Крис Эванс

Титова Светлана

— Эванс, ты как? — в голосе магистра слышалась неподдельная тревога.

Я не слушала магистра, я щупала себя там и… ничего. Ну, то есть было конечно, но ничего напоминающего мужское достоинство. Я переместила руки на грудь, и отлегло от сердца. Родной второй с половиной был на месте.

— Эванс, ты в порядке? — Орташ, не дожидаясь ответа, щелкнул пальцами, вызывая гроздь алых фаеров.

Я разглядывала знакомые изгибы своей фигуры, проводила руками по русым прядям волос, крутила маленькими ладошками. В глазах стояли слезы, так успела соскучиться за родным телом. Рядом вылизывался Серый. Мои глаза встретились с наглым зеленым прищуром. Я усмехнулась и протянула руку почесать за ушком котю.

Он мяукнул и одобряюще выгнул спину. Архимаг щелкнул пальцами, и факелы вновь озарили каменные стены. На меня смотрели три пары удивленных глаз. Я перевела взгляд на себя, вскрикнула и закрылась руками, возмущенно уставившись на бесцеремонно разглядывающих меня мужчин. Из одежды на мне были дырявые шорты — все, что осталось от пострадавшей в игре формы. Магистр Орташ отмер первым, снял рубашку и накинул мне на плечи. Кот мяукнул, напоминая о себе. Маги удивленно посмотрели на животное.

— Что он сказал? — поинтересовался архимаг, опускаясь перед котом на колени.

Серый, как все порядочные коты, подошел, боднул Белизаруса в коленку и начал тереться боками, урча от удовольствия.

— Есть просит, — определила методом исключения, подворачивая длинные для меня рукава рубашки магистра, от которой тонко пахло вишней и деревом. — Кот орет в трех случаях: просит поесть, нужен секс, хочет гулять. Две последние я исключила, он устал на игре. Так что остается еда. Ест любое мясо, любит рыбу и молоко.

Застегнув пуговицы, пригладила волосы и вопросительно посмотрела на магистра. Архимаг млел от кота, почесывая его за ушком, и прислушиваясь к мурлыканию, не обращая на нас никакого внимания. Я поняла, что это надолго. Коты, они и на Фаратосе коты. Всеобщие любимцы.

Орташ как куратор и декан отвечает за меня, правда я больше не Эванс и не учусь в академии. Сейчас он разглядывал меня, и в глазах загорался странный огонек предвкушения.

— Теперь тебе к зеркалу. Оно считает новую ауру, даст тебе имя, — магистр протянул руку, схватив мою ладошку, обогнул Лавратиса и пошел к памятной комнате с порталом, через который можно попасть к зеркалу.

Глава 50

Глава 50

Зеркало выдало имя Ириш Иралис. Я только пожала плечами, имя меня не волновало, хотелось вымыться, поесть и надеть нормальную одежду. Лорд Орташ не стал возвращаться за архимагом, прихватив китель, порталом переместился в общежитие академии, прямо в свою комнату. Я прошла в знакомую гостиную, бросила взгляд на картину, сейчас там крошка краб боролся с волной. Улыбнулась и села на диван. Лорд жестом предложил пройти в спальню. На Орташе были только брюки и красивый амулет на цепочке. Свет, пробивающийся сквозь шторы, выгодно оттенял каждую выпуклость мышц на теле лорда.

Что он собирается делать со мной в спальне?

Вспомнив его угрозу «делом» занять мой рот, я замотала головой, наотрез отказываясь идти с ним куда-либо, и постаралась натянуть рубашку на голые колени. Можно было сбежать в свою комнату, но сожженный кулон не сможет открыть дверь, а новый может предоставить только куратор.

— Ириш, я не беру женщин силой. И сейчас ты вызываешь скорее жалость, а не желание, — он скептически оглядел мой непрезентабельный вид. — Тебе ванна не помешает, и одежду нужно подобрать. Вечером бал в честь победы. Ты же хочешь пойти? Там будет весело, обещаю магический фейерверк.

Лорд упер руки в бока и терпеливо уговаривал меня, словно ребенка соблазнял конфетами.

— На бал хочу, а в вашу спальню нет, — наотрез отказалась я.

— На бал можно попасть только через мою спальню, — не задумываясь, насколько двусмысленно звучит эта фраза, произнес лорд, снимая сапоги и разваливаясь в кресле напротив меня.

На разделяющем нас столике уже стоял графин с янтарной

жидкостью, которую магистр быстро налил в бокал.

— Я здесь посижу, а ты пройдешь в спальню, там две двери. Тебе нужна левая, за ней ванная, — магистр пил небольшими глотками, смакуя алкоголь. — Сегодня ты устала, и я не намерен приставать. Но только сегодня.

Если милорд говорит таким тоном, то точно ничего не будет, молча встала и пошла к двери в спальню, сопровождаемая пристальным взглядом Орташа.

Спальня лорда-ректора соответствовала его положению, оказалась шикарной, с большой кроватью под атласным темным покрывалом и большим гардеробом. На стуле висел темный шелковый халат. Я провела пальцем по прохладной ткани, вспомнив красивое тело лорда.

В ванной набрала воды, сняла с себя обгорелые остатки одежды и со стоном наслаждения погрузилась в благоухающую цветами пену. Когда, наконец, вымыла себя до скрипа, выбралась из ванной, комната опустела. На кровати лежала одежда, приготовленная для меня. Спортивная форма для девушек. Пришлось надевать облегающий трикотаж на голое тело. Покрутившись перед зеркалом, сделала вывод, что в полотенце выглядела скромнее. У парней совсем другая форма. В ванной прихватила расческу и села сражаться с непослушными локонами. Лорд без стука вошел в спальню, застав меня расчесывающей волосы.

— Готова? — он смотрел на отражение в зеркале, будто привыкая к моему новому виду.

— Да, милорд, — я отложила расческу, заплела небрежную косу.

— Риан. Мы договорились, помнишь? — магистр поморщился. — Теперь твой наряд. В гардеробе крайняя левая дверца. Посмотри, что-то должно подойти.

Повернувшись к Орташу, с изумлением уставилась на него.

— Милорд… Риан, у вас дамские наряды?! Вы же не сами их…

— Не сам… — он прервал мою тираду, пошловато ухмыльнулся и предупредил:- И осторожнее, милая, я не забыл свою угрозу найти твоему «язычку» работу…

Прикусив язык, быстро отправилась на поиски требуемого, стараясь не думать, что под платьем на мне ничего не будет. Открыв указанную дверцу, обнаружила несколько шелковых, украшенных вышивкой и кружевом платьев.

— Меряй, я не буду мешать, схожу за обедом, — лорд стоял в дверях и следил, как мои пальцы перебирают шелковое великолепие.

Он исчез, бесшумно прикрыв за собой дверь. Я же, немного стесняясь, натянула первое темно-синее с черным кружевом и серебряной вышивкой. Платье село идеально. Внизу для него нашлись туфельки. Покрутившись перед зеркалом, улыбалась и казалась себе сказочной принцессой. Но цвет хоть и зимний мне не годился, придавал коже мертвенно-бледный вид. Разглядывая шелковое великолепие, долго прикидывала, что оживит мой бледный вид, и выбрала из всего коралловое с серебристым кружевом и пышной юбкой, обнажающее плечи, затягивающееся шнуровкой на спине. Я видела похожие модели у Лили и Санти. Надев под него бежевые туфли на высоком каблуке, вышла в спальню, и остановилась перед ранее мною не замеченной картиной.

Картина висела на противоположной от кровати стене. Как и все картины этого мира, она оказалась «живой». Изображенная на ней рыжеволосая девушка в легком полупрозрачном платье, повторяющем каждый изгиб полноватого тела, фривольно разлеглась на кушетке. Пышные кусты нависали над ней цветочными гроздьями, солнечные лучи зажигали яркие искорки в перевитых лентами локонах. Лениво переворачивая листы книги, лежащей перед ней, она потягивалась, поглаживая руками тело. Я как завороженная смотрела, как оттерев капельки пота, рыжуха отложила книгу и начала медленно расстегивать платье. Под тонкой тканью белья не оказалось. Тело молочно-белое, усыпанное веснушками на плечах и полной груди бесстыдно оголено. Девушка подняла глаза на меня и похотливо улыбнулась, перевернулась на спину и ее руки…