Крокодил
Шрифт:
Все засмеялись, кроме Левы. А Саша сказал:
— У нас д-давно установилось анекдотическое мышление. Мы мыслим анекдотами, а не категориями разума. Анекдотами и разговариваем. Информации деловой и мыслительной друг другу не сообщаем. О чем это говорит? — спьяну Сашей овладевало иногда желание обличительно порассуждать. — Д-да, о чем это г-го-ворит? О том, что мы… Ч-черт, не знаю… Ну, что наше сознание подвержено анекдотической заразе. Это же не случайно, что мой друг Лео вбил себе в голову, что его преследует крокодил. И не случайно, что его приятель так вырядился, — он кивнул на крокодила.
Крокодил громко, утробно
— Ты что?! — отпрянул от него Лева. — Больно!
— Ничего, — давился от смеха крокодил. — На зуб пробую.
Иван спал, раздвинув тарелки и уткнувшись лицом в стол. Саша спал тоже: с закрытыми глазами, покачиваясь, но прямой, как на параде. Мария, поглядев на них, пошла к себе в комнату, и Лева услышал, как она перетаскивает матрас в ванную. Лева пихнул Сашу в бок и, увидев, что тот открыл глаза, зашептал ему в самое ухо:
— Саша, спаси меня, спаси. Ты же рыцарь, сам говорил. Значит, можешь сразиться с чудовищем.
Саша пристально посмотрел на Леву, пока слова проскакивали в его извилины, видно, что с трудом. Наконец до него дошло.
— Все в порядке, старик. Полная спокуха. Все в порядке. Не вижу здесь чудовища, да и ты не девушка. Давай еще по одной.
— Давай, — горестно сказал Лева. «Вовсе он не рыцарь-паладин. Поладин, он со всеми поладит, со всеми в лад живет».
Они выпили, и наконец все поплыло у Левы перед глазами: стол, Иван, крокодил, Саша. Потом возникла откуда-то Мария и потащила за собой Ивана. Надо было лечь, но сдвинуться с места не было сил. Потом кто-то толкнул Леву Это была Мария. Она поднимала со стула Сашу. Одну его руку она закинула себе за шею другая висела, болталась. Мария обнимала его за талию, и Саша шел за ней.
— Я этого вашего друга в ванную уложу, — сказала Мария Леве, заметив его взгляд. — А другого уж у себя пристраивайте.
Они с Сашей исчезли. А крокодил сказал:
— Ну-у ладно, пойдем.
Он подхватил Леву под локоть. Леве было почти все равно, кто его тащит, лишь бы скорее раздеться и в постель рухнуть. И все-таки обрывки мыслей еще мелькали у него в мозгу: «Пусть все это будет сон, пусть. Пусть бред. Завтра проснуться — и чтоб ничего этого не было. Все уже позади. Все сон, жизнь и та сон. Пусть…» Он почувствовал, что лежит уже на кушетке, а незнакомец (или незнакомка?) стаскивает с него пиджак, рубашку, башмаки, брюки. «Дорогая моя девочка, ложись рядом», — хотел прошептать Лева, но язык не слушался. Он куда-то проваливался, в черноту с искорками, где вовсю действовал закон калейдоскопа: перед глазами мелькали то пивная и Тимашев с Ольгой, то Мишка Вёдрин, хватающий его за руки, то молодая вдова в зеленом, то долговязая девица в комбинации, бегающая от него вокруг стола, то упрекающий его Гриша и сердитая Аня, то рыдающая Инга, то всхлипывающая Верка, беременная, с опухшим лицом. Потом — и это было последним его сознательным ощущением — он увидел, как крокодил внимательно посмотрел на его голое, жирное, обмякшее тело, вздохнул, разинул пасть, и Лева почувствовал с безумным ужасом и пронзительной болью в спине, в которую вонзились зубы, как головой вперед он ныряет в жаркую, смрадную утробу.
И все кончилось…
Утром Саша открыл дверь в Левину комнату и хрипло сказал:
— Друг мой Лео, не желаете ли со своим приятелем составить мне компанию сходить за пивом. Полечиться бы не мешало.
Но комната была пуста. Кровать была застелена, будто в ней никто и не спал. Хотя окно было открыто, в комнате все же чувствовался легкий гнилостный болотный запах.
— Ч-черт! Ранние пташки. — недоуменно и хрипло произнес Саша. — И не разбудили. Благородно, если они, конечно, пиво сюда принесут. — И, обернувшись в коридор, спросил: — Марья, у вас пивная поблизости есть? Скорее всего, они там.
1986
Сведения об авторе
Владимир Карлович Кантор — член Союза российских писателей, лауреат премии Генриха Бёлля (Германия, 1992), доктор философских наук, профессор, член редколлегии журнала «Вопросы философии», историк русской культуры, автор более трехсот опубликованных работ. Область научных интересов — философия русской истории и культуры.
Основные опубликованные сочинения ВЛАДИМИРА КАНТОРА
ДВА ДОМА. Повести. М.: Советский писатель, 1985.
КРОКОДИЛ. Роман // Нева. 1990, № 4.
ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА Повести и рассказы. М.: Советский писатель, 1990.
ПОБЕДИТЕЛЬ КРЫС. Роман-сказка. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1991.
ПОЕЗД «КЁЛЬН-МОСКВА» Повесть // Вопросы философии. 1995. № 7.
МУТНОЕ ВРЕМЯ. Из цикла «Сны» // Золотой век. 1995. № 7.
КРЕПОСТЬ. Роман (журнальный вариант) // Октябрь. 1996, №№ 6, 7.
ЧУР. Роман-сказка. М.: Московский Философский Фонд, 1998
СОСЕДИ. Повесть // Октябрь. 1998, № 10.
ДВА ДОМА И ОКРЕСТНОСТИ. Повесть и рассказы. М.: Московский Философский Фонд. 2000.
Русская эстетика второй половины XIX столетия и общественная борьба. М.: Искусство, 1978.
«Братья Карамазовы» Ф. Достоевского.
М.: Художественная литература, 1983.
«Средь бурь гражданских и тревоги…»
Борьба идей в русской литературе 40-70-х годов XIX века. М.: Художественная литература, 1988.
В поисках личности: опыт русской классики. М.: Московский Философский Фонд, 1994.
«…Есть европейская держава». Россия: трудный путь к цивилизации. Историософские очерки. М… РОССПЭН, 1997.
Феномен русского европейца. Культур-философские очерки. М.: Московский общественный научный фонд; ООО «Издательский центр научных и учебных программ», 1999.
Rusija je evropska zemlja. Mukotrpan put ka civilizaciji. Beograd. 2001.
Русский европеец как явление культуры (философско-исторический анализ). М… РОССПЭН, 2001.