он опять сказал:

– А что вам хочется?

– Что мне хочется? – грустно усмехнулась я, – Мне хочется забиться в какую-то норку, чтобы меня больше никто и никогда не видел, и не слышал! Вот что мне хочется!

– Точно? А жалеть не будете? – простодушно спросил он, чуть склонив голову набок и стал похож на большого лысого птенца. – Женщины так любят все эти праздники, театры, гости…

– Ну уж точно не я, – заверила я убеждённо и покачала головой. – Я так устала от всего этого. Мне бы покоя… спрятаться за толстыми стенами и никого больше никогда не видеть… Но такая мечта, увы, невозможна…

– Всё возможно, – неопределённо сказал мужчина и вдруг, взглянув на часы, заторопился.

Он подозвал официанта, расплатился (кстати, и за мой ужин тоже) и, коротко попрощавшись, вышел из кнайпы.

А я осталась одна. Усталые плечи гудели, но в голове было пусто-пусто. И почти хорошо. Я долго так просидела, бездумно глядя перед собой. Никто меня отсюда не гнал, но, когда последние посетители начали расходиться, я поняла, что пора идти искать ночлег.

Я вышла на улицу, дождь, к счастью, закончился, и вдруг сообразила, что у меня же здесь есть вполне приличная знакомая, я несколько раз ей помогала, думаю, она меня не прогонит. Мне бы всего одну-две ночки перекантоваться, а потом я что-нибудь всё равно придумаю.

Точно! Решено! Иду к Софи!

Я развернулась и решительно зашагала по направлению к Каштановой площади, но тут услышала знакомый голос за спиной:

– По поводу норки не передумали?

– Что? –

не поняла я, разворачиваясь.

– Главное, выживите там, Мария! Боритесь! Я знаю, вы сможете! – мужчина внезапно сильно толкнул меня в спину.

От неожиданности я выпустила чемодан с вещами и полетела, словно Алиса в кроличью нору. Летела я долго, аж тошнить начало.

Затем меня окутала вязкая серая хмарь, сознание помутилось, а дальше – темнота…

Глава 1

А боги смеялись....

Я открыла глаза и не смогла сдержать сдавленный вскрик: вокруг была кромешная тьма. Настолько густая, что я сначала испугалась, что ослепла. Но нет, приглядевшись, я заметила небольшое чуть более светлое пятно впереди.

Что это?

Где я?

Что за ерунда?

Как я сюда попала? Неужели виноват тот мужик? Да нет, не может быть! Хотя, с другой стороны, кроме него, я ни с кем в последний момент не общалась.

Да! Точно! Он! Он толкнул меня, чтобы забрать чемодан (вот он удивится, обнаружив там лишь мою поношенную одежду и больше ничего).

Ладно. Толкнул. Отобрал.

Но, чёрт возьми, как я оказалась здесь? В этом странном бункере.

Нет, что-то не складывается.

А зачем я тогда здесь? Меня похитили? Зачем? Будут требовать выкуп? Смешно. Никто за меня и ломаного гроша не даст. А может это какой-то эксперимент и меня будут изучать. Сделают лоботомию… Да нет! Нет!

Мысли заметались калейдоскопом, до тошноты. А нормального объяснения я так и не придумала.

Ладно. Придётся ждать, когда мои похитители появятся…

Лежать на бетонном полу было холодно. Тело болело все так, словно я – отбивная. Я пошевелила пальцами рук и ног и поняла, что всё ещё жива. Вроде бы. Из-за темноты на меня накатила паника. Панические атаки шли волнами, я зажала рот руками и еле-еле сдерживала крик. Было настолько страшно, что меня аж колотило. Там, в темноте, кто-то притаился. Мной овладел иррациональный ужас. Я вскочила. Сердце моё отчаянно колотилось, в ушах стоял шум. Казалось, он смотрит на меня оттуда и ждёт возможности броситься и уцепиться в глотку.

Если бы я верила во все эти духи-привидения, я бы сейчас орала. Но больше всего я боялась, что там, в темноте, может быть крыса. Много крыс. Мокрых, мерзких и пищащих. Крыс и мышей я боюсь до дрожи, до крика.

Я начала прислушиваться, если они там, в темноте, то рано или поздно они выдадут себя писком. Время шло, а я так и сидела, дрожа, напрягая слух, в непроглядной тьме, среди полной тишины. Прошло, очевидно, достаточно много времени, но оно не принесло никаких перемен. Меня окружала все та же тёмная гулкая пустота. Неоткуда было набираться внешних впечатлений. Я постепенно теряла чувство времени.