Кровь и железо

Аберкромби Джо

Да как смеет беззубый калека, давно ни на что не годный, разговаривать в таком тоне? Джезаль был готов встать и уйти, послав к черту Варуза с его омерзительным осведомителем! Он сжал подлокотники кресла, чтобы подняться, когда внезапно поймал взгляд Глокты: инквизитор улыбался ему, и улыбался насмешливо. Уйти сейчас — значит признать поражение. И правда, зачем он занялся фехтованием?

— Этого хотел мой отец.

— Вот как? Как я вам сочувствую! Преданный сын, связанный неумолимым чувством долга, вынужден воплощать в жизнь амбиции своего отца!

Знакомая история. Словно уютное старое кресло. Говорим то, что от нас хотят услышать, да? Этот ответ уже лучше, но все же он далек от истины.

— Может быть, вы сами скажете? — угрюмо буркнул Джезаль. — Если вы так много знаете об этом.

— Хорошо, скажу. Люди не фехтуют ради своего короля или своей семьи. И даже ради поддержания физической формы, предвосхищая вашу попытку привести этот довод. Они делают это ради известности, ради славы! Они занимаются фехтованием ради собственной карьеры. Они фехтуют только ради самих себя. Уж я-то знаю.

— Что вы можете знать? — фыркнул Джезаль. — В вашем случае это вряд ли могло принести пользу!

Он немедленно пожалел о сказанном. Проклятый болтливый язык, от него вечно одни неприятности! Однако Глокта снова мерзко осклабился.

— Это приносило мне немалую пользу до того, как я угодил в императорские темницы. Что вы можете сказать в оправдание своей лжи?

Джезалю не нравилось то, как развивается разговор. Он привык к легким победам за карточным столом, к плохим игрокам. Его ловкость притупилась. Сейчас лучше временно спасовать и как следует изучить нового противника. Капитан стиснул зубы и промолчал.

— Разумеется, чтобы выиграть турнир, требуется тяжелая работа. Вам стоило бы посмотреть, как трудился наш общий друг Коллем Вест! Он целые месяцы потел и бегал кругами, терпя насмешки окружающих. Какой-то выскочка, болван из простонародья, вздумал состязаться со своими господами, — вот что мы думали о нем. Он путал позиции, спотыкался на бревне, над ним потешались все кому не лень. Это продолжалось снова и снова, день за днем. Однако посмотрите на него теперь. — Глокта постучал пальцем по своей трости. — И посмотрите на меня. Похоже, ему довелось смеяться последним, а, капитан? Это доказывает только одно: сколь многого можно добиться, если поработать. У вас вдвое больше таланта, чем у Веста, да еще благородное происхождение. Вы можете позволить себе работать в десять раз меньше. Но ведь вы вообще не хотите прилагать усилий!

Джезаль не смог вынести этого:

— Никаких усилий? Да разве я не терплю каждый божий день эти пытки…

— Пытки? — резко переспросил Глокта.

Джезаль слишком поздно осознал, какое неудачное слово выбрал.

— Ну, — промямлил он, — я хотел сказать…

— Я достаточно разбираюсь и в фехтовании, и в пытках. Уж поверьте мне, — уродливая ухмылка инквизитора стала еще шире, — это совершенно разные вещи.

— Э-э… — пробормотал Джезаль, все еще не в силах восстановить равновесие.

— У вас есть амбиции. И есть средства, чтобы их реализовать. Немного постараться — и все получится.

Несколько месяцев тяжелой работы, а потом вам уже не придется работать никогда и ни над чем, если вы так хотите. Несколько коротких месяцев, и вы устроите свою жизнь. — Глокта облизнул беззубые десны. — Если не случится ничего непредвиденного, разумеется. Вам представилась редкостная возможность. На вашем месте я бы ухватился за нее. Впрочем, не знаю — возможно, вы не только лжец, но и дурак?

— Я не дурак, — холодно ответил Джезаль. Других слов он не нашел.

Глокта поднял брови, затем поморщился и тяжело оперся на трость, медленно заставляя себя встать.

— Что ж, бросайте дело, если хотите. Пожалуйста, я не настаиваю. Прожигайте жизнь, напивайтесь и болтайте о разном дерьме с младшими офицерами. Множество людей были бы счастливы жить такой жизнью. Множество людей, которым никогда не предоставлялось такой возможности, какая предоставлена вам. Бросайте это дело. Лорд-маршал Варуз будет разочарован, как и майор Вест, и ваш отец, и все остальные. Но прошу вас, поверьте моим словам… — Глокта наклонился к Джезалю, по-прежнему улыбаясь своей отвратительной улыбкой. — Мне на это совершенно наплевать. Всего доброго, капитан Луфар!

И Глокта, хромая, направился к проходу под аркой.

После этой милой беседы у Джезаля неожиданно появилось несколько часов свободного времени. Однако он был не в том состоянии духа, чтобы насладиться ими. Он бродил по пустынным улицам, площадям и садам Агрионта, угрюмо размышлял о словах хромого инквизитора и проклинал Глокту. Джезалю никак не удавалось выкинуть из головы прошедший разговор, он прокручивал его в мозгу снова и снова, фразу за фразой, находил новые аргументы, которые следовало произнести — если бы они вовремя пришли на ум.

— А, капитан Луфар!

Джезаль вздрогнул и оглянулся. Незнакомый человек сидел на росистой траве под деревом и улыбался ему снизу вверх. В руке у незнакомца было недоеденное яблоко.

— Раннее утро — наилучшее время для прогулки, так я считаю, — продолжал он. — Все спокойное, серое, чистое и пустое… Ничего похожего на безвкусные вечерние розовые краски. Когда вокруг шум, гам, суматоха, люди бегают туда-сюда — как можно спокойно думать среди такой суеты? И вот я вижу, что вы придерживаетесь того же мнения! Как замечательно! — Он с хрустом откусил большой кусок яблока.

— Мы знакомы?

— О нет, нет, — отозвался человек, поднимаясь на ноги и стряхивая землю с задней части своих штанов, — еще нет. Меня зовут Сульфур. Йору Сульфур.

— Вот как? И что привело вас в Агрионт?

— Можно сказать, что я прибыл сюда с дипломатической миссией.

Джезаль оглядел Сульфура, пытаясь угадать, откуда он родом.

— С миссией от?..

— От моего господина, разумеется, — ответил посол, что нисколько не помогло Джезалю.

Капитан заметил, что глаза у незнакомца разного цвета. Весьма неприятная черта, подумал Джезаль и спросил: