Крестная мать
Шрифт:
— Ну где еще можно вспомнить про дешевку вроде меня, да? — Люба с вызовом облокотилась на стойку.
Девушке было лет двадцать от силы, но напора хватило бы на трех работниц паспортного стола.
— Да не, Любаш, я ж не поэтому… Тут с фундуком, как ты любишь…
— Что, на сосиски скидок не было? — барменша с вызовом вскинула подбородок, и когда Молот уже от стыда начал покрываться пятнами, потом вдруг усмехнулась. — Да лан, забей. Шучу. Гони свои конфеты.
Швырнув коробку куда-то под стойку, Люба, вытащила из кофемашины чашку и подала Анне.
— Сахар?
— Да нет-нет, спасибо, стараюсь не увлекаться, — тут же возразила Анна, с жалостью взглянув на Молота. — Я хотела спросить кое-что, но…
— Валяйте, — пожала плечами Люба, перекатив жвачку за другую щеку. — А насчет него не парьтесь, он все равно тут надолго залип.
— Вы встречаетесь? — аккуратно поинтересовалась Анна, покосившись на незадачливого донжуана.
— Да сплюньте три раза! — Люба, кажется, совершенно не умела щадить чувства ближних. — Просто так околачивается. Так чего хотели?
— Я… Я насчет крупье одного. Вон тот, Леша, — Анна указала на дальний покерный стол. — Это правда, что он с клиенткой… Ну, вы понимаете.
— Леша?! — Люба перестала жевать и сердито поджала губы. — Нет, конечно! Малоли, какая прошматрень на него вешалась…
— Вешалась?! — неожиданно оживился Молот и расхохотался. — Да прям! Он самих окучивает так, что смотреть противно!
— Их?.. — начала было Анна, но Любаша не на шутку разозлилась и швырнула в Молота тряпкой.
— Не смотри! — вспылила барменша. — Никого он не окучивает, ясно? Эти озабоченные тетки сами прутся сюда, пока мужа дома нет…
— Подождите, подождите, — Анна подняла руки, чтобы предупредить драку. — То есть это не только жена Савичева?
— Савичева, Томского, Лихоборова… — Молот на всякий случай отодвинулся от стойки. — Это вот прям по Лехиной части. Да вы сами гляньте, что творит!..
Анна послушно присмотрелась. С виду Леша просто сдавал карты. Но как он это делал! Чуть наклоняясь вперед, чтобы брюки обтягивали крепкий зад, бросая жаркие взгляды то на одну зрелую даму, то на другую… А те… Как бы их правильно назвать? Игруньи? Игрицы? Они таяли, кокетливо поводили плечиком, сдвигали руки, чтобы углубить декольте… На глазах Анны разворачивалась негласная битва за ловкие руки крупье. А он умело жонглировал женским вниманием. Не давал крен ни в одну, ни в другую сторону, и дамы распалялись с каждой секундой. Стоило кому-то из них повысить ставку, вторая тут же двигала свою груду фишек в центр стола, и за это получала обольстительную улыбку, как дрессированная лошадка — сахарок.
— Да это же… — ошарашенно выдохнула Анна, подбирая слова.
— Мерзко? — услужливо подсказал Молот.
— Гениально! — Анна отошла от стойки, забыв про свежий кофе. — Это то, что нам нужно!
— Что?! — нахмурился Молот, но Анна его уже не слышала.
— Алексей! — крикнула она через весь зал. — Зайдите ко мне после этой партии! — и с предвкушением на лице направилась в кабинет.
К счастью, она была слишком увлечена новой идеей, а потому не обратила внимания на Молота, который, скривившись, разочарованно бросил:
— Еще одна…
Глава 11
— Сколько их, Леша? — Анна обошла вокруг любвеобильного крупье.
Тот стоял в центре кабинета, не понимая, что происходит, но на всякий случай сложив руки, как футболисты в стенке перед штрафным ударом. Даже Химик растерял привычную уверенность и угрожающую невозмутимость. Его брови изумленно взлетели, очки сползли на кончик носа.
— Кого? — осторожно уточнил крупье, вжав голову в плечи.
— Ну как же! Их, — улыбнулась Анна. — Твоих постоянных клиенток.
Она осматривала парня со всех сторон тем самым изучающим взглядом, который обычно бывает у судей на собачьих выставках. И хорошо, что у Леши не было хвоста, иначе Анна непременно заглянула бы под него.
— Д… две? — полувопросительно произнес Леша.
Пожалуй, призывники на медкомиссии нервничают меньше, чем крупье. Хотя с чего бы? Уж он-то, наверное, успел привыкнуть к женскому вниманию. Другое дело, что обычно на него смотрели с поволокой, а не подобно врачу, который готовится сказать сакраментальное: «Что-то не нравится мне эта подозрительная родинка…»
— Не скромничай! — Анна скрестила руки на груди. — Я хочу знать реальную цифру.
— Семь, — чуть помедлив, выдал Леша и зачем-то покосился на Химика.
— Мне вас оставить? — тот раздраженно снял очки.
— Нет-нет-нет! — спешно возразила Анна. — Ты-то как раз останься.
Ею овладел азарт. Но не игровой. Азарт творца. Она чувствовала себя художником, который разглядел свою Галатею в мраморной глыбе.
— Леша, я хочу, чтоб завтра вечером ты привел их всех. Сюда, — улыбка злого гения заиграла на ее лице. — На покерный турнир.
— Турнир? — озадаченно переспросил Леша, а Химик молча накрыл лицо ладонью. — Завтра?
— Именно так. В восемь вечера. Придумай, что хочешь. Но они должны загореться. Намекни… Ну, я не знаю. Что та, кто выиграет, получит огромные деньги — и твой сладкий пирожок.
Несчастный парень поперхнулся и закашлялся, и Анна услужливо постучала ему по спине.
— Да нет, ну что ты. Никто же не заставляет тебя расчехлять… В общем, ты понял. Намека будет достаточно.
— Но… Я…
— Вот и отлично, — она ободряюще улыбнулась. — Приведешь всех — получишь премию. Детали на счет ставок тебе расскажет Дмитрий Иванович.
— Кто?! — удивился Леша.
— Химик, — поморщившись, пояснила Анна. — Но мне не нравятся эти вульгарные клички.
— Нормальная… — начал было Химик.
— Дмитрий Иванович, — повторила она тоном, не терпящим пререканий. — И знаешь, Леш? У тебя ведь другая форма.
— В смысле? — Химик придирчиво взглянул на крупье. — Та же самая. Черные брюки, белая рубашка… Мы заказывали на холмогорской швейной фабрике…
— Вот на остальных это прямо видно, — Анна провела рукой по Лешиной спине, очерчивая швы, отчего Химик брезгливо скривился, будто она не рубашку гладила, а голое тело. — А ты ходил в ателье.