Кровь и Звёзды

Somber

— ГЛУПЦЫ, — взревела она. — ПРЕКЛОНИТЕСЬ ПРЕД НАШЕЙ МОЩЬЮ! БЕГИТЕ! ПРЕКРАТИТЕ НАМ ПРОТИВОСТОЯТЬ!

Выражение её лица выразило шок от того, что враги всё равно продолжили наступать.

— ПОЧЕМУ ВЫ ЗАСТАВЛЯЕТЕ НАС НЕСТИ ВАМ СМЕРТЬ?!

«Ошибка», «Ошибка», «Ошибка». Зараза! И тут что-то вылетело из дыма. Оно дважды отскочило от земли, но было слишком маленьким для гранаты. Просто круглый кусок металла.

Серебристое кольцо с привязанной посередине спарк-батареей.

— Богиня, уходи оттуда! — крикнула я.

Но, похоже, не понимала ситуацию. Всё, что мне известно — это что кольца усиливают

ощущение усталости, а оно плохо отражается на аликорнах. Кто его бросил? Знали ли они? Или, может, это просто жест отчаяния? Батарея вспыхнула, и кольцо сразу же стало светиться губительной зеленью. Такое чувство, словно я попала в большую бочку — крик завывал всё сильнее, и словно вгрызался в меня.

Богине было намного хуже.

Щит страшно прогнулся и рассыпался; Лакуна всеми силами пыталась удержать себя и Торнипа в воздухе. Аликорн закричала, и белые искры посыпались из её глаз и рта. Они тянулись через кольцо, подобно танцующим светлячкам глубоко под руинами. Теперь Богиня вспомнила, почему её дети держались поодаль от Хуфа. Я оставила Фрут Сэлэд, почувствовав, как мои внутренности сильно свело, нацелила свой дробовик на мерцающую спарк-батарею и выстрелила. Меня ударило вспышкой радиации, но зелёное сияние исчезло, и пучки света перестали утягиваться прочь. Тем не менее, для аликорна было слишком поздно. Лакуна рухнула за укрытием рядом с кольцом, а Торнип, вопя, свалился на вагон и, к счастью, упал внутрь.

И Вспышки пошли в наступление.

Я громыхала по вагону, розовые лучи впивались в мою броню, вышибая из глаз слёзы, я бешено палила, даже не стараясь целиться, лишь стреляя так яростно, как только могла. Я схватила зубами гриву Лакуны и потянула, но как бы быстро я не стреляла, я не могла сдерживать наступающих кобыл.

Но Глори могла. Она стояла на крыше пожарной части с полным обзором, она поливала Вспышек потоком красных лучей. Они могли не обращать внимания, на отдельные выстрелы из дробовика, но не этот поток сияющей смерти. Вспышки отступили на несколько важных секунд. Я схватила гриву Лакуны и начала тянуть, стреляя во всё красное. Но даже под подавляющим огнём Глори, Вспышки разделялись и подходили ближе. Чёрт, почему аликорны должны быть такими большими и тяжёлыми?

Две малиновые молнии пронзили мне грудь, моё сердце остановилось, и я свалилась за павшим аликорном. Я потеряла фокус, с грохотом уронив ружьё, трое Вспышек, прокравшихся по тротуару за выбитой витриной, выскочили наружу. Я видела, как губы одной из них двигались. Думаю, она кричала что-то о Даймонд. Слова отмщения, или что-нибудь еще. Без разницы. Я потянулась за лечебным зельем… за чем-нибудь! Глори непрерывно стреляла так долго, что мне показалось, что её ствол начал дымиться. Интересно, сколько у неё осталось патронов… вряд ли много.

Трое Вспышек направили оружие на меня. Вот сказочке и конец.

Но тут они взорвались. Я медленно прошлась взглядом вдоль дымового следа до Фрут Сэлэд. Раз за разом ракеты устремлялись вниз по улице, вынуждая кобылок нырять в укрытие. Несколько секунд спустя Торнип поднялся и тоже начал поливать врагов свинцом.

— Как… — пробормотала я.

Внезапно Скотч Тейп прижала к моему рту флакончик с лечащим зельем. Она так тряслась, что чуть не выронила его, и, судя по запаху, её комбинезону предстояла большая стирка. Фиолетовая жидкость была немного водянистой, да и вкус был не очень, но её эффекта хватило, чтобы я смогла дотащить Лакуну до укрытия за угол повозки.

— Как… — я закашлялась, глядя на оливковую кобылку. — Он всё твердил мне, что поломок нет.

— Не та матрица, Блекджек. Думаю, ты пыталась перезапустить свой собственный ПипБак, — сказала она с нервной улыбкой. Она нахмурилась и приподняла ключ. — А ещё ты его выронила.

Ты что, не знаешь, как Риветс рассердится… рассердилась бы?

— Эй, я же Охранница! Я могу стрелять и устанавливать порядок. Всякими полезными вещами должны заниматься ремонтники, — ответила я, нервно улыбаясь.

Но на секунду меня почти не стало. Те два выстрела почти меня вынесли. Лакуна всё ещё была без сознания, и кто знает, когда… если… она восстановится? Глори на крыше уже не было. Редис и Стронгхуф также отступали. Их броня дымилась, а Браун Бетти выглядела основательно побитой. Поджигатели наступали с юга. Вспышки с востока. Ели бы рейнджеры понесли Лакуну и меня, возможно, мы бы смогли вывернуться.

Возможно. Но прямо сейчас мы могли только добежать до пожарной станции.

— Жаль. Кажется, у нас не состоится реванша, — сказал Паладин Стронгхуф, когда мы ввалились внутрь. Глори была в углу, яростно пытаясь переделать обоймы в барабаны для своего спарк-пулемета. Оня меня увидела, и я слабо улыбнулась и помахала ей копытом, чтобы её успокоить. Она кивнула. К нам присоединился П-21, с угрожающего вида бомбой на его спине. Он превратил два ошейка со взрывчаткой в одну большую, грозную, смотанную изолентой связку бабаха.

— Откуда они все лезут? — спросила я, глядя на надвигающуюся стену красного. Я знала, что в Хуфе есть большие группировки, но это было просто смешно.

Огромный паладин нам ответил.

— Большой Папочка «освободил» всех рабов к западу от реки, дал им оружие и послал воевать. Хайлендеры тоже втягиваются, а Полусердечные соревнуются с другими бандами, кто сколько рейджеров убил. Насколько я знаю, их бандиты с настолько дальнего юга, насколько Флэнк смог дотянуться, и бродит слух, что на западе ещё есть грифоны-наёмники. Полагаю, мы должны быть благодарны, что эти чёртовы Зодиаки сюда не суются, — мрачно сказал Паладин Бомбс, броня вокруг его тела медленно самостоятельно затягивалась. Глаза Скотч были закрыты, казалось, она сосредоточенно пыталась помочь Лакуне, потирая её плечо копытом и повторяя, что «всё будет хорошо». — Похоже, не много мы любви и уважения оставшегося города заработали, и большинство будет только радо нашему уничтожению.

— Вот же ж, — пробормотала я, поднявшись на копыта. Лакуна открыла один глаз и посмотрела с выражением, полным страданий. Когда засидевшуюся в тебе Богиню резко вырывают, это неприятно. — Так… каков план?

— Я выйду и отвлеку их на себя. Пока они будут заняты, твои друзья смогут скрыться. Воспользуйся бомбой, чтобы скрыть свой отход, когда я паду, — как ни в чём не бывало ответил он. — Это была честь, Охранница. Для рапорта: мне кажется, из тебя вышел бы отличный Стальной Рейнджер. — Вспышки и Поджигатели группировались снаружи для массированного удара.

— В ЭТОМ НЕТ НЕОБХОДИМОСТИ! — Снаружи прогремел мужской голос, отчего мои зубы застучали. Полдюжины гранат полетели в бандитов, заставляя их искать укрытие. Часть стены разлетелась от взрыва, осыпая нас щебёнкой, и внутрь вошёл жеребец, явно годившийся Деусу в братья-близнецы; он нёс две массивные артиллерийские пушки, такие же, как у вышеупомянотого Потрошителя. — Паладин Стронгхуф, Ваше подкрепление прибыло! — С севера подходила, должно быть, дюжина Рейнджеров.

— Звездный Паладин Стил Рейн! — произнес Паладин Стронгхуф, вставая на ноги. Броня «Зведного Паладина» была украшена еще более причудливым образом, чем его собственная, но с серебряными витыми вставками. Я задалась вопросом, было ли это нормально для Стальных Рейнджеров, или только для лидеров. Казалось хороший способ, понять в кого стрелять, но когда он вооружен такими пушками, я решила, что мало какой пони осмелиться стрелять по нему в первую очередь, или прожить достаточно долго чтобы попытаться во вторую.