Кристинины сказки, или Фантазии двенадцатилетней девочки
Шрифт:
Я вошла и тут же завралась:
— Знаете, я сыщик, разгадала сто двадцать дел: узнала, что у вас угнали машину и хочу помочь. (Все правда, кроме ста двадцати дел.)
— Не только машину угнали, даже человека убили! — мрачно сказала женщина.
— Подробности!.. — потребовала я.
Наш сосед нашел на крыльце соседнего коттеджа мертвого крокодила, возле которого, осматривая его, копался негр с ножом, явно собираясь прямо на чужом крыльце сделать из него чучело. А сосед, как назло, человек-душа и не позволит, чтобы пачкали чужое крыльцо. Он и согнал негра.
Мне стало жутко и дурно. Значит, в моем кроке было что-то ценное, а мы, дураки, проглядели!
— А когда машину угнали, после убийства или до?
— До.
— М-да-а… Какой номер машины?
Когда назвали номер, я долго не могла опомниться, потому что он же был написан на крокодиловом яйце!
— Э-э-э… — потеряла я дар речи.
Но узнать хотелось как можно больше.
— К вашему соседу в последнее время приходили знакомые?
— Полно! Негроватая женщина, какой-то мужчина и бабуська. Женщину зовут, кажется, Ли, бабуську … Мари Решар… Мужчину… Скотч Бланкет.
— А они никогда вам не говорили своих адресов?
— Я слышала, как они диктовали их моему соседу, чтобы он записал.
— Вы помните?
— Да… Примерно.
Получив желаемые адреса, я попрощалась и умчалась.
Примчавшись по адресу негроватой женщины Ли, я попросила позвать ее. Ко мне вышла мощная негритоска и по-английски осведомилась, чего надо. Я сделала скорбную мину и сказала:
— Ваш знакомый, который живет в вон тех коттеджах, убит. Я пришла, чтобы рассказать об этом вам.
— А откуда вы знаете? Кто вы ему?
— Я его подруга. Живу в соседнем коттедже.
— Ой, какой ужас!!! Вы уверены, что это правда?!
— Да. Мне сообщила об этом женщина, которая живет рядом с ним.
— Ой!!! Ой!!! Уй!!! Ай!!!
Реакция ни в чем не повинного человека… Я решила, что данная особа соседа не убивала, и ушла по другому адресу.
Идя к Скотчу Бланкету, я делала над собой творческие усилия, и поэтому прибыла, заливаясь слезами и бессвязными фразами типа: «Я… Он… Не могу поверить!..» Мужчина дернулся и, опомнившись, стал расспрашивать меня. Я изложила информацию и, проследив за реакцией мужчины, ушла. Реакция как реакция. Единственный подозрительный момент, когда он беспокойно дернулся, а остальное то же самое.
Прибыв по адресу бабуськи, я стала подходить к ней бочком-бочком: говорила на этот раз по-французски. Вначале высказала замечание о погоде, потом о климате и только тогда упомянула о соседе. Бабуська эту весть восприняла бурно: стала меня расспрашивать, охать, ахать, причитать… Я толком ничего не узнала, кроме того, что соседа звали Базилио. С трудом удрав от старушки, я пошла домой, совсем обалдевшая от ее причитаний. Придя, я застала там Элеонору из соседнего коттеджа, чего-то внушавшую Андрею. Когда я вошла, женщина бросилась ко мне:
— Вы тут живете?
— Конечно!
— Так почему же молодой человек говорит, что тут не живет Фекла Дымобрыжская?
— А… просто у меня плохо запоминающееся имя, и он опять его забыл. Зачем вы пришли?
— Новости…
— Какие?
— Еще одну машину угнали! У наших соседей в третьем коттедже!
— Номер машины?! — Я получила номер и выпроводила женщину.
Как только она ушла, на меня набросился Андрей:
— Ты что, свое имя забыла?!
— Нет. Но ты запомни: никакой Адели здесь нет, есть Фекла Дымобрыжская, а ты будешь… Тихон Дымобрыжский! Постарайся не забыть!
— Сумасшедший дом!.. — простонал Андрей. — Просто голова раскалывается!.. И кстати, где ты была?
— Потом расскажу, — отмахнулась я.
— Потом, так потом. Ложись спать, завтра пойдем на Бразильский рынок.
Я кивнула и пошла укладываться.
Часть вторая
Поутру мы с Андреем, Гера и Джон пошли на рынок. Был жутко жаркий день. Слава богу, что я уже в коттедже напилась как верблюд, а то сейчас бегала бы от киоска до киоска. На рынке было столько диковинок, что у меня глаза разбежались. Я присмотрела какую-то кофточку и попросила ее у Андрея.
— Тебе утюга и панамы мало?! — возмутился Андрей и потащил меня дальше.
Я вздохнула. У Андрея начинался приступ жадности. Во время таких приступов он обычно жалел каждую копейку и категорически отказывался чего-либо покупать. Но я решила не терять надежды, а лучше пытаться сделать так, чтобы он расщедрился. Я состроила личико милашки и стала подлизываться к нему. Но Андрей оставался противным и твердым как стенка. Я махнула на него рукой и стала разглядывать товары…
Вдруг я онемела. У лотка стояла женщина и продавала яйца… Это была та самая женщина, которая с младенцем сидела позади нас в самолете! Яйца были неправдоподобно большие и лежали в корзине с песком.
Я спросила:
— Чьи это яйца?
— Крокодильи.
(Боже мой, что только не продают!)
— А сколько стоят?
Получив в ответ какую-то несусветную цену, я пожала плечами и пошла к Андрею. Но что-то заставило меня обернуться…
Около лотка стоял обычный мужчина. Он тоже спросил, сколько стоят яйца. Как же я была удивлена, когда женщина вместо огромной цены назвала совсем маленькую. Когда покупатель стал перекладывать яйца к себе в сумку, я обомлела. На каждом из них было что-то написано!
Ох, как бы я хотела купить хоть одно яйцо даже за огромную цену!.. Но у Андрея был приступ жадности, а у меня денег с собой не было. От злости я даже зафыркала. Я очень хорошо сознавала собственное бессилие! Пока я предавалась этим мрачным мыслям, женщина с крокодильими яйцами исчезла. Тут я огорчилась так, что даже была не в состоянии восхищаться рынком. Все мои мысли прекрасно отражались на моем лице, и Андрей уже стал посматривать на меня с беспокойством:
— Что с тобой случилось? Зачем тебе эти кофточки?