Кроты ГРУ в НАТО
Шрифт:
— За прошлые заслуги, Александр Никифорович?
Он молча выложил на стол еще несколько орденов — два Красной Звезды, Отечественной войны.
— Вот эти за прежние заслуги, а Мужества — за нынешние.
Право, странно слышать такое. Передо мной сидел человек, которому было за восемьдесят. Видимо, Александр Никифорович почувствовал мое замешательство и постарался успокоить.
— Орден Мужества мне вручил помощник Президента России в 1998 году.
— За что? — не удержался я, в ту же минуту осознавая несусветную глупость своего вопроса. Ни одна мышца не дрогнула на
— За выполнение специального задания Главного разведывательного управления.
Что ж, теперь, по крайней мере, все стало на свои места. Остальное — государственная тайна. Пока.
Часть вторая. НА КРАЮ ЯДЕРНОЙ БЕЗДНЫ
Капитан 2-го ранга неторопливо развернул красную папку— личное дело офицера, стал читать, забавно пожевывая толстенькими губками.
— Ну что ж, Любимов, — сказал он, оторвавшись от бумаг, и подслеповато глянул на старшего лейтенанта, который вытянулся во фрунт у его стола.
— Да вы садитесь, — спохватился капитан 2-го ранга, — отдохните пока…
Старший лейтенант Виктор Любимов присел на стул.
«Любимов Виктор Андреевич. Старший лейтенант. Год рождения 1926. Русский. Член ВЛКСМ. В военно-морском флоте с января 1944 года. Образование— Высшее военно-морское училище им. М.В. Фрунзе в 1948 году. Награды: медали «За оборону Москвы», «За победу над Германией».
С августа 1948 года по октябрь 1949 года— командир башни крейсера «Молотов» бригады крейсеров Черноморского флота.
Получив назначение командиром башни, Любимов В.А. с интересом и настойчивостью стал ее изучать. К началу стрельб освоил ее настолько, что был допущен к стрельбам 1949 года самостоятельно.
Башня за 1949 год не имела поломок, аварий и пропусков, благодаря умелому руководству командира башни.
Дисциплина личного состава башни хорошая. Сам Любимов В.А. дисциплинирован, предусмотрителен, но обидчив, вспыльчив. Умеет быстро поправлять свои ошибки.
Морское дело любит, не укачивается.
Командир 1-го артдивизиона БЧ-ІІ крейсера «Молотов»
капитан-лейтенант В.Бреде».
— Так, так, — пробурчал про себя кадровик, — «не укачивается…».
— Не понял, товарищ капитан второго ранга? — Любимов приподнялся со стула.
— Да это я так, про себя, сиди-сиди, — успокоил кадровик. — В аттестации твоей прочитал — не укачиваешься, стало быть. Не последнее качество в нашем деле.
И капитан 2-го ранга вновь «клюнул» в бумаги.
Любимову интересно было смотреть на этого подслеповатого, в кругленьких очках, медлительного кадровика. Настроение у него что надо. Прибыл с флота, прошел медкомиссию, оставалось только получить предписание на офицерские курсы повышения специальности… И!.. Это «и» просто пело в груди — встречай, Ленинград! Три года он не был в Питере, в родном училище. Черноморский флот, крейсер «Молотов», эсминец «Боевой». Будет, что рассказать и любимым педагогам, и зеленым гардемаринам. Как-то его примет альма-матер?
— Вы участник Парада Победы? — спросил
«Выходит, успел», — подумал про себя Любимов. Это потом, с годами, он придет к пониманию, что на тот Великий Парад попал, почитай случайно. Ведь исполнилось ему в 1945 году всего девятнадцать лет. И особых заслуг перед Родиной у него не было, да и быть не могло.
Но Парад Победы — это нечто особенное в его жизни.
…Сводный полк Военно-морского флота состоял из пяти батальонов. Так вот, пятый батальон как раз и комплектовали из ребят его возраста, молодых и, по нынешним меркам, зеленых. Однако тогда было иное военное время и в парадный расчет включили лучших из лучших. В этих шеренгах шли курсанты высших военно-морских училищ, но многие из них уже успели повоевать, имели за плечами боевой опыт, награды. Некоторые ушли на фронт с первого курса училища, отвоевали по два-три года и были решением руководства страны отозваны, чтобы завершить обучение.
Жили участники парада в Тушине, во флотском экипаже, а тренировались в Химках, в районе речного вокзала и на центральном аэродроме. Командовал полком герой обороны Севастополя вице-адмирал Фадеев, а его замом по строевой назначили полковника с фамилией Дубина. Разумеется, он представился, делая ударение на последнем слоге, но курсанты произносили его фамилию в собственной транскрипции.
Ох, и гонял их этот «сапог Дубина». Марш-марш, тянуть носок, видеть грудь четвертого человека. Прошло пять лет, а Любимов и до сих пор помнит его уроки строевой подготовки.
Удивительное было время. Рядом с собой в каких-нибудь двух-трех метрах курсант Любимов мог видеть легендарных полководцев, маршалов Жукова, Рокоссовского, Мерецкова, Говорова. Они возглавляли полки своих фронтов, а Жуков, как известно, принимал парад.
А потом был Парад Победы. Их полк начал прохождение под флотский марш. Звучала музыка и дорогие сердцу каждого моряка слова: «Морская гвардия идет уверенно, любой опасности глядит в глаза. Морская гвардия в боях проверена, морская гвардия для недругов гроза».
Однако, когда начал движение их пятый батальон, марш вдруг оборвался и зазвучала барабанная дробь. Следом за их батальоном шла та знаменитая «коробка» знаменосцев, которые несли фашистские штандарты и бросали их к подножию мавзолея.
А после Парада восторженные москвичи их буквально носили на руках…
— Значит, с медкомиссией все в порядке? — услышал он далекий голос кадровика.
— Извините… — стряхнул с себя остаток воспоминаний Любимов.
— Спрашиваю, со здоровьем нормально? Медкомиссию прошли?
— Так точно, товарищ капитан второго ранга!
— Ну вот и славно, — и кадровик, причмокивая, протянул ему предписание. — Вам приказано завтра явиться в Фили. Адрес там есть.
— Как в Фили? — не понял старший лейтенант. — Какие Фили? Я же в Ленинград?..
Кадровик настойчиво показал головой и вскинул вверх палец.
— Вам доверено обучение на высших академических курсах офицеров разведки Генерального штаба.
— Разведки? — ошарашенно прошептал Любимов.
— Так точно, мой дорогой!