КРИТИЧЕСКАЯ МАССА ЯДЕРНОГО РАСПАДА
Шрифт:
Если отбросить всю эту суету, то решающее значение на присвоение воинского звания офицеру оказывает заключение – «достоин» и «соответствует», которое может сделать только непосредственный начальник. Вот ему-то и нужно дать «все карты» в руки. Тогда командир корабля будет знать, с кем служит, каждый офицер – за что служит, а командующие будут чётко представлять, какие у них командиры. Ответственность приобретёт очертания, не будут ущемляться люди, не будет страдать дело, которому они служат.
Утверждая штатную численность личного состава корабля, государство одновременно определяет соответствующие должностям воинские звания по штату, назначает размер исходных окладов денежного содержания. Логическая схема прохождения службы на корабле могла бы быть следующей:
В ходе сдачи курсовых задач, весь офицерский и личный состав корабля, в случае получения положительных оценок, приказом командира РПК СН допускается к самостоятельному управлению занимаемыми штатными должностями.
В ходе плавания корабля на госиспытаниях или же при сдаче курсовых задач, командованием дивизии проверяется способность и умение командира управлять кораблём, руководить использованием оружия и технических средств. В случае успешного завершения курса боевой подготовки или госиспытаний, командир дивизии издаёт приказ о допуске командира корабля к самостоятельному управлению должностью.
На боевую службу корабль выходит с присутствующими на борту командиром дивизии или его первыми заместителями. После успешного выполнения задач боевой службы командир РПК СН подаёт рапорт с ходатайством о присвоении очередных воинских званий офицерскому составу корабля в соответствии со званиями, предусмотренными штатами на занимаемых ими должностях. Офицеров, не соответствующих занимаемым должностям, командир представляет к списанию или своим приказом сам списывает с корабля.
Теряется весь смысл службы, когда офицер добросовестно выполняет свои обязанности, соответствует занимаемой должности, вместе с кораблём сдал все курсовые задачи, в том числе и выполнил успешно задачи боевой службы, а ему не присваивают воинское звание соответствующее штатной должности лишь только потому, что он не «отсидел» положенное количество лет!?
На командира РПК СН, успешно выполнившего задачи боевой службы, командир дивизии представляет командующему флотом рапорт с ходатайством о его допуске к самостоятельному управлению подводным крейсером соответствующего проекта, с вручением командирского знака отличия. Комедия, которая разыгрывается с допуском к самостоятельному управлению кораблём офицеров, в том числе и старших помощников командира, ничего общего с фактическим умением управлять РПК СН не имеет, и в целом, вредит делу. Носить командирский знак, не будучи никогда командиром, - унижение самой идеи, заложенной в смысл этого знака отличия!
Командир корабля, успешно выполнивший задачи боевой службы, командиром дивизии представляется к присвоению воинского звания «контр-адмирал» или списывается с корабля, как офицер не соответствующий занимаемой должности.
На подводников корабля, особо отличившихся, командир подаёт представления для награждения правительственными наградами и денежными премиями, которые должны предусматриваться специальным фондом командира дивизии.
До появления РПК СН, на всех кораблях Флота, один старший помощник командира вполне справлялся с возложенными на него обязанностями. То ли на боевом патрулировании в море, то ли на дежурстве в базе, для обеспечения заданной готовности к пуску ракет, постоянное нахождение в центральном посту РПК СН офицера с командирскими полномочиями стало жизненной необходимостью. Введение в штат этого корабля трёх старших помощников командира решило бы проблему без нарушения существующего порядка трёхсменной системы вахты, принятой на всех кораблях Флота.
Ракетные подводные крейсера – оружие сложное, объёмное и очень дорогостоящее. Его простой и неэффективное использование должно исключаться. Обеспечить высокую боевую готовность корабля такого класса одним экипажем длительное время, по крайней мере, более года, просто физически невозможно.
РПК СН это не только оружие, это корабль, это одушевлённое технологическое существо, любовь к которому должна занять прочное место в сердцах всего экипажа. Существование двух экипажей, хоть и создавало бы треугольник, но треугольник больше любовный, чем конфликтный. Недокомплект вторых экипажей порождал условия, когда корабль пускался «по рукам» и превращал его в простое «железо», от которого одни неприятности. О какой любви тут могла идти речь?!
По существу, консерватизм флотского партийного руководства утратил перспективную возможность достойно оценить ракетные подводные крейсера, как оружие качественно новое, которое в полной мере могло проявиться только при революционном изменении структуры управления этими кораблями.
Флот не столько создавал, сколько разрушал благоприятные условия для продуктивной деятельности экипажей РПК СН, пытаясь, что-либо «урвать» от них для своего внутреннего пользования. В непробиваемом флотском консерватизме погибли даже те ростки нового реформаторства, которые принесли с собой атомные подводные крейсера со вступлением в состав Флота по настоянию промышленности.
Продолжая эксплуатировать старую систему руководства и подготовки руководящих кадров, а посему, располагая кадрами не совсем компетентными, центральное флотское руководство похоронило реальную возможность на основе РПК СН подняться на более высокую ступень использования сил Флота для решения стратегических задач в политике государства.
Суть подобной ситуации очень метко отображена в старом отчёте ревизии Морского ведомства честным приказным дьяком царю-батюшке:
«Выделено сто рублей на постройку кораблей. Девяносто три рубли пропили и прожрали. Из остатков семь рублей - не построишь кораблей! ».
В связи с тем, что устаревшее флотское командование не могло должным образом уяснить новую структуру управления ракетными подводными крейсерами, неизвестно для чего были созданы флотилии РПК СН. Всю работу по подготовке крейсеров и их экипажей к плаванию выполняли дивизии. Командный состав и штабы этих соединений, как правило, состоящих из офицеров прошедших службу на подводных лодках, дело знали и свой «хлеб с маслом» отрабатывали исправно. А вот флотилии с их штабами, не имея чётко выписанного назначения, в лучшем случае дублировали обязанности дивизий. Командование флотилий к управлению РПК СН в море не привлекалось, планов по их боевому использованию не разрабатывало и, таким образом, умные, дорогостоящие адмиралы и офицеры их штабов, нечем не управляя, теряли квалификацию, исправно подставляя плечи для чинов и грудь для орденов.
Пытаясь оправдать своё вынужденное бессилие, вооружившись гневным, жаждущим «крови» взглядом, очередной командующий пытался одним командным давлением навести порядок на Флоте. Штабисты набрасывались на командиров РПК СН, пытаясь сделать из них то лучшего штурмана, ракетчика, разведчика, связиста, механика – то лучшего передовика дурацкого социалистического соревнования. И ни у кого не хватило разума остановить эту вакханалию издевательств во имя «лучшего». К великому сожалению, не нашлось умных начальников, которые смогли бы научить командиров умению грамотно использовать знания и практику работы своих подчинённых в принятии командирских решений для достижения победы в сложнейших условиях ведения морского боя.