Кровь и Звёзды
Шрифт:
— П-21, сядь на него! Рампейдж, подопри здание! — крикнула я и, повернувшись, бросилась в комнату, где оставались ещё две дружественные метки. Я слышала, как внизу трещат кирпичи разрушающейся печки.
Внутри комнаты я обнаружила ряд металлических кроватей, а также связанных кобылу-единорога и жеребёнка на одной из них. Маленькая кобылка была привязана простой верёвкой, а вот взрослая единорожка — прикована цепью, которая заканчивалась кандалами на её ногах. Одним взмахом драконьего когтя я освободила младшую.
— Забери её отсюда, — бросила я Глори и переключила внимание на кобылу.
На
«Мне просто… нужно как-то выживать… У меня есть ребёнок…»
Муражки побежали по моей спине, когда я посмотрела на прочные кандалы вокруг её копыт. Они глубоко врезались ей в кожу. В глазах единорожки засветилась надежда.
— Пожалуйста, позаботься о Торн, — крикнула она.
— Ну уж нет! — ответила я, осматривая запоры. Даже не знаю, смогу ли я справиться с ними. — Я вытащу тебя отсюда… — У меня с собой не было даже заколок! Я сфокусировала свою магию на замке и начала с усилием проворачивать личинку.
Щёлк! Этот чёткий звук ломающегося металла ясно давал понять, что замок, соединяющий цепь с кроватью уже не открыть. Я перевела взгляд на кандалы. Осторожно… осторожно… От напряжения у меня выступили слёзы на глазах.
Щёлк!
— Мать твою за ногу, Селестия, ну помоги же хоть чуть-чуть! — в отчаянии закричала я. Вцепившись зубами в цепь и обмотав её вокруг передних ног, я уперлась задними в металлическое изголовье кровати и начала тянуть. — Ну дава-а-ай! — прохрипела я, напрягая мышцы; моё сердце колотилось в груди, словно я проглотила целую упаковку Бака. Бак! Учитывая как уже билось мое сердце… могла ли я себе это позволить? «Будь сильной.» Я должна быть сильной. Я должна стать лучше. Я левитировала таблетку Бака и сжевала её. Почувствовав, как энергия вливается в мои ноги, я закричала и потянула изо всех сил. Моё сердце колотилось так громко, что я не слышала, как вокруг меня рушится здание.
Внезапно цепь лопнула с громким звоном. Не теряя ни секунды, я просунула голову под кандалы, сковавшие передние ноги кобылы, и взгромоздила её себе на спину. А затем, пригнувшись, рванула прочь из разваливающегося здания. Пол ушёл у нас из-под ног, когда я проскакивала через дверь уже не существующей комнаты. Сильный порыв подхватил нас и швырнул в обломки внизу, когда здание позади наконец рухнуло.
Мы лежали спутанным клубком из ног, цепей и поломанного дерева. Рампейдж выбралась из-под обломков и, ухватив зубами зазубренную деревяшку, пронзившую её насквозь, вытащила её словно простую занозу. Я прекрасно понимала, что она чувствовала в этот момент. Боль от неистово колотящегося сердца была такой сильной, что мне казалось, будто в мою грудь вонзили копьё! И я безумно хотела вытащить его оттуда. Каждый вдох давался мне с большим трудом, но воздуха всё равно не хватало. Я задыхалась. Ко мне подлетела Глори.
— Да что ж ты за дура! Что ты приняла? Бак? Гидру? Это ведь был Бак, да? — кричала она, стараясь держать мою голову над грязной водой. — У тебя же сердце сейчас разорвётся, тупая ты башка! — Достав Мед-Икс, она сделала мне инъекцию. Боль сразу отступила, и, как мне показалось, пульс тоже начал замедляться.
— Она
— Нет. Не в порядке, — твёрдо сказала Глори. — Она так рано или поздно себя убьёт. Потому что она глупая пони.
— Она… спасла меня… — пробормотала единорожка, поднимаясь из грязи.
Глори посмотрела на её сломанный рог, на лице пегаски читалось изумление..
— Ты — та самая работорговка. — Лиловая единорожка вздрогнула, и к ней подбежала её малышка. Глори посмотрела на маленькую кобылку, а затем вновь перевела взгляд на её мать. — Ты… она… ар-р-рх! — Пегаска отошла в сторону, в раздражении топча пластиковые украшения газона в виде сладостей. — С Деусом было проще. Его так легко было ненавидеть… — пробурчала она.
— Простите, что прерываю, но что мы будем делать с ним? — спросил П-21, кивнув на жеребца, которого он усадил на землю с гранатой во рту. Не уверена, что это была такая уж хорошая идея, но жеребец, по крайней мере, не делал попыток сопротивляться.
Я осторожно привстала. Мед-Икс уже подействовал достаточно, чтобы моё дыхание восстановилось.
— Что?
— Ну, он же насильник. Неужели мы отпустим его, чтобы он мог попробовать снова? — спросил П-21, потеребив чеку гранаты.
— Вынь эту штуку у него изо рта, П-21. — Я почувствовала как меня пробрал странный озноб. — Ты ведь… Фриск, верно? — спросила я, когда П-21 убрал гранату. — Поясни-ка, какого чёрта ты там устроил?
— Сводил счёты, — пробормотал он, глядя на меня снизу вверх. — Когда она была при оружии, она повязала меня и собиралась продать в Парадайзе.
— И за это она лишилась своего рога. Хочешь сказать, она снова взялась за старое? — В ответ он лишь молча посмотрел на меня. Я оглянулась на единорожку, чувствуя, как сердце глухо застучало в груди.
В ушах у меня зазвучал вкрадчивый шёпот старого жеребца.
— Итак… какое наказание полагается насильнику? — спросил он голосом, похожим на шелест карт.
— Я не палач, — пробормотала я.
— Блекджек! — прошипел П-21, закипая от злости. — Чем этот ублюдок отличается от Девяносто Девятого?
— Он отличается тем, что на курок придётся нажать мне, — решительно ответила я, глядя на пленника. — Я не допущу, чтобы ты или Глори стали убийцами.
— Это не убийство, — возразил П-21.
Я посмотрела на него.
— Он безоружен.
— Он не Мини. И не умирает медленно и трагически. Этот тип — подонок, — отрезал П-21.
Глори судорожно сглотнула:
— Я знаю, то, что он совершил — отвратительно. И я совсем не хочу, чтобы он сделал это снова. Но убийство — это не выход.
Мы дружно посмотрели на Рампейдж. Она подняла бровь и усмехнулась.
— Что, хотите знать моё мнение? — Она повернулась к маленькой кобылке, которая настороженно смотрела на нас.
— Он сделал тебе больно, милая? — спросила Рампейдж с неожиданно ласковой улыбкой. Малышка ответила ей испуганным взглядом, но затем отрицательно покачала головой.
Рампейдж пожала плечами. — Что ж, тогда мне пофиг.