Кристалл огня
Шрифт:
Нежный голос окреп. Нежный, любимый голос…
– Будь ты проклят, Ардейн! Проснись, пока я не отхлестала тебя по щекам!
Марисса снова тряхнула Брейса за плечи. Леденящий душу страх охватил ее. Во имя Хрустальных Огней, неужели он никогда не проснется? Какой кошмар так душит Брейса, что его сдавленный крик достиг ее комнаты?
Его темно-карие глаза медленно открылись, взгляд несколько секунд блуждал, но потом сконцентрировался.
– Госпожа? – с трудом проговорил он. – Что случилось?
Марисса с облегчением вздохнула:
– Тебе приснилось что-то страшное, и ты кричал так, что скоро разбудил бы весь дворец. Я решила зайти сюда и успокоить тебя.
Она направилась к двери, но Брейс остановил ее:
– Не уходи. Пожалуйста!
Марисса остановилась. Ей никогда еще не приходилось видеть его в таком виде – потного, дрожащего, с затравленным, тоскливым взглядом.
Марисса поняла: Брейсу нужно ее присутствие, чтобы избавиться от ночных кошмаров. Она обняла его, утешая и успокаивая, и гладила по голове, пока он не перестал дрожать. Тогда она попыталась подняться, но он не разжимал объятий.
– Брейс, – прошептала Марисса. – Мне пора. Нам обоим надо отдохнуть.
– Чего ты боишься, госпожа? Нет ничего плохого в том, что мы будем держать друг друга в объятиях, наслаждаясь близостью. – С этими словами Брейс обхватил Мариссу за талию и силой усадил на кровать. Девушка перестала сопротивляться и с вызовом посмотрела на него. Однако Брейс заметил ее неуверенность и страх.
– Марисса, – прошептал он. – Я не хотел обидеть тебя, но пойми: во всем этом нет никакого греха. То, что ты почувствовала что-то неладное и пришла меня успокоить, доказывает это. Ты не сделала бы этого, если бы презирала меня.
Она отвела взгляд.
– Ты мне слишком нужен.
Брейс приподнял ее подбородок и заглянул в глаза:
– Если бы я сейчас поцеловал тебя, ты поняла бы, что эти слова – выдумка.
– Даже и не думай об этом! – воскликнула Марисса.
– У тебя прелестные губы. Полные, ярко-алые и нежные, как лепестки розы. И, поцеловав тебя, я познаю их вкус…
– Не смей!
– Не сметь что, Марисса? Ты боишься, что этот поцелуй разбудит в тебе те же чувства, которые кипят во мне? Боишься того, к чему это может привести?
Его страстный взгляд блуждал по ее лицу. У Мариссы перехватило дыхание, когда этот взгляд упал туда, где сходились полы ее халата.
Марисса мысленно прокляла свою глупость – она даже не подпоясалась, выбегая из спальни. Услышав крики Брейса, она совсем забыла об этом. Теперь от любого движения халат мог распахнуться. Поняв это, Марисса затрепетала. Еще секунда, и она предстанет почти нагая перед его воспаленным взором!
Охваченная страстным желанием, девушка опустила глаза. Она хотела его! О, как же она его хотела!
Он отпустил ее подбородок, прошелся пальцами вдоль шеи и груди, скользнул вниз по нежной ложбинке между ее грудями, а затем решительно раздвинул полы халата.
Улыбнувшись, Брейс наклонил голову и обвел языком вокруг соска, который тут же оказался у него во рту. Марисса застонала, когда он принялся легонько посасывать его.
Но когда вздутие на его брюках коснулось ее тела, девушка мгновенно насторожилась и отчетливо поняла, что происходит. Если она проявит уступчивость, он овладеет ею. И она добровольно, нет, даже страстно желая этого, отдастся ему!
Это повергло Мариссу в смущение.
– Брейс, – простонала она, – пожалуйста! О, пожалуйста!..
Неужели это она произнесла эти слова и ее собственный голос открыл то сокровенное, в чем она не хотела признаться даже себе? О чем она просит его, забыв о своем достоинстве?
Но ведь она содалитка, женщина-воительница.
Однако решимости ее хватило лишь на то, чтобы умоляюще прошептать:
– Не надо! Пожалуйста, не надо, Брейс!
Он разжал объятия и откинулся на спину.
– Чего же ты так боишься? – спросил он. – Своих чувств?
Марисса, запахнув полы халата, покачала головой:
– Нет! Того, что ты собираешься со мной сделать!
– Лгунишка! Неужели ты не хочешь взглянуть правде в лицо?
– Правда в том, что я не желаю испытывать никаких чувств к тебе. Почему ты не хочешь оставить меня в покое?
– Уверяю тебя, ты и сама не знаешь, чего хочешь. Разве что свести меня с ума.
Брейс поднялся с постели.
– Ты же тоже хочешь меня, Марисса, – сказал он. – Так почему же ты так сопротивляешься? Я не стану причинять тебе боль. Я буду нежен с тобой. Тебе это нужно так же, как и мне.
От его напряженного, страстного голоса в Мариссе что-то дрогнуло. Он страдал и был так же измучен и смущен, как и она. Ей вдруг безумно захотелось утешить его.
– Да, Брейс! – воскликнула она. – Я хочу тебя! Но все это так неожиданно. Я… Мне нужно время. Ты не будешь торопить меня?
Радостная улыбка озарила его лицо.
– Я готов ждать сколько угодно, дорогая.
Оба замолчали, не в силах высказать свои чувства.
Наконец Брейс протянул ей руку.
– Пойдем, – сказал он.
– Куда ты меня ведешь?
– Я не ел с прошлого вечера и отчаянно проголодался. Пойдем на кухню.
Марисса только сейчас призналась себе, что ей рано или поздно придется принять решение, и это пугало ее. Но она должна все обдумать, хотя уже ясно, что она связана с этим человеком нерасторжимыми узами.
Глава 7
Наблюдая за Брейсом, Марисса поражалась, что он справляется с таким количеством пищи. Съев половину тушки какой-то птицы, ломоть хлеба и сочный, жирный кусок мяса, она решила, что с нее хватит, поднялась из-за стола и подошла к шкафу со стасисным полем – электронной системой сохранения пищи путем поддержания ее энергетического баланса. Когда она вернулась к столу, Брейс улыбнулся ей: