Кризисное обществоведение. Часть 2
Шрифт:
Но только от бедности люди не становятся ворами и убийцами — необходимо было и разрушение нравственных устоев. Оно было произведено, и сочетание этих причин с неизбежностью повлекло за собой взрыв массовой преступности. В России возникли новые культурные условия жизни, когда множество молодых людей идут в банды и преступные «фирмы» как на нормальную работу.
Преступность — процесс активный, она затягивает в свою воронку все больше людей, преступники и их жертвы переплетаются, меняя всю ткань общества. Этот процесс был запущен одновременно с реформой. Его долгосрочность предопределена уже тем, что сильнее всего обеднели семьи с детьми, и большая масса подростков стала вливаться в преступный мир. Это — массивный социальный процесс, который не будет переломлен небольшими социальными субсидиями. В 2005 году по
Но главная проблема в том, что преступное сознание заняло господствующие высоты в экономике, искусстве, на телевидении. Культ денег и силы! На Западе уже в середине неолиберальной волны был сделан вывод, что цена ее оплачивается прежде всего детьми и подростками. Растлевающее воздействие телевидения образует кооперативный эффект с одновременным обеднением населения.
Именно это и произошло в России. Без духовного оправдания преступника авторитетом искусства не было бы взрыва преступности. Особенностью нашего кризиса стало включение в этическую базу элиты элементов преступной морали — в прямом смысле. Преступник стал положительным лирическим героем в поэзии — таков был социальный заказ элиты культурного слоя. Чтобы этот особый дух «уважения к вору» навязать, хоть на время, большой части народа, трудилась целая армия поэтов, профессоров, газетчиков. Их первой задачей было устранение общих нравственных норм, которые были для людей неписаным законом. В результате сегодня одним из главных препятствий к возврату России в нормальную жизнь стало широкое распространение и укоренение преступного мышления. Это нечто более глубокое, чем сама преступность.
Мощный всплеск экономической преступности (часто с насилием и убийствами) был вызван приватизацией. Вот заключение криминалистов о результатах приватизации в этом аспекте (по состоянию на начало десятилетия XXI века): «В криминальные отношения в настоящее время вовлечены 40% предпринимателей и 66% всех коммерческих структур. Организованной преступностью установлен контроль над 35 тыс. хозяйствующих субъектов, среди которых 400 банков, 47 бирж, 1,5 тыс. предприятий государственного сектора. Поборами мафии обложено 70-80% приватизированных предприятий и коммерческих банков. Размер дани составляет 10-20% от оборота, а нередко превышает половину балансовой прибыли предприятий… По некоторым данным, примерно 30% состава высшей элиты в России составляют представители легализованного теневого капитала, организованной преступности».
Мощным фактором криминализации современного хозяйства стало рейдерство. Как сказал Президент Д.А. Медведев, это явление приняло такой размах, что никто из российских предпринимателей не может оставаться в спокойствии за судьбу его собственности: «Какая уж тут инициатива или мотивация, если предприниматель знает, что он может в любую секунду лишиться своего дела в результате бандитских операций?»
Особенно массовый характер рейдерство приобрело в сельском хозяйстве. На слушаниях в Совете Федерации РФ было заявлено, что в Московской области почти все сельхозпредприятия подвергались рейдерским набегам. Средние и малые предприятия не имеют средств для защиты от рейдеров. Те, кто все же держит охрану, расходуют на нее от 15 до 40% прибыли, а у малых предприятий расходы на охрану «порою съедают всю прибыль, обрекая их на банкротство или на ужесточение самоэксплуатации».
При этом многие предприниматели считают, что судебно-правовая система способствует захватам. В законах оставлены пробелы, используя которые бандиты получают массу легальных и полулегальных возможностей захватить почти любое предприятие. Положение государственных и кооперативных предприятий не намного лучше.
Рейдерство — крупная отрасль преступной экономики. В нее привлечены большие людские ресурсы и финансовые средства. Они ведут экономический шпионаж, фальсифицируют документы, подкупают нотариусов и судей, нанимают юристов и боевиков. Проблема и в том, что защита от рейдерства требует от предпринимателей похожих способов обороны. Социологи пишут: «По сообщениям юристов, и опросы это подтверждают, рейдерские захваты планируют и организуют работающие под прикрытием юридических, психологических и иных консалтинговых и консультационно-информационных служб и фирм опытные правоведы и социальные психологи, частные детективы и социальные технологи. В их распоряжении находятся довольно мощные, нередко в несколько сот субъектов группы полукриминальных и прямо криминальных элементов, направляющих их деятельность бандитских вожаков, а также охранные отряды ЧОПов, действующие на основании криминально организованных легальных судебных постановлений. В этих условиях защитить свою собственность возможно только в том случае, если означенной силе противостоит еще большая сила.
Рейдерские захваты уже сформировали довольно устойчивую системную парадигму функционирования и развития криминально-коррумпированного по своему характеру российского бизнеса, став его императивом. Сегодня это обстоятельство уже отравляет болезненными метастазами все российское общество, постепенно выводя его за рамки формирующегося цивилизованного мирового рынка… Одним из доказательств этого является то, что значительная часть опрошенных нами российских предпринимателей уже во многом утратила нравственно-этические представления о принципиальных различиях между классическим враждебным поглощением чужой собственности и деловыми предпринимательскими сделками между корпорациями и компаниями».
Крупный российский капитал, верхушку которого представляют так называемые «олигархи», был создан в ходе программы приватизации через залоговые аукционы (1995). Эта программа стала важным шагом в углублении коррупции властной верхушки и огосударствлении преступного мира. А. Чубайс говорил о залоговых аукционах так: «Что такое залоговые аукционы 95-го года? Это было формирование крупного российского капитала искусственным способом. Далеко не безупречным… Мы действительно получили искажение равных правил игры, давление на правительство с целью получить индивидуальные преимущества, к сожалению, нередко успешное. Получили мощную силу, зачастую ни во что не ставящую государство».
В течение нескольких лет ВЦИОМ проводил опрос предпринимателей (крупных, средних и малых предприятий), представляющих промышленность и строительство, транспорт и связь, обслуживание и торговлю в 40 субъектах России. Результаты (в процентном соотношении) приведены в таблице:
Более того, власть разрушает общество посредством взращенной в России коррупции нового типа. Экономика России резко ослаблена коррупцией, особым типом преступности. Коррупция, которая во времена Ельцина считалась временным явлением революционного хаоса, сегодня буквально «введена в рамки закона», стала системной и даже системообразующей. Теневые потоки денег идут к коррумпированным чиновникам по установленным каналам автоматически.
В ноябре 2009 года в интервью немецкому журналу «Шпигель» Д.А. Медведев заявил: «Коррупция есть в любой стране. Но в нашей стране коррупция приобрела очень уродливые формы. Коррупция была и в царское время, а также существовала и в советские времена, хотя была более латентной по вполне понятным причинам. И конечно, коррупция расцвела махровым цветом после перехода России к современному состоянию устройства экономики и политической системы. То, что общество стало более свободным, всегда имеет в себе плюсы и минусы. Плюсы очевидны, а минусом является в том числе и большая раскрепощенность чиновников, которые приобретают возможность контролировать денежные потоки, брать взятки, пытаться залезать в бизнес».
Тут нельзя согласиться с утверждением, что коррупция в советские времена была всего лишь «более латентной» («по вполне понятным причинам» — стоило бы сказать, по каким же). Дело не в латентности, т. е. степени раскрываемости преступлений. Коррупция в СССР существовала в совсем иной социальной, экономической и культурной системе и носила иной характер и в качественном, и в количественном измерении. Коррупция в СССР и в нынешней России — разные явления, хотя и называемые одним и тем же словом. Ставить их в один ряд — значит уходить от сути явления.