Криминальный кураж
Шрифт:
Уловив непонимание в моих глазах, Сашка тяжело вздохнул:
— Лучше с самого начала.
Я кивнула, приготовившись выслушать Лавкина, и задумчиво закурила, предварительно спросив разрешения и получив в персональное пользование фаянсовую пепельницу с глазками и носом-кнопкой. Кажется, ребята, даже если и виноваты, не собираются сознаваться в преступлении. Но пусть Сашка говорит — он вполне может допустить ошибку и намекнуть на свою причастность к убийству.
— Может, не стоит? — жалобно промямлила Гала, уставясь на мужа. Но он отмел ее возражения жестом руки и сосредоточил свое внимание на мне.
— Вся эта история
Лавкин еще долго разглагольствовал, а сигарета дотлевала в его руке. По его словам, Галина всего лишь пошла к Перцевому в условленный день, чтобы отдать заказанный паспорт на фамилию Расламбекова. Но ей никто не открыл дверь, и Гала вынуждена была уйти ни с чем. Узнав об убийстве Перцевого, они оба были в шоке — кому могла понадобиться его смерть? И лично Сашка подозревает Светлану — у той могла крыша поехать от ревности.
— Понимаешь, Танюш, инсценировка смерти Андрея была всем удобна и выгодна. Он уезжает, его место остается свободным. А в нашем отделе на роль руководителя гожусь только я — и работаю давно, и в делах неплохо ориентируюсь, — убеждал меня Лавкин. — Поэтому мы и решили все это провернуть.
Я кивнула, пытаясь привести мысли в порядок. Вроде бы все вполне логично и Лавкиным убивать Перцевого действительно нет никакого резона. Опять я в тупике. Во всяком случае, доказать пока что ничего не смогу.
Потом Сашка долго расспрашивал меня о менте, который снабдил меня сведениями. Я отделалась полунамеками, не вдаваясь в подробности и тем более не говоря, что сама являюсь частным детективом. Особенно Лавкина интересовало, как менты могли узнать про паспорт. Я тонко предположила, что они могли провести несанкционированный обыск или выйти на Лавкиных через изготовителей паспорта, ведь среди личностей, зарабатывающих фальшивыми документами, находятся и «завербованные» милицейской службой. Саша вроде бы мне поверил, во всяком случае, докапываться перестал, что меня порадовало.
— А алиби вы себе выдумали, когда узнали, что Перцевой убит? — поинтересовалась я, когда поток Сашиных вопросов иссяк, и закурила очередную сигарету.
Гала давно оставила нас вдвоем и теперь хлопотала на кухне.
— Нет, — качнул головой Сашка, и глаза его лукаво блеснули. — Мы просто предвидели, что к нам могут привязаться или с паспортом, или еще с чем. Может, кто засечет Перцевого на вокзале, и он, разумеется, расскажет, откуда взялись фальшивые документы. А так — мы его не видели и ничего вообще не знаем. Вот и все, Танечка, и ничего здесь особенного нет.
Я спросила, как же Лавкина миновала охранника, лишь желая подтвердить собственное предположение относительно окна на площадке между вторым
А когда я стала собираться домой, Сашка попросил:
— Тань, ты своим приятелям-ментам ничего не рассказывай, пожалуйста, из того, что здесь услышала. Пусть сами докапываются, к чему им работу облегчать. К тому же ничего особо страшного мы ведь не делали.
Я, покривив душой, пообещала молчать, как рыба об лед, Сашка проникновенно пожал мою руку на прощание, а Гала даже поцеловала в щечку. Не могу сказать, чтобы прикосновение ее чересчур накрашенных губ было особенно приятно, но важно ведь внимание. И супруги проводили меня до дверей. Поэтому я не сделала одной важной вещи — не сняла «жучков». Для такого действа ведь необходима определенная свобода маневра, которой у меня совершенно не было. Ладно, вдруг придется послушать их беседы еще? Тем более, пока преступление не раскрыто, я не имею права выпускать из виду ни одного из возможных подозреваемых.
Итак, Лавкины могут быть не виноваты. Так размышляла я, спускаясь по лестнице и выходя из подъезда на вечернюю улицу. Действительно, зачем им сознаваться в том, что изготовили фальшивый паспорт? Тогда кто же убийца?
Я вздрогнула, ощутив теплое прикосновение к руке.
Глава 10
— Танечка, не пугайся, это я, — по странной иронии судьбы, эта фраза прозвучала ответом на мой мысленный вопрос. А голос, как и теплая ладонь, принадлежали Герману Мародерскому. Герою-любовнику с янтарными глазами и лицом, по сравнению с которым лик голливудской кинозвезды — всего лишь среднестатистическая мордашка из массовки.
— Что ты здесь делаешь? — моментально насторожилась я. А Герман мог убить Перцевого? За что? Мотива я не вижу. К тому же Мародерский вроде бы провел весь день в своем кабинете. Хотя кто его знает, вот Лавкины вроде бы тоже обзавелись алиби. А алиби Мародерского я даже проверить не потрудилась — убедила себя в том, что Перцевого убила женщина, потому что слышала женский голос. Наивная Татьяна, ну какой убийца станет общаться с жертвой, да еще в ванной? Дурдом, причем полный!
— Я, вообще-то, ехал с работы, — удивившись и немного оскорбившись от моего странного тона, пояснил Герман. — Увидел твою машину и решил, что ты где-то поблизости. А я пытался сегодня дозвониться тебе домой, только не получилось.
От такой теплой тирады хотелось расползтись повидлом по стенке, но где-то в глубине холодком сверлила мысль: а что, если этот обаятельный мужчина и есть убийца? Если это он, ухлестывающий за мной, застрелил Перцевого, организовав себе алиби?
— Может быть, мы прогуляемся? Погода такая чудесная! — с повышенным пылом предложил Герман, стараясь не обращать внимания на мое молчание.
Я продела руку в его полусогнутую, опершись о локоть мужчины, и кивнула, внутренне готовая к чему угодно. Мы побрели по улице, легкомысленно болтая. Но я внимательно прислушивалась к своим внутренним ощущениям, готовясь среагировать при первой опасности, и решила немного потрепать нервы также и Герману. Так сказать, послужить катализатором. В конце концов, он оказался в странном месте в странное время. Возможно — и даже скорее всего! — не случайно. В совпадения я давно разучилась верить.