Кровь и Бензин

Дорохов Михаил Ильич

Сердце билось как-то с паузами. В неровном ритме. Дыхание сперло. Перед его носом со стуком приземлился сапог Плюща — двое членов банды, охранявших владельца мегафона прошли вслед за ним внутрь барака.

— Встать.

Это было адресовано соседу Максима по «лежанию на полу». Он медленно поднялся, держа руки на виду. Губы раба дрожали.

— Не бойся, чего ты? — лениво вещал боец «зелёных ирокезов».

Он указал на труп, валяющийся рядом, и скомандовал:

— Поднимай. Неси на задний двор. Так… Теперь… Ты!

Слабый,

но неприятный пинок сапога пришёлся Сомову в бедро.

— Подорвался. Поможешь ему. — донеслось сверху.

Максим медленно встал и подошёл к дрожащему рабу, с которым ему пришлось быть в одной «похоронной команде». Хорошо, что не убили и не избили Плющи. Дыхание понемногу восстанавливалось. Надо взять себя в руки! Видя, что паренёк совсем струхнул, Спартак вздохнул и осмотрел мертвеца. У него была разбита голова и изуродовано лицо.

Сомов скомандовал, желая выручить парня:

— Не смотри на его лицо. Хватай за ноги. Там крови меньше.

Раб, торопливо и суетливо бормоча какие-то сбивчивые слова благодарности, быстро развернулся спиной к стопам убиенного и подхватил того за щиколотки.

Максим, сдерживая отвращение, взялся за запястья несчастного и поднял его рывком вверх. Вдвоём, переступая через лежащих и трясущихся в страхе рабов, они с напарником направились к выходу.

— Эй! — окрикнул его Плющ, справедливо посчитав, что Сомов сейчас более адекватен.

Носильщики остановились, и Спартак повернул голову, стараясь смотреть как можно более миролюбиво на говорившего отморозка. А тот просто махнул рукой на труп в руках рабов и дал указание:

— Одежду и обувь не забудьте снять. Казённая. Отдадите охране. Всё. Живее!

Максим стиснул зубы и зашагал вслед за рабом. Он правильно сделал, что пошёл в хвосте и понес самую «нелицеприятную» часть их груза двести. Во-первых, неизвестно как бы повёл себя в панике его напарник, во-вторых, Спартак понятия не имел — где здесь находится задний двор. И поэтому пустил вперед того, кто уже был знаком с внутренним устройством базы Ядовитых Плющей. А сам он шёл и старательно запоминал всё, что находится вокруг.

Оба носильщика вышли на улицу, пройдя мимо пикапа с пулемётом и его владельцем-маньяком. Неподалеку стоял ещё один отряд парней в кожанках с цепями и тесаками в руках — видно, отряд подмоги, если рабы решат выкинуть какой-нибудь фортель. Будут влетать и молотить налево и направо непокорных.

Из дверей соседних бараков выглядывали взволнованные лица других «заключенных», которые провожали взглядами Спартака и его товарища по грязной работе. Где-то среди них вроде мелькнуло и лицо Алекса. Но Максима сейчас это мало интересовало. Очень болела спина и бок, отбитые тем громилой, которого прикончил заточкой карлик-усач.

Внешний вид тоже был совсем не презентабельный. Половина робы залита чьей-то кровью. Хорошо, что не своей собственной. Штанина порвана. Когда она разошлась надвое он даже и не помнил. Вроде бы не помнил, чтобы кто-то цеплялся за ногу. Но это массовая драка. Из неё если живым вышел — потом сам не понимаешь, откуда в некоторых местах повреждения и что с одеждой случилось.

Сомов пытался по пути увидеть хоть какие-нибудь подробности во внутреннем устройстве базы Плющей. Но пока что они просто шли вдоль бараков поменьше, чем их собственный. Между строениями кое-где были свалены остовы от автомобилей, какие-то ящики и ржавые запчасти. Вот и вся картина.

Спартак решил окликнуть раба, с которым он сейчас «работал» в связке:

— Эй.

Тот не ответил, и тогда Максим позвал громче:

— Эй!

Идущий сгорбленный паренек встрепенулся и бросил через плечо:

— Да?

— Тебя как зовут? — поинтересовался Сомов.

— Вова.

— … эээм, а ник?

— А! Ой… извини. Супермачо.

— Понятно. Буду звать тебя Вова… Я — Спартак. Куда мы идём? Нам долго ещё?

— Нет, за тем бараком будет небольшой пустырь — нам туда.

— Что там?

— Ничего особенного. Там просто жгут мусор…

Нехорошие подозрения закрались в голову Максима. Однако, он решил промолчать, продолжая тащить труп и стараясь не смотреть на его раздробленную голову. Вова обогнул угол последнего барака и пошёл в сторону уже поджидающего их Плюща. Он восседал на завалинке, прислонившись к стенке хозяйственного блока и курил. С виду ничем не отличался от своих собратьев по оружию. Разношерстная амуниция, зелёные повязки на голове и руках.

Бросив окурок в сторону, он махнул пистолетом в сторону центра небольшого дворика. Там, внутри приличной ямы было большое чёрное пятно мощного кострища.

— Кидайте туда. Только сначала разденьте.

Максим покачал головой:

— Я не стану этого делать…

Плющ сузил глаза и процедил:

— Серьёзно? Ты что — неженка тут?

Вова залепетал, опуская труп на землю:

— Спартак, лучше сделай, как он говорит! Давай, не глупи.

— Я не стану этого делать! — еще раз повторил Сомов, отходя на два шага от лежащего мертвеца.

Плющ ухмыльнулся и поднял руку, в которой был зажат пистолет. Глок — распознал тут же Макс. Привычка после шутеров — сразу подмечать оружие. Только сейчас эта информация ничего бы ему не принесла — он безоружен и беспомощен. В лицо предательски смотрит хищное чёрное дуло.

Справа послышался хриплый голос:

— Грэмс, ты обалдел, новичков просто так крошить? Он даст столько бензина, сколько будет выкатывать целый багги за месяц.

Голос принадлежал байкеру, который взял в плен Спартака. Он вышел из тени и затянулся сигаретой. Неужели игра позволяет испытывать ощущения от курения? Хотя, почему бы и нет, если боль и остальные чувства воспринимаются если не в полной мере, то уж точно довольно реалистично.