Кровь дракона
Шрифт:
– Оба терпеть не могут эти сборища.
– Как я их понимаю.
– завистливо вздохнул Глеб.
– Считайте это тоже своего рода работой.
– Это?! Работой?! На мой взгляд - просто бессмысленное времяпрепровождение, не приносящее ни удовольствия, ни морального удовлетворения.
Разговор был бесцеремонно
– Маркиз, что же вы скрываетесь от общества. Общество без вас заскучало.
– Общество прекрасно обходится и без меня.
– огрызнулся Глеб и чуть посторонился, чтоб не дышать винными парами.
Эрно тоже скривился, брезгливо поджав губы, но одарил наглого молодчика многообещающим взглядом. Жаль, что тот находился в той стадии опьянения, когда взгляды уже не действуют. Не обращая внимания на недовольство, дворянин настойчиво продолжал гнуть свое:
– Маркиз! Маркиз, вы отдаляетесь от благородного общества. Это недопустимо!..
– Что недопустимо?
– холодным тоном переспросил Эрно, подобравшись, как зверь перед прыжком. Или, правильнее сказать, контрразведчик при виде бунтовщика, подрывающего устои государства.
Вопрос остался без ответа. С пьяной настойчивостью дворянин продолжал втолковывать Глебу:
– Маркиз, неужели вам самому не противно видеть эти зеленые морды!
– дворянин махнул рукой в сторону стоящих в отдалении орков.
– Такое общество крайне для вас неподходяще. Отвратительное зрелище! Зверье зеленошкурое, одни клыки чего стоят! Если и содержать охрану, то только благородных кровей.
Волков разозлился. Взяв орков под свою руку, он стал их сюзереном. Иначе говоря - командиром. А ни один уважающий своих солдат командир не позволит их хаять в своем обществе, также как и уважающие своего командира солдаты ни кому не позволят его ругать в своем присутствии.
– Знаете, сэр, - произнес Глеб, предварительно метнув быстрый взгляд на Эрно Альтина. Тот еле заметно кивнул головой, но всем своим видом намекал, чтоб Волков не наговорил лишнего. Глеб понял и попытался мирно разрешить возникшую проблему. Сказал примирительно: - У них есть немало достоинств.
К сожалению, подпивший дворянин не собирался признавать никаких орочьих достоинств. Сама мысль, что они в чем-то могут служить примером показалась ему оскорбительной:
– У них?!
– выдохнул дворянин возмущенно.
– У этих зеленомордых?!
– Именно, - кивнул Глеб и, нарочито спокойным тоном, хотя изнутри уже волной поднимался гнев, спросил: - Вот, если бы я вас попросил об одолжении?
Сбитый с толку резким переходом, дворянин задумался, покачиваясь из стороны в сторону, видимо в такт перекатывающимся в голове отяжелевшим под действием алкоголя мыслям, потом спросил:
– О чем именно, маркиз?
– Например, срубить кому-нибудь голову.
– За что?!
Изумление собеседника от такого предложения, сделанного совершенно обыденным тоном, не поддавалось описанию. Он удивленно вытаращил глаза на Волкова. Даже молчаливо прислушивающийся к диалогу Эрно подозрительно зыркнул на Глеба, не понимая к чему он ведет.
– Вот видите. Грох!
Рядом возник орк, преданно взирающий на Волкова. В руке он сжимал выхваченный из ножен меч.
– Если бы я отдал приказ ему, то голова уже лежала бы передо мной. Без всяких лишних вопросов. А раз так, то не кажется ли вам, сэр, что в случае нападения на мою персону, в качестве охраны гораздо полезнее будут не те личности, что только и умеют хвастливо перечеслять своих благородных предков да меряться в своем кругу длиной пис... прошу прощения, родословной, а те, кто быстро выполняют все приказы, без долгих препирательств?
Услышав такую отповедь, дворянин ошарашенно подался назад, покосившись с опаской на невозмутимого орка. Взглянув на меч в его руку, он автоматически потер рукой свою шею, словно уже представил как это отточенное лезвие врезается в его кожу, прорывая мышцы и хрящи позвонков, а голова, кружась в воздухе и разбрасывая вокруг кровавые брызги, падает на пол. Орочья лапа грубо хватает ее за волосы и с поклоном протягивает маркизу. Мелкими шажками он отступил еще и поспешно затерялся в толпе.
– Неплохо ты его осадил, - одобрительно сказал Эрно.
– Грубовато, но сойдет. Правда перегнул, перегнул... когда заявил, что в гвардии, - Глеб скривился, он не относил своих вассалов к гвардии... даже к охране не относил. Эту обязанность они взвалили на себя самовольно, не ставя его в известность.
– Скорость выполнения приказов намного важнее череды благородных предков, а исполнительность и верность ценится выше титулов. Все же большинство дворян считают главным критерием для отбора в гвардию должно служить благородное происхождение, а вовсе не исполнительность. Этак, мол, вообще в гвардии только наемники останутся, чье настоящее место - в отдаленных гарнизонах.