Кроль на короне

Рау Эль

В дверь нетерпеливо постучали, обрывая романтическую беседу.

— Кто там?! — с ноткой недовольства выкрикнул Буруга, с досадой выпуская из рук притихшую Клею.

— Прошу меня простить, но Присцилла пропала. Её содержали в «Камере Полной Тишины» и давно не проверяли… — Сарэс держался спокойно, скрывая волнение за размеренной медленной речью. Он неторопливо объяснил свои опасения относительно исчезнувшей пленницы, некогда напавшей на госпожу Клементию.

— О случившимся мне сообщил интендант Крепости. Признаться, я давно не видел Куинна в столь сильном замешательстве, — Сарэс и сам выглядел озадаченным и болезненно бледным. — По всей видимости

Присцилла исчезла незадолго до финального боя за Великое Наследие. В тот день гвардейцы и стражи начали работать в усиленном режиме. Операция «Казнь Ардэнов» заняла много времени и сил. На время её проведения все узники Крепости Дознания оставались в своих камерах под блок-барьерами. В обычный режим стражи вернулись совсем недавно. Сняли усиление и тогда-то обнаружили пропажу. Представить не могу… Как ей удалось сбежать?

— Никак. Она никуда не сбегала. Я же говорил раньше, её тело стало временным вместилищем для сущности Расса. А теперь смотри, — Буруга жестом предложил Сарэсу присесть в кресло. — Присцилла нападает на Клементию. Сущность Расса переходит в её тело, вытеснив Клею в малыша-кримпа. Кроля тут же выбраковывают и отравляют на стерилизацию сознания. Ба-бах! Возвращаемся назад к Присцилле. Какая сущность оказалась в ней, когда её взяли под арест?

— Видимо, никакой, — ответил Сарэс и сразу понял, что сказал глупость. — Постой. Две сущности в одном теле не могут существовать, как и тело совсем без них. Получается, в Присцилле была сущность кримпа? Или нет?

— Её тело пустышка и оно просто рассыпалось со временем, — заверил его Буруга и сразу пояснил. — На сколько я понял, Клим сделал Присциллу весьма живучей, чтобы иметь возможность спасти её даже в экстренном случае, таком как утрата сущности или разрушение ядра. Однако, время для «реанимации» ограничено. Когда оно вышло… Сам понимаешь, что случилось.

— Бедная девочка, — Сарэс, казалось, искренне посочувствовал Присцилле. — Надеюсь, вас Клим не одарил чем-то подобным?

— Разве что сделал из нас идеальную пару, — со смешком ответил Буруга, бросив на Клею тёплый взгляд.

— Рад за вас. Действительно, очень рад. Пожалуй, вы лучшее его творение, — Сарэс поднялся с кресла и склонил голову, как бы прощаясь. — Даже жаль, что Сцилла с Климом не видят вас, таких счастливых. Что ж, всего хорошего. И ещё раз извините за вторжение.

Лорд Основатель прошёл до двери и остановился. Клея посмотрела ему в спину. Немолодой мужчина как будто собирался с духом.

— Госпожа Клементия, могу я спросить вас об испытании «Короны»? — Сарэс нерешительно посмотрел на Клею, развернувшись в пол-оборота. — Я ведь не прошёл его?

— Не думаю, что для «Короны Раснаса» существует такое понятие, как «не прошёл». Суть испытание в самом его прохождении, а не в призрачном результате, — Клея задумалась и после небольшой паузы продолжила: — Вы, насколько мне помнится, всегда проявляли осторожность и пользовались преимущественно разумом. Замечали подсказки, оставленные Владыкой для людей интеллектуального склада. При этом совсем не замечали других вещей. Существуют разные способы прохождения этапов и только от испытуемого зависит, какой путь он выберет.

— Ясно. Спасибо за разъяснения, — не смотря на сказанное, Сарэс не выглядел удовлетворённым ответом. — В испытании ведь семь этапов? Или восемь?

— Три, — не задумываясь ответила Клея, чем вызвала у Лорда Основателя неподдельное удивление. — Испытание пороками, одиночеством и добродетелями. Хотите знать больше?

В глазах Сарэса отражалось ни что иное, как поражение. Он явно не ожидал подобного ответа.

— В испытании пороками — семь ступеней. На первой выявляется насколько человек вспыльчив. Легко ли теряет голову от гнева и способен ли взять себя в руки, если потребуется. Вторая ступень определяет аппетиты испытуемого, его жадность и то насколько объективно он оценивает свои потребности, — Клея по памяти начала перечислять то, что входило в первый этап испытаний. — Далее идёт третья ступень, где становится ясно одержим ли человек чужими успехами, мешают ли они его прогрессу, толкают ли на преступления. На четвёртой — открываются слабости тела, вредные привычки и то, как испытуемый с ними справляется. На пятой — выявляется подверженность иллюзиям, очарованию, мороку. На шестой — проверяется, как испытуемый справляется с тщеславием, легко ли поддаётся провокациям на почве подхалимажа, способен ли действовать безрассудно «на слабо». На седьмой ступени, как на краю пропасти, выявляется склонность человека к депрессивному состоянию, разлагающему бездействию, суициду.

— Второй этап тоже разделён на ступени? Позвольте угадать, их пять. Верно? — Лорд Основатель, казалось, воспрял духом. Его заинтересовала концепция испытаний «Короны Раснаса».

— Кажется, я понял основной принцип. А какие добродетели Владыка выбрал для третьего этапа? — он скорее обращался к Буруге, чем к Клее.

— Кажется, это были: милосердие, справедливость, отвага, верность или преданность, терпение, усердие, любовь к людям, — сбивчиво перечислил Млад то, что, по его мнению, Клим заложил в качестве проверки на третьем этапе испытаний.

Теперь глаза Сарэса пылали от нескрываемой радости. Он как будто забыл за чем пришёл к Владыкам Раснаса.

— Я ведь считал, что провалил испытание, — признался Сарэс. — Второй этап дался очень тяжело, а третий… Я почти его не заметил. Всё так перемешалось. Спасибо за ваши слова. Не думал, что буду нуждаться в объяснениях и всё-таки… Благодарю от всего сердца.

Клею слова Лорда Основателя тронули и вместе с тем смутили. Она ощутила непонятный трепет в груди. Даже когда Сарэс ушёл странное волнение не исчезло.

— Люблю тебя, маленькая моя, — Буруга подхватил Клею на руки и стал кружить по комнате. Глядя, как в его глазах, плещется счастье, она забыла обо всём.

«Ты похож на кипящую воду, что бурлит и бурлит, и бурлит. Обжигаешь касанием кожу, а в глазах твоих нежность горит. Я как сахар в тебе растворяюсь… без остатка, и до густоты для тебя я в сироп превращаюсь, и молю об одном лишь: Люби!»

Клея с толикой грусти вспомнила нескладные Машины стихи, написанные в самом начале супружеской жизни. Сейчас она чувствовало нечто очень похожее.

Стать частью другого человека, раствориться в нём, навсегда исчезнув, как отдельная, независимая от него, личность. Без сожалений и сомнений доверить кому-то само своё существование. Страшно ли? Совсем нет.

— Скоро коронация. Ты готова, маленькая моя? — Буруга смотрел на Клею с нежностью, которая унесла её мысли прочь от мира Раснаса.

— Мы готовы, — ответила она и прильнула к его щеке, закрыв от удовольствия глаза. В памяти вспыли ещё несколько Машиных строк:

«Его дыхание — моё. Моё дыхание — его. И сердца стук един с любимым. Мне его жизнь необходима. Ведь без неё и нет меня. Такая вот любовь моя…»