Кровь Керенского-1: Смертоносное наследство
Шрифт:
— В чем дело? Почему ты мучаешь меня? — Оскорбленная невинность, прозвучавшая в ее голосе, изумила его.
«Как она может спрашивать, после того как переспала с Владом? Она что, думает, я не знаю? Черт ее дери, она же слышала, как я все выложил Владу... Или она думает, что мне на это наплевать?»
Фелан задышал осторожно, стараясь не разбудить боль.
— Прости, но так использовать меня я не позволю никому. Я-то думал, мы друзья.
— Что? Мы действительно друзья. — Она приблизилась к койке, чтобы он мог
— Друзья? — Голос его источал презрение. — Еще парочку таких друзей — и врагов не надо.
— О чем ты? Что я такого сделала?
— Хватит играть в наивность, Ранна! Я, конечно, раб, но не полный идиот! — Несмотря на боль, он перевернулся на бок, чтобы лучше ее видеть. — Что ты сделала?! Ты трахалась с Владом! Ты думала, мне это все равно? Или в тот момент некогда было думать?
Она в полном недоумении уставилась на него.
— Почему тебя это бесит? Какое это может иметь значение?
— Значение? — Он дернул головой. — Я что-то не понимаю? Спешу напомнить, мы провели ночь вместе. Ранна посмотрела на него, как на сумасшедшего.
— Если на то пошло, ты не прав. Тогда ты ничего не смог. Я зайду позже.
Он прижался грудью к постели.
— Можешь не утруждать себя. Ты со своим любовником уже достаточно поизмывалась надо мной.
— Любовником? Владом? — Она громко захохотала. — Теперь совершенно ясно, что у тебя поехала крыша.
— Вы лежали вместе. Они вас видели! Как еще, черт возьми, это назвать?
— Мы не любовники, это совершенно точно. Влад и я были в одной и той же сибгруппе. — Тон был почему-то обличительным, затем она понизила голос: — Я была в сомнениях относительно... кое-чего... и я пошла переговорить с ним.
— Но вы ведь не только разговоры разговаривали, да?
— Ты говоришь так, будто мы совершили преступлениe! Повторяю, мы были в одной сибгруппе! Мы росли вместе. Можно сказать, мы одна семья. — Она явно что-то пыталась втолковать ему, но Фелан только еще больше стервенел. Увидя это, она изменила тему. — Я пришла, потому что не могу забыть время, проведенное вместе с тобой...
Фелан вскрикнул от боли.
— Хватит! Не ясно тебе? Я не хочу, чтобы ты испоганила мне душу, как Влад испоганил тело. Если не большe... Уйди. Пошла вон. Не хочу тебя больше видеть! Он зарылся лицом в подушку, чтобы она не увидела жгучих слез, брызнувших из глаз. Он сдерживал рыдания думал, что сможет не завыть в голос, пока не услышал всхлипывания. Фелан адским усилием заставил себя замолчать, пока не хлопнула тонкая дверь.
— Не спите, герр Келл?
Фелан посмотрел в зеркальце покрасневшими глазами кивнул военному регенту.
— Прошу извинить, что не могу приветствовать вас стоя, как полагается...
— Не извиняйтесь, — сказал Фохт, посмотрев на обезображенную спину наемника. — Видал я раны и похуже, но чтобы с такими остались в живых — никогда.
Гончий Келла с трудом выдавил слабую улыбку.
— Если бы знал, что они так будут болеть, сразу бы предпочел сдохнуть.
Фохт усмехнулся.
— Рубцы выглядят ужасно, но, думаю, шрамов почти не будет.
Фелан кивнул.
— Знаете, как говорят в Найджелринге?
Регент посмотрел вдаль.
— Знаю. «Шрамы подтверждают, что человеку дано пережить собственную глупость». — Левой рукой он пригнулся к повязке на глазу. — Последние двадцать лет эти слова имеют для меня особое значение.
Наемник вздохнул.
— Об этом я как-то не подумал. Иначе бы попросил Влада пару раз перекрестить меня по роже, чтобы всякий раз, глядя в зеркало, вспоминать, какой я безмозглый идиот.
Военный регент сложил руки домиком.
— Некоторые считают шрамы знаками бессмертия и безупречности. Если ты вобьешь себе в голову эту тщеславную мысль, то станешь вообще несносным.
В голове Фелана возник образ Тора Мираборга. «Один: ноль в пользу Ком-Стара».
— Я давно знаю, что небезупречен. Фохт внимательно посмотрел на отражение лица Фелана в зеркале.
— Имеешь в виду свое отчисление из Найджелринга?
— Вам должна быть известна эта история. Ведь вы передали Ульрику всю информацию на меня.
— Досье было адресовано мне. — Крупный мужчина медленно опустился на стул. — Я не ознакомился с ним. Перед тем как передать досье Ульрику, я уничтожил пояснительную записку.
— Зачем вы сделали это, регент? Вы же тоже выпускник Найджелринга. Почему вы не раззвонили по воем углам о моем позоре, как это не преминули сделать другие? — Фелан на секунду задумался. — Или вы уничтожили эту информацию, чтобы Ульрик имел больше мотивов взять меня в подельники его преступлений?
Анастасий Фохт иронично улыбнулся:
— Не настолько уж я тщеславен, чтобы наслаждаться твоими муками, напоминая о пустых обвинениях кадетского Суда Чести. Кроме этого, я бы предпочел самому стать советником Хана. Дело в том, что я уничтожил эту информацию, подумав, что тебе самому решать — рассказывать эту историю или нет.
— Благодарю. — Фелан на секунду закрыл глаза, а когда открыл, наткнулся на стальной взгляд военного регента. — Все довольно просто, правда. Мой друг, мы с ней росли вместе, окончила академию, когда я был на втором курсе. Ди Джей — Донна Джин Коннор. Она была зачислена в Четырнадцатый полк Лиранской гвардии и получила назначение на Форд. Она хорошо изучила руководства и уставы, чем я никогда не мог похвастаться. Благодаря ее поддержке я выдержал первые годы в Найджелринге, когда для всех ты жалкий салага. — Он с трудом сглотнул. — Признаться, без нее я чувствовал себя потерянным, но головиды, которые она присылала, поддерживали меня и помогали быть в форме.