Кроссовер масок
Шрифт:
Беспрестанное чихание отобрало остатки сил. Аркаша впилась пальцами в траву и тяжело задышала.
— Момо! МОМО!!!
Слишком тихо. Слишком далеко.
«Момо!!!»
Абсолют больше не спрашивал, что ему следует представить. Лишь знакомо заскрипела дверь в сознании — на сей раз в этом звуке не было отголосков потревоженной застоялости металла. В скрипе прозвучала энергичность — если не веселость, будто петли на этой несуществующей в реальности двери привыкли к новым нагрузкам, а потому уже работали с наибольшей охотой. Только смазать, чтобы не скрипели. Всего лишь напитать силой.
«МОМО!!!»
Полыхнувшему в сознании пламени Аркаша обрадовалась как родному. Пусть жар приносит боль, пусть глазные яблоки ноют от рези, пусть шепчет в голове жуткий голос. Если все это может помочь, то нужно вытерпеть.
Баюкая истерзанное сознание, Аркаша стояла на четвереньках и сверлила взглядом поломанную травинку.
Еще минуту... потерпеть.
На травинку упала тень. Но прежде тело само дернулось вперед, уловив нежный аромат.
В поле зрения Аркаши появились босые ноги, а затем перед глазами замаячили колени — Момо присел на корточки. Благо, он снова был в штанах. Рядом с девушкой на землю упали мокрые кроссовки, от удара выплюнувшие пару благоухающих персиком капель, и майка. Захватив целую горсть рыжих кудрей, юноша дернул их вверх, заставляя Аркашу поднять голову.
— Испепелю к чернявой бабуле, — прошипел он прямо ей в лицо, одаривая теплой волной персикового дыхания. — Ты опять это сделала! Позвала меня, коснувшись пламенем! Огонь — это моя прерогати... что это с тобой?
Аркаша щурилась, силясь сфокусироваться на Момо, а когда он тронул кончиком пальца ее правое веко, зажмурилась.
— Глаз кровоточит. Поранилась?
— Да, наверное… — как только он отпустил ее волосы, она тут же отползла. — Сглупила, споткнулась. И упала в низину. Но все нормально. Мне не больно.
— Тогда к чему был этот панический вопль в моем разуме? — Момо, раздраженно хмурясь, потер подушечки пальцев друг о друга. — Что это на тебе? Где это ты в золотую пыль успела вляпаться?
— Я… апчи-хи-и-и!!! — Аркаша утерлась рукавом и кивнула на край ямы. — Туда свалилась. Прямо в цветы. Пожалуйста, скажи, что это за фигня там?
Пару секунд Момо внимательно рассматривал ее лицо. Невозможно было понять, о чем он думает.
— Сиди тут и не двигайся. — Он встал и оправил свернувшийся гармошкой край кофты. Она все еще была мокрой. Видимо, Момо не успел высушить ее и так и накинул сверху. — Тебе вообще нужно запретить шевелиться. На каждом шаге куда-нибудь да влипаешь.
Аркаша шлепнулась на траву и послушно замерла. Ее тревожный взгляд следил за Момо, пробирающимся к самому краю.
— Шмакодявка, ты что, с одуванчиками не поладила? — В его голосе так и сквозила насмешка. – Или... — Он смолк. А затем без предупреждения съехал к самому низу. Толкнув пальцами ближайший цветок, Момо, зажав нос, присел и всмотрелся в разноцветные составляющие цветка. — Пыльца. И эти листики... Вот же!
— Что там? — Аркаша вытаращила глаза, заранее готовясь к ужасным вестям.
— Зона Вечной Весны простирается на сотню километров, но ты умудрилась найти, пожалуй, единственное уникальное место, где все еще произрастает ахело. — Момо закатил глаза и отряхнул ладони. — Ты что, прямо туда мордой нырнула?
— Да!
— Мелкая неудачница.
— Ну как же так? — Аркаша с удвоенной яростью принялась счищать со щек и с губ прилипшую пыльцу. — Надо ведь избавиться от нее, пока... пока она...
«Не подействовала?»
«...к находящимся вблизи... к находящимся вблизи... к находящимся вблизи... »
Аркаша покосилась на Момо, который, что-то бурча себе под нос, собирал с травы разбросанные предметы одежды.
— Что застыла как струхнувший сурикат? И глазенки чего вылупила? Валим отсюда подальше.
— Точно, точно. — Аркаша, пошатываясь, засеменила за Момо, зажимая нос обеими руками, будто боясь, что из него хлынет кровь.
«Привязанность? Ха, смешно. Чтобы какой-то цветочек так на меня подействовал? — Она попыталась издать легкомысленный смешок, но со всеми этими зажиманиями носа получилось лишь нервное похрюкивание. Несмотря на все увещевания, ее шаг заметно замедлился. Аркаша начала отставать от Момо. — Что там Шестакович говорил? Необузданные чувства, дикая страсть, безграничная любовь? Забавно, забавно. Забавно. На меня даже зелье Лакриссы впечатление не произвело, вот и так называемое воздействие цветочка тоже побоку пройдет. Да? Волноваться не о чем?»
— Тут устроимся. — Момо бросил кроссовки на траву и ткнул пальцем в сторону реки. — Смой с себя эту дрянь.
«Вот и Момо особо не тревожится. — Аркаша совсем успокоилась и, с любопытством осмотрев дерево с раскидистыми ветвями у самой воды, плюхнулась на колени. — Умоюсь и все дела».
Вода была просто ледяная. Взбудораженная нервная система застонала в голос, тело потребовало прекратить соприкосновение с холодом. Стуча зубами, Аркаша окунала ладони в воду и плескала ледяные капли себе на лицо. И как Момо там в ледышку не превратился? Купнулся ведь знатно. Хотя, наверное, для огненного демона это пара пустяков.
Потеряв чувствительность в руках, Аркаша отскочила от воды и, усевшись покомпактнее, сунула ладошки между притянутыми к груди коленями. Что-то по-прежнему щекотало внутреннюю полость носа.
Над девушкой навис Момо. Она поежилась, глядя на его босые ноги и бледные пальцы, утопающие в траве.
— И как это называется? — Он грубо ткнул пальцем в ее щеку. — Здесь все еще куча пыльцы. Ты даже ни разу не сморкнулась. Так жаждешь, чтобы ахело поработал с твоим сознанием?
— Х-х-хо-хол-о-одно-о-о же-е...
— Нашла кому жаловаться. — Момо, фыркнув, ухватил ее за плечи и развернул лицом к воде. — Снова путаешь меня со своим снежным песиком? Зря. — Он устроил ладонь на ее затылке. — Рекомендую вдохнуть поглубже.
— Что?
— Дыхание задержи.
Аркаша едва успела вдохнуть. Момо окунул ее голову в воду. Полностью. Придерживая девушку за плечи, он чуть поболтал ею в воде, словно полотенчико, и резко вытянул обратно. От рывка мокрые волосы Аркаши прочертили в воздухе полукруг, украшенный брызгами, и тяжело шлепнулись на спину.