Кровь героя
Шрифт:
Ну что ж, пусть встретится в открытом честном поединке с молодым сильным чеченцем и на собственной шкуре убедится в обратном. Дураков надо учить!
– Александр, подойди сюда! – возвысив голос, сурово позвал тренер. – И ты, Рустик, тоже, – дружелюбно кивнул он красавцу-камээсу. Сын крупного Н-ского предпринимателя Беслана Умарова, Руслан не входил в постоянный состав старшей группы, появляясь в спортзале лишь время от времени за особо оговоренную плату (десять долларов в час). Умаров-младший значительно превосходил Александра по технике (Барятинский «дотянул» пока только до первого разряда), да и весил на двадцать килограммов больше. Поэтому предстоящий поединок изначально нельзя было назвать «честным». Однако оскорбленный в лучших чувствах либерал об этом как-то не подумал.
– Ты, Саша, обзывал чеченцев трусливыми шакалами, не способными сражаться по-мужски, – желчно обратился он к тяжело дышащему студенту. – Ладно. У нас в стране свобода слова. Гм, гм!.. Но
– Готов, – угрюмо проворчал Барятинский. – И нечего меня подначивать. Я прекрасно понял ваш замысел. Увиливать не собираюсь!
– Э-э-э, какой злой! – белозубо рассмеялся Умаров. – Не сердитесь на него, Евгений Андреевич. Мальчик элементарно оболванен путинской пропагандой. «Мочить в сортире». Ха! Ничего страшного: повзрослеет – поумнеет. А я нисколько не в обиде. Буду драться вполсилы. Мы, вайнахи, благородный, великодушный народ, а потому...
– Прекращай ваньку валять, – бесцеремонно оборвал его студент. – Знаем мы ваше «благородство»! Насмотрелись за последние две войны. И поблажки твои мне не нужны. Биться так биться. По-настоящему!!!
Павлов задохнулся от возмущения. «Нет, каков мерзавец!!! С ним по-людски, а он... Чуть ли не в лицо плюет, гад! О'кей! Пускай Рустик покажет почитателю палача Ермолова где раки зимуют!!!»
Евгений Андреевич покосился на Умарова. Тот продолжал безмятежно улыбаться. «Большой души человек! Не то что некоторые отморозки!!!»
– Работать двенадцать раундов. По правилам профессионального кикбоксинга, – заледенев глазами, процедил тренер. – Две минуты на подготовку. – И, не удержавшись, ядовито шепнул на ухо Барятинскому: – Мне искренне жаль тебя, Сашок!..
Как и следовало ожидать, бой оказался далеко не равным, больше напоминающим жестокое избиение, Руслан постоянно атаковал и, используя значительное превосходство в весе, буквально задавливал Александра массой. В первых трех раундах Барятинский успел дважды побывать в нокдауне. Лицо его обильно украсилось кровоподтеками. Из рассеченной губы и разбитого носа сочилась кровь. Тем не менее парень не сдавался и изрядно досаждал противнику на контратаках не очень сильными, но точными и болезненными встречными ударами. Умаров, разъяренный упорством «чертова щенка», давно сбросил так умилявшую тренера благостную личину. В темных глазах камээса пылала животная злоба. Красивые зубы хищно щерились. Губы беспрестанно шептали грязные ругательства (слышные, впрочем, одному лишь Барятинскому). В середине четвертого раунда он вновь уложил студента молниеносным хуком [9] слева. На сей раз Александр приходил в себя гораздо дольше, чем ранее. На счет три к нему вернулось сознание, на счет шесть он медленно поднялся на правое колено, а затем... произошло непредвиденное! На счет восемь Барятинский вдруг резко выпрямился, одновременно всадив правую пятку в корпус стоящего поблизости, самодовольно лыбящегося и намеревающегося добить «нахала» чеченца.
9
Хук – короткий боковой удар кулаком в боксе и кикбоксинге.
Выхаркнув воздух, Умаров согнулся, и следующий удар (страшный футс-випс [10] по уху) наглухо вырубил гордого джигита. Руслан мешком повалился в опилки в глубоком нокауте.
– Считать до десяти будете? – хрипло обратился к тренеру Александр.
– Ты... ты нарушил правила! – выдавил пораженный Евгений Андреевич. – Я... не подал команду «файт» [11] . Так не честно. Победа не засчитывается!
– Но команды «стоп» нохче вы тоже не подавали, – криво усмехнулся студент. – Политика двойных стандартов, да?! В лучших традициях западной демократии?! Хотя ладно, мне плевать! – Барятинский стянул с себя белую футболку, вытер ею окровавленное лицо, на удивление легко перемахнул через канаты и направился в раздевалку.
10
Футс-випс – удар от себя внешней стороной кулака. (В карате его аналог называют «уэн)». Удар очень сильный и хлесткий. Особенно если бить наотмашь или с разворотом.
11
По современным правилам профессионального кикбоксинга соперники имеют право возобновить схватку лишь после команды «файт» (у боксеров – «бокс»). Правда, если до этого была команда «стоп». Зато по старым правилам (например, в первой половине 20-го столетия) удар можно было нанести без всякой команды, как только колено противника оторвется от пола, что, судя по всему, и ирался сделать Умаров.
– Ты дисквалифицирован! [12] –
Александр ничего не ответил...
Глава II
Сутки спустя.
Окрестности г. Н-ска.
В центре банкетного зала загородного дома Умаровых стоял большой, богато сервированный стол. Весело потрескивали дрова в облицованном мрамором камине. По углам зала горели декоративные (под старину) светильники. В воздухе витали соблазнительные ароматы жареного мяса, лука и различных приправ. За столом вольготно расположились: глава клана Умаровых Беслан Магометович, двое его младших братьев (Казбек и Вахид), сын Руслан, а также девять дорогих гостей из Ичкерии: пятеро мужчин и... четыре женщины! [13] Все присутствующие громко чавкали, запивая пищу густым красным вином. Коран, конечно, запрещает употреблять алкоголь, но с наступлением темноты можно. Аллах не видит! [14]
12
3десь наш либерал опять не прав. Дисквалификация спортсмена – исключительная пргатива судей, но не тренера. Но не тренера!
13
Согласно мусульманской этике, женщины не должны сидеть за одним столом с мужчинами и тем более есть вместе с ними. Однако современным чеченцам глубоко плевать на любую этику. В том чи на мусульманскую.
14
Именно так и рассуждают ичкерийские поборники Шариата. Не верите – спросите у любого русского солдата, побывавшего в Чечне. А если «джигиты» все-таки не пьют, значит, они закоренелые наманы. Исключения крайне редки.
Пирующим чеченцам прислуживали две молодые, красивые украинки с глазами забитых животных. (Домашние рабыни Умаровых Ганна и Олеся.) Они сноровисто убирали со стола огрызки и объедки. Бегом приносили новые блюда. Двигались девушки бесшумно, словно привидения. Не дай Бог, кушать господам помешаешь! Не миновать тогда наказания плетью!
Шло время. Постепенно всеобщее чавканье сменилось сытым рыганьем. Нохчи наелись.
– Хорошее вино! Откуда, а? – указывая на близстоящую бутылку и ковыряя ногтем в зубах, полюбопытствовал старший из гостей, сорокалетний Зелимхан.
– Из Франции. Доставили чартерным авиарейсом по специальному заказу, – самодовольно улыбнулся в пышные усы Беслан Магометович. – Настоящее «Бордо» двадцатипятилетней выдержки. Из частных погребов. Потому, кстати, без этикеток! Такое в магазинах не купишь, даже в заграничных... Тем не менее наше ичкерийское гораздо лучше! – не желая показаться непатриотичным, добавил он и небрежным взмахом волосатой руки приказал рабыням удалиться.
Облегченно вздыхая, те стремительно умчались. Сегодня, по счастью, обошлось без побоев.
Между тем гости утерли засаленные рты и подбородки, отдавая должное вкусной трапезе, одобрительно поцокали языками, наперебой повосхваляли хозяина дома (на это ушло не менее получаса) и, наконец, перешли к обсуждению деловых вопросов.
– Паспорта с постоянной Н-ской пропиской я для вас раздобыл, – сообщил землякам Умаров-старший, – имена, фамилии – новые, но сами документы подлинные. Ни одна легавая собака не придерется. У меня в ГУВД города свой полковник сидит. На высокой должности. Делает все, что скажу! Ручной, ха!
– Но миссия-то у нас особая, – осторожно заметил Зелимхан. – Шуму после будет на весь мир. Как бы не перепугался тогда твой полковник, не побежал в ФСБ с повинной!
– Не волнуйся, не побежит, – фыркнул господин Умаров. – Ментяра у нас на прочнейшем крючке! Год назад, будучи в служебной командировке в Гудермесе, он случайно, по пьяни, попал в руки Саида Ильясова. (Да упокоит Аллах его душу.) А Саид как раз получил задание завербовать крупного милицейского чина на предмет дальнейшего сотрудничества. Ну, прессанули мусорка основательно, убедились, что он слаб духом, и предложили на выбор: «Либо ты убьешь другого русского во искупление вины перед чеченским народом, либо мы тебя прикончим». Трусливый шакал не колебался ни минуты: послушно взял нож да перерезал горло пленному солдату-срочнику. Данный процесс засняли на скрытую камеру, с понтом дали полковнику «отпущение грехов» и организовали липовый побег. Пленочку же переслали сюда, прямиком ко мне. Через месяц вернулся полковник с войны героем, со свеженьким орденом на груди, а дома его «приятный» сюрприз ждет. Видеокассета с той самой записью. Хе-хе!.. Потолковал я с ментом с глазу на глаз и разъяснил, кудав случае чего попадет кассета. Остальное он понял уже самостоятельно. С тех пор вкалывает на нас, как папа Карло. Причем практически бесплатно. Только иногда, по доброте душевной, на водку даю!