Кромка
Шрифт:
— И когда это произойдет?
— Кто знает, брат? Через год, два или три. Неважно. А важно то, что мы сможем с тварями посчитаться. Но так чтобы самим уцелеть. Такой ответ тебя устраивает?
— Да.
— Ты со мной?
— Конечно.
Братья Курочкины замолчали и вновь вернулись в дом, а я подивился тому, как быстро они оклемались от горя. Но, поразмыслив, пришел к выводу, что Кромка меняет людей, которые видят смерть, чуть ли не каждый день, и многие привычные для меня нормы морали, здесь не более чем пустой звук. А что делать? Полиции здесь нет. Волшебники
За размышлениями незаметно пролетела ночь, и наступило утро. Дождь прекратился, и выглянуло солнышко. Повольники позавтракали и появились Курочкины. Никита передал Кольцу тяжелый кошель с серебряными монетами и договорился с ним, что мы сопроводим его сестру Настю в Низину. Миша Ковпак и Серж получили в дар, так сказать, от чистого сердца, по три рожка патронов, Елене достался отрез материи, какая-то синтетика с Земли, а мне преподнесли высокие шнурованные ботинки, последний писк местной охотничьей моды.
10
Группа Кольца покинула поместье Курочкиных и продолжила путь к пока еще невидимым горам, а Вадим и Никита остались на месте. До деревни Низина около тридцати километров по узкой грунтовой дороге. Расстояние небольшое. Небо на время очистилось от туч, а небесное светило быстро сушило грязь. Опасности не наблюдалось. Поэтому повольники и Настя, миловидная семнадцатилетняя шатенка с бледным и заплаканным личиком, шли не торопясь. Вместе с Еленой я замыкал колонну, мерно шагал, был погружен в свои мысли, и совершенно не ожидал, что немногословная ведунья обратится ко мне.
— Благодарю, — не оглядываясь, сказала женщина.
— Что? — не понял я и оглянулся на ведунью в мужской одежде и с мечом на боку, настоящую валькирию с картинки какого-нибудь Бориса Вальехо или Луиса Ройо, только в одежде и без бронелифчика.
— Я благодарна тебе за то, что вчера ты не растерялся и выстрелил в рогатого.
— Не за что, — я на ходу дернул плечом и поправил ремень карабина.
— Ты не прав. Есть за что. Если бы ты промедлил, черт оказался бы во дворе и наверняка прорвался ко мне. А я, — Елена поморщилась и добавила, — была не в форме.
— Странно, я думал, что такая сильная и волевая женщина как ты не боится никого и ничего.
— У каждого человека имеются фобии и страхи, которые выбивают его из колеи и заставляют делать глупости. Мой страх это рогатые.
Пару минут мы шли молча, и я решил, что если Елена первая начала разговор, может быть, с ней получится поговорить о Кромке и местном обществе, и рискнул спросить:
— Елена, а можно задать пару вопросов?
— Спрашивай.
— А ты, в самом деле, ведунья?
Женщина усмехнулась и обращенная ко мне половина ее лица, которая была украшена шрамом, дернулась.
— Да, я ведунья.
— А что это значит?
— Тебе просто объяснить или сложно?
— Конечно попроще. Я мистикой, эзотерикой и магией никогда не интересовался, для меня это сказки, так что объяснения всерьез могу не понять.
— Хорошо. Объясню на пальцах. — Елена сделала круговое движение указательным пальцем и произнесла: — Что ты видишь вокруг?
— Дорогу. Следы колес в подсыхающей грязи. Деревья. Кусты. Птиц. Небо. Солнце.
— Правильно. А я вижу в несколько раз больше тебя, могу определить, что это за деревья, кусты и птицы, а еще знаю, когда небо вновь затянут тучи и пойдет дождь. Я ближе к природе. Поэтому могу видеть многое из того, что скрыто от глаз людей технологического мира, которые привыкли полагаться на автоматы, пушки, танки, самолеты и компьютеры. А раз так, то я могу считаться ведуньей. Подобные мне люди, осколки старого языческого мира, стараются не уничтожать природу, не хапают больше чем это нужно, и живут с нею в мире. А взамен мать — природа одаривает нас знаниями и своими секретами, повышает шансы на выживание и через нас помогает всем людям.
— Действительно, все просто.
— А в мире нет ничего сложного. Люди сами себя ограничивают многими нелепыми запретами, а потом удивляются, что ничего нельзя сделать.
— Ясно, — я продолжал движение и задал Елене новый вопрос: — Скажи, а домой, на Землю, точно вернуться нельзя?
— Все говорят, что нет, и я не видела ни одного, кто бы ушел с Кромки живым и здоровым. Многие пытались, но получалось это только у наших далеких предков.
— Значит, был кто-то, способный проходить через порталы?
— Да, были такие люди, давным — давно, примерно пятьсот лет назад. Но как они это делали никому неизвестно. Может быть, в других анклавах знают секрет. А у нас в Каменце и других окрестных общинах, это знание утеряно.
— Елена, а демоны и упыри они кто?
— Такие же расы разумных существ, как и люди. Они живут в своем мире, в том самом, который принято считать Нижним, и сюда их ссылают в качестве наказания и для того чтобы они добывали пищу. Так говорят легенды, а пленные из пособников это подтверждают.
— Значит они, как и мы, пытаются выжить?
— Выходит, что так.
— А почему тогда с ними нельзя договориться? Кромка вроде бы большая, места всем хватит.
На мгновение, от неожиданности, а может быть от нелепости моего вопроса, женщина остановилась. Затем, снова усмехнувшись, зашагала дальше и ответила:
— Чепуха это все. Для демонов мы пища, а никто не будет договариваться с едой. Вот тебе простейший пример. Ты голоден и, вооружившись ружьем, вместе с собаками идешь в лес. Там ты убиваешь кабана, разделываешь его и обеспечиваешь себя и свою семью мясом. Самое вкусное оставляешь себе, а кости и жилы кидаешь псам. Это нормально?