Крестовый поход восвояси
Шрифт:
– Подменыши бывают трех видов, – вспоминая заученный когда-то текст, срывающимся голосом начал ученик мага. – Первый вид: одушевленные предметы. Обычно для этой цели используют деревянные чурки, камни-валуны или же глиняные…
– Ну ты нам про Буратино-то не рассказывай, – прервал ответ грозный учитель, – ты же сам видишь, что это не чурка.
– Простите, о великий, – съежившись под Лисовским взглядом, простонал Ансельм. – Другого рода подменыши – это фейри.
– Вот спасибо, объяснил! Хватит мне учебник пересказывать, ты по делу давай.
– Фейри
– Ценное замечание, – кивнул Лис. – И что из сего следует?
– Если фейри старый, то подменыша надо заставить признать свой истинный возраст. Для этого надо взять скорлупу от дюжины яиц я, бросив их в воду, на виду у подменыша начать варить из них кашу. В таком случае фейри обязательно должно закричать: «Я помню, как этот дуб еще был желудем, но никогда еще не видал, чтоб из выеденного яйца кашу варили!» Тогда вскроется, что оно вовсе не то юное человеческое существо, которым притворяется, и остальные фейри, его родственники, будут вынуждены вернуть дитя и забрать…
– Провалявшегося агента, – хмыкнул Лис. – Вон, гляди, уже вскрылось, что эта тварюга не Алена Мстиславишна. Что-то не больно ее родственники торопятся произвести «ченч».
– Быть может, она сирота? – предположил я. Венедин бросил на меня недобрый взгляд.
– Ладно, со скорлупой поэкспериментируешь в другой раз. Дальше рассказывай.
– Ну а если фейри совсем юное, его следует бить, щипать, пинать и всячески над ним измываться, пока фейри-родители не сжалятся над своей дитятей и не предложат обратный обмен. Только можно, я не буду его щипать и пинать, – вдруг взмолился он, – я его боюсь. Оно кусается.
– Стыдись, друг мой, – патетически изрек ведущий представитель венедской магической школы. – Это говоришь ты?! Высшая сущность империума эмпереев? Кто перед тобой?! Ошметок нижнего мира, даже там не имеющий родных и близких. – Он замолчал, видимо, подыскивая слова. Но, очевидно, не найдя их, перешел на обычный тон: – Короче, не парь мне мозги, валяй дальше.
– Все, – испуганно прошептал Ансельм.
– В каком смысле «все»? – удивленно переспросил Лис.
– Ну там дальше «повадки фейри», «яства фейри», «музыка фейри»… А насчет подменышей больше ничего нет.
– Неуч, – развел руками мой друг. – Пустоголовый тупорылый неуч. Чему вас вообще учат в кордовской школе? Кожу выделывать? Ты кожу выделывать умеешь?
– Нет, – пискнул ошарашенный маг-недоучка.
– Вальдар, ты слышишь, он даже этого не умеет! Прогульщик и двоечник! – констатировал Лис. – И это я ему предполагал передать фонтанирующий кладезь своей волшебной премудрости! Меньше надо было на племянниц заглядываться, больше изучать первоисточники! А то пользуетесь адаптированным изданием «Как стать великим магом за семь дней», потом с простейшей задачей справиться не можете! «Капитан, что делать-то будем?» – послышалось на канале связи. – «Парень-то не виноват, здесь, так сказать, предшественники недоработали. Так шо тут хоть на животе пляши, а он больше, чем знает, все равно не сделает».
– «Ну мне-то и подавно неведомо, как фейри
– «А ты поройся, поройся в памяти. В ваших английских сказках подобные ситуации кругом и рядом случаются».
– «Там фейри в монастыри не таскают. А если вдруг оно оказывается на освященной земле и приобретает свой изначальный облик, ему всегда удается сбежать. А тут ее запечатали под кресты, и вся любовь. Может, от нее родственники потому и отказались».
Лис вздохнул, махнул рукой и, отпустив еще пару крепких словечек по поводу вырождения истинной магии, поудобнее уселся на длинную резную скамью.
– Ладно, Ансельм, не журися, бывают в жизни огорчения. Давай вот что, я там в спальне мандолину видел, тащи-ка ее сюда. – Он печально вздохнул, глядя на подменыша, корчащего рожи в своей клетке. – Ну шо ты дергаешься? Сядь, успокойся. Небось не жрала ничего эти дни. – Фейри удивленно опустилась на пол клетки и уставилась глазами-плошками на Венедина, склонив голову набок. – Вальдар, – попросил Лис, – ты ближе к двери, крикни слупим, чтобы притащили из кухни что-нибудь пожевать этому зверьку.
Из круглых глаз подменыша на зеленовато-бурую шерсть, покрывающую щеку, скатилась слезинка.
– Эх, болезное, если б ты только знало, сколько у нас из-за тебя проблем.
Вернувшийся из спальни Ансельм, склоняясь в почтительном поклоне, подал мандолину учителю.
– Спасибо, – кивнул Венедин, принимаясь трогать пальцами струны и подкручивать колки, настраивая инструмент. – Хорошо звучит. – Он перевел взгляд с мандолины на стоявшего в ожидании дальнейших указаний юношу. – Слушай, Ансельм, открой-ка ты эту клетку.
– Что? – переспросил прилежный ученик, словно боясь, что ослышался указаний учителя.
– Выпусти животину. Какой смысл ее под замком держать?
– Но ведь убежит же, – недоумевающе начал юноша.
– Куда? Зачем? А и убежит, невелика потеря.
– Слушаюсь, о великий. – Покорный воле учителя, Ансельм, опасливо косясь на фейри, принялся отпирать хитроумные запоры. Та недоверчиво поглядела на открытую дверцу, потрогала ее лапами, словно желая убедиться, что выход свободен, и неспешно бочком выползла наружу. Из кухни расторопные слуги приволокли блюдо, уставленное яствами, может быть, менее изысканными, чем в императорских покоях, но уж во всяком случае, вполне калорийными.
– Угощайся. – Лис указал замершей в недоумении фейри на блюдо. Та стремглав бросилась к еде и, не обращая внимания на присутствующих, обеими руками-лапами начала запихивать ее в рот.
Лис снова тронул струны мандолины.
Луч солнца золотого, –запел он, —
Тьмы скрыла пелена,И между нами сноваВдруг выросла стена.Заслышав песню, нелюдь прервала трапезу и неслышно, чтобы не нарушать течение музыки, приблизившись к Лису, устроилась у его ног.