Криминальная история России. 1993-1995. Сильвестр. Отари. Мансур
Шрифт:
– А что это значит? – спросил Максим.
– Это значит, что к досье будут иметь допуск только три человека – начальник РУОПа, его заместитель и ты как исполнитель, – сказал Ушаков. – Больше никто допуска к твоему компьютеру не имеет.
– И даже мой непосредственный начальник? – переспросил Максим.
– Да, даже он. Вся информация рассматривается как сугубо конфиденциальная. К тому же, – улыбнулся Ушаков, – она, как стало мне известно, стоит очень больших денег. Сколько тебе Отари предложил за это досье?
– Я не знаю,
– Ладно, – сказал Ушаков. – Хитришь небось? – со смешком добавил он.
– Хитрит, товарищ полковник, – сказал Селиверстов. – По утверждению «наружки», после этой встречи он выглядел очень расстроенным.
– С чего это они взяли? – удивился Максим.
– Не знаю... Видимо, уж больно грустным ты им показался!
– Посмотрел бы я, как они на моем месте выглядели бы! – обиженно заметил Максим.
– Ладно, не оправдывайся. Мы тебе верим. Только поэтому ты и состоишь на такой ответственной работе. Кстати, сегодня в 16.00 торжественное собрание, – напомнил Ушаков. – Приходи обязательно! А теперь пойдем, введем в твой компьютер нулевой допуск.
Возле дверей кабинета Максима переминался с ноги на ногу какой-то парень в штатском.
– Это наш программист, – объяснил Селиверстов, – внештатный. Он-то и введет тебе в компьютер допуск.
Под присмотром начальства программист быстро ввел допуск, объяснил Максиму, как теперь ему следует обращаться с компьютером и какие символы необходимо ввести для того, чтобы стало возможно работать с досье.
После того как возня с компьютером закончилась, Селиверстов спросил:
– Ты все понял, Максим?
– Да вроде бы... – неуверенно ответил тот.
– Тогда попробуй включить его сам.
Максим набрал нужные символы.
– Все нормально, работает, – сказал Селиверстов. – Теперь вот что. Возьми тетрадь и нарисуй табличку.
– Какую еще табличку? – удивился Максим.
– В ней ты будешь фиксировать все данные по работе с компьютером. Во сколько начал, во сколько закончил... а также то время, которое будем проводить за компьютером мы с полковником Ушаковым, когда будем заходить к тебе.
– Хорошо, будет исполнено, товарищ полковник, – отчеканил Максим.
После того как руководство РУОПа вместе с программистом покинуло кабинет, Максим, закрыв дверь, стал разлиновывать рабочую тетрадь.
Проработав около часа, Максим собрался уходить. Время приближалось к четырем часам, вскоре должно было начаться торжественное собрание. Максим запер кабинет и направился в актовый зал. Неожиданно его кто-то окликнул. Голос показался знакомым. Максим обернулся. Перед ним стоял, опираясь на палочку, Сергей Мальков.
– Серега, неужели ты?! – обрадовался Максим.
– Как видишь!
Максим крепко обнял Сергея.
– Когда тебя выписали?
– Сегодня утром. Сказали, что скоро снова буду в строю. С тобой
– Да ерунда это все, – махнул рукой Максим. – Пойдем в зал. Все уже собрались, наверное!.. Ты ребят видел? – спросил он Сергея по дороге.
– Да, видел. Они все сейчас усиленно работают.
– В каком смысле? – удивился Максим. – Ведь торжественное собрание сейчас начнется.
– Начнется, да без них. У ребят какая-то срочная работа появилась.
Перед входом в актовый зал Максим увидел Олега, Александра и Рыбкина. Он подошел к ним.
– Максим, хорошо, что ты появился! – воскликнул Рыбкин. – Ты не можешь нас выручить?
– А что – нужно стул принести или деньги одолжить? – пошутил Максим.
– Да какой там стул... Видишь вон того парня в президиуме? – и Рыбкин показал на сидящего ближе к краю молодого человека лет тридцати, одетого во все черное. – Так вот, его нужно срочно вызвать сюда, – пояснил Рыбкин.
– А зачем? – поинтересовался Максим.
– Это некий Янис из Прибалтики, он проходит у нас по делу об Отари.
– Почему же тогда он в президиуме сидит? – удивился Максим.
– В том-то и дело. Он оказался большим фокусником! Мы его на беседу вызвали, хотели предъявить обвинение и задержать, а он, используя свои связи, уселся в президиум.
– Должно быть, крутые у него связи!
– Он раньше состоял на должности советника по общим вопросам в администрации президента, у него и корочки еще остались. В общем, ты его позови, скажи, что его к телефону просят, и доведи до нашего кабинета. А там мы его и примем, – улыбнулся Рыбкин.
– О чем это вы тут шепчетесь? – раздался рядом голос. Максим обернулся. Рядом стоял полковник Селиверстов.
– Да вот, товарищ полковник, хотим Максима попросить вызвать одного человечка на беседу.
– Нечего Калинина дергать! Найдите кого-нибудь другого. А Калинин нам сейчас и самим нужен, – неожиданно сказал Селиверстов.
– Хорошо, товарищ полковник! – сказал Рыбкин.
Торжественное собрание длилось не более пятидесяти минут. На нем подводились итоги деятельности РУОПа. В числе отличившихся была названа и фамилия Максима. Это очень польстило самолюбию лейтенанта, и он чувствовал бы себя вполне счастливым, если бы незадолго до этого не заметил в президиуме генерала Богдановича.
Наконец собрание закончилось, и народ начал расходиться. Максим также направился к выходу, но тут его неожиданно окликнул генерал Богданович:
– Калинин, задержитесь на секундочку!
Максим остановился. Рядом с генералом стояли Ушаков и Селиверстов.
– Я думаю, что нам нужно поговорить, – обратившись к Селиверстову и Ушакову, сказал генерал.
– А мне что делать? – спросил Максим.
– Ты тоже пойдешь с нами, – сказал Богданович.
Все недоуменно переглянулись.