Кровь Керенского-1: Смертоносное наследство
Шрифт:
Шин опустился на колени и поклонился единственному человеку, находившемуся в помещении.
— Благодарю вас за приглашение. Я безмерно признателен за предоставленную возможность нанести вам визит.
Сидя на коленях, Шин выпрямился, но не посмел посмотреть на того, к кому обращался.
— Я — Шин Йодама, рожденный на Марике в семнадцатый год правления Такаси Куриты.
Сидевший напротив него сухой, как тростник, старик вежливо поклонился, сохраняя бесстрастность.
— От имени Риюгава-Гуми я, Риоши Тойама, приветствую тебя на Заливе Черепах в Эдо. — Едва заметным скользящим движением левой руки он притронулся к шелковому кимоно серого цвета и обнажил левую сторону тела. — Я удостоился ее при посвящении в клан Речного Дракона в первый год правления Такаси Куриты.
Татуировка оябуна походила на ту, что Шин увидел на теле молодого парня этажом ниже, но была исполнена с мастерством, присущим другой эпохе. Даже рубец от пули на животе не исказил утонченную изысканность образа, ожившего сорок пять лет тому назад. Дракон вздымался и припадал, вторя дыханию старика, и, казалось, готовился к броску. Шин мог бы поспорить, что слышит, как зверь шуршит чешуей и царапает когтями о ребра старика.
Шин заставил себя оторвать взгляд.
— Извините, Тойама-сама. Я неотесан и знаком лишь с этикетом черни. Дракон красив, но его мощь исходит от вас.
Тойама безмолвно одернул кимоно и снова затянул пояс, затем выжидающе посмотрел на Шина.
— Вижу, все пальцы у тебя целы. Шин склонил голову.
— Мой учитель закрывал глаза на мои ошибки.
— Ты не носишь на лацкане знак принадлежности к роду.
— Извините, Тойама-сама, но командующий гарнизоном, из которого я прибыл, запретил нам носить гербы наших семей.
Тойама улыбнулся и склонил голову.
— Тай-са Ниро и я достигли взаимопонимания в этом. Однако в Эдо ты должен носить эмблему принадлежности к нам. Я дарую тебе ее, если ты докажешь, что являешься Шином Йодамой.
Шин распрямился и снял куртку. Аккуратно свернув, он положил ее на татами справа от себя, прежде чем расстегнул пуговицы рубашки. И подобно тому, как поступил ранее глава Риюгава-Гуми, Шин обнажил левую сторону груди.
— Я, Шин Йодама, принадлежу клану Курои-Кири из Марика.
— Черная Мгла! — В шепоте старика мелькнул благоговейный страх. — Я слышал, но не верил...
Татуировка на теле Шина покрывала всю левую половину торса и руку почти до запястья. Выполненный в традиционном стиле рисунок являл собой грозовую тучу. Золотистые блики и линии рождали образ клубящегося облака, переливавшегося многообразными оттенками цвета и линий. И хотя золотистый цвет в основном принадлежал облаку, он в то же время сохранял отстраненность. Изогнутые и порой словно обрывающиеся линии скользили по ровным мышцам на груди, животе и руке Шина, подчеркивая его мужскую стать и как бы превращая его в нечто совсем иное и не от мира сего.
Тойама глубоко поклонился.
— Это правда. Ты являешься Шином Йодамой, и ты — бусо-сенши. — Улыбка торжества осенила лицо старика. — Именно мне выпала честь оказать тебе прием.
Шин поклонился в ответ, наслаждаясь почтением, которое звучало в голосе Тойамы. «Бусо-сенши — воин, мастерски управляющий боевым роботом, я — часть выгодной сделки, которую заключили Якудза и Теодор Курита, стремящийся спасти Синдикат Драконов. Благодаря участию в войне Курои-Кири мы удостоились чести служить у якудзы в качестве водителей боевых роботов. Я один из тех — единственный, кто сражается во имя большего, чем честь».
Резко хлопнув в ладоши, Тойама прервал размышления Шина:
— Пойдем, Йодама-сан, нам подобает выпить твое сакэ, а затем я покажу никчемным юнцам, служащим у меня, на кого похож настоящий якудза. Теперь ты один из нас, один из Риюгава-Гуми. Спрашивай все, что тебе нужно. Ты тот, на кого возлагает надежды Дракон, и мы не позволим надежде умереть.
VI
Триада, Таркад-Сити, Таркад,
Округ Донегал, Лиранское Содружество
20 июня 3049 г.
— Трелл? — Виктор Штайнер-Дэвион придал лицу мрачное выражение. — Какое мне дело до того, что Ган-джи-но-Канрей Теодор Курита отправил старшего сына служить на Атрею и разболтал об этом Изиде Марик? Не понимаю, почему из-за этого меня ссылают в такую глушь! — Улыбки на лицах слушавших его людей лишь углубляли его мрачное настроение. — Я хочу служить на границе с Синдикатом или, еще лучше, на границе с Конфедерацией Капеллана. Я хочу служить в гарнизоне, где смогу участвовать в реальном деле!
Морган Хайсек-Дэвион повел бровью:
— Виктор, на твою долю хватит дел. Виктор рассмеялся с иронией:
— Да уж, бандиты с Периферии и случайный рейд отряда каких-нибудь кретинов из Расалхага, жаждущих показать свою крутизну. На Трелле не было тревоги со дня формирования Волчьих Драгун... — Он взглянул на Джастина Алларда. — Гончие Келла отправили одну роту из второго полка разобраться с бандитами прямо здесь. А мне придется лишь без толку прохлаждаться.
Джастин Аллард бросил взгляд на принца Хэнса Дэвиона и позволил себе улыбнуться.
— Я вижу, вы ознакомились с докладами из подразделений, с оценкой их сил.
— Вы чертовски правы, Джастин. — Виктор указал на висевшую на стене комнаты карту с владениями государств, образовавшихся после распада Звездной Лиги. — Я знаю, что мы должны предпринять, и, кажется, догадываюсь, что готовит против нас Синдикат Драконов. Нам не нужны боевые части здесь, в тылу. Черта с два!
Отряд молодых скаутов сможет оборонять этот район от любых налетчиков с Периферии.
Виктор резко ткнул пальцем в границу между Островом Скаи, входившим в состав Федеративного Содружества, и военным округом Диерон, находившимся под контролем Синдиката.
— Вот здесь-то я и нужен. Мы все знаем, что конфликт между Синдикатом и нашими частями разразится в этом районе. Джастин, вы разместили на Скондии Десятый Лиранский полк. Я читал доклады, сообщавшие о том, что Кай получил назначение туда. А вы, Морган, насколько мне известно, через шесть месяцев должны перебросить Первый батальон улан на Остров Скаи. Так почему же меня оставили здесь? Проклятье, я прошел подготовку водителя боевого робота и хочу отправиться туда, где могу действовать. Оскорбительно то, что меня отправляют в заброшенный гарнизон в какой-то глуши только потому, что Теодор Курита поступил так со своим сыном.