Кризис...И все же модернизация!

Дискин Иосиф

Мостки диалога, создающего предпосылки для модернизаторской коалиции, уже прокладываются. Важным стимулом стала реализация Национальных проектов. Первоначальные трудности их проведения в жизнь ясно показали, что существующая система управления плохо «заточена» под решение реальных социальных проблем. «Верхи» наткнулись на кризис системы управления. Понадобились детальное знание реалий, поддержка бизнеса, региональных и местных элит. Результат – перемены в содержании диалога власти и общества.

Разные фрагменты национального диалога позволяют вовлекать в него живые силы общества. Значение национального диалога, определяющего успех или, напротив,

провал задач переходного периода, позволяет характеризовать этот период как модернизацию на основе национального диалога.

Главная задача этого периода – формирование модернизаторской коалиции. Кроме того, это период содержательной реформы государственного механизма, без которой невозможно дальнейшее продвижение. Также нужна существенная корректировка ориентиров развития, придание модернизации гуманитарного и социального измерения.

И здесь уже видны сдвиги. В число национальных приоритетов все более акцентированно включается «качество жизни» – характеристика, сущностно выходящая за рамки прежнего, инструментального подхода. И это уже немало для перехода к новой парадигме. Более того, все шире распространяется понимание, что социальные расходы это не только издержки, но и ресурсы стабильного и динамичного развития. Недаром и в мире, и в нашей стране так много говорится о приумножении «человеческого капитала». (В качестве примера нового подхода здесь следует отметить доклад Общественной палаты в области образования[63].)

Но для преодоления узко технократического и экономизированного подхода, для придания модернизации широкого гуманитарного и социального измерения необходимо еще кое-что. В современном мире существенно повысилось осознание большого влияния экономической и социально-политической подсистем на характер общего развития государства и общества, на исход модернизации в целом. Одновременно многие исследователи и проницательные политики обращают внимание на влияния политической и хозяйственной систем на личностные характеристики людей. Например, трудно рассчитывать на упрочение деловой этики, когда на всех уровнях менеджмента всеохватна практика «откатов» за заключение контрактов. Коррупционные отношения государства и бизнеса сильно деформируют социальные тренды.

Аналогично модернизационные перспективы снижают номенклатурные тенденции, возрождающиеся в политической системе. Безнаказанность видных чиновников при очевидных провалах, продвижение людей при неясных заслугах формируют деформированные ориентиры молодежных генераций.

Эти противоречия в перспективе будут лишь углубляться по мере роста благосостояния. В большинстве стран Запада по мере достижения достаточно высокого уровня жизни заметно снижение значения гедонистических ценностей и, напротив, возрастание ценностей самореализации и тех ценностей гуманизма, которые, казалось бы, ушли с авансцены социальной жизни. Они очень важны и для нашей страны. Несмотря на рост индивидуализма и прагматизма, в нашем обществе еще очень значимы ценности самореализации, общественного служения. Это большая культурная традиция России, сегодня оттесненная на обочину, но она при благоприятных обстоятельствах способна превратиться в мотивацию для многих. Даже если абстрагироваться от собственно ценностного измерения этого процесса (хотя, если от него абстрагироваться, мало шансов на успех), то одни только утилитарные соображения приведут нас к тому же выводу.

Здесь мы опять натыкаемся на слабый этический фундамент

отечественных институтов. И это совсем не случайно. При любом серьезном анализе перспектив нашей модернизации невозможно обойти эту проблему. В связи с этим одной из критичных проблем переходного периода является внесение в национальную повестку дня задачи нравственно-этического оздоровления. Невозможно выстроить новую Россию на гнилом фундаменте существующей общественной морали.

Любые попытки как-то затереть эту проблему, обойти ее ввиду крайней трудности ее решения приведут лишь к росту социальных напряжений, срыву модернизации и, скорее всего, к вариации «оранжевой революции». Еще худший сценарий – вырождение всех институтов и распад государства.

В ходе общественного диалога предстоит найти очень непростой путь прохождения между Сциллой лицемерной истерии люстраций «моральных выродков» и Харибдой циничного отказа от «гамбургского счета» из-за якобы невозможности «жить не по лжи» в условиях аморального государства.

Не предваряя итоги этого трудного диалога, хотелось бы отметить, что наименее травматично последовательное изживание из социальной жизни тех элементов, которые в каждый данный момент остро задевают нравственное чувство активной части общества – «новой России». Если неуклонно следовать по этому пути, то можно многого добиться в этическом оздоровлении, расширяя при этом поддержку общественных преобразований.

Наряду с уже отмеченными задачами в ходе переходного периода предстоит изменить и подходы к институциональным преобразованиям. Так, необходимо избавиться от еще просвещенческой, а затем и либеральной догмы, что главное – принять хорошие законы. В ее основе – принцип «хорошие законы поправляют нравы». История доказала и теория уже вполне усвоила, что плохие законы довольно быстро повреждают нравы. Однако принятие хороших законов является необходимым, но отнюдь не достаточным условием совершенствования институтов. Закон, который невозможно исполнить при наличных и потенциальных механизмах принуждения, будет лишь подрывать легальную систему и, как следствие, лишать государство легитимности.

Одновременно закон не должен быть и простой легализацией сложившихся политических, экономических и социальных практик, хотя сегодня и популярна идея, что «хороший закон – возведение в норму устоявшейся традиции». Признавая преимущества такого закона, следует отметить его слабую приспособленность к задачам модернизации. Им более отвечают нормы закона, отсекающие те практики, которые уже неприемлемы для наиболее «продвинутых» групп общества, обладающих ресурсами утверждения нормативного образца. Здесь полная аналогия с обсужденным выше поэтапным нравственным обновлением общества. Более того, эти два процесса – нравственного оздоровления и легализации общественной жизни – должны идти параллельно, поддерживая друг друга.

Читатель легко укажет на хрупкость предлагаемого подхода из-за слабости его социальной опоры. Действительно, для него необходима общественная поддержка в утверждении хотя бы минимальных нравственных стандартов и принципа соблюдения законов. Как показывают социологические исследования, в обществе широко распространены соответствующие ориентиры. Беда только, что они носят скорее парадный характер. Анализ жизненных практик показывает, что признание полезности следованию закону у большинства сочетается с уклонением от соблюдения его норм. Выгоды оппортунистического поведения перевешивают.