Кровь Меровингов

Форест Берегиня

В подземном ходе кони пугались, неохотно шли, громко фыркая. Стоячий затхлый воздух им не нравился. Луиза шла первой, освещая факелом путь. Низкий потолок едва не касался лошадиных холок. Паутина и корни растений оплели стены. Земля вперемешку со щебнем скрипела под ногами. Мыши и крысы убегали от света факелов, чадивших и прерывисто горевших в сыром подземелье.

– Смотри, не одни мы пользуемся тайным ходом, – Жан указал на отпечатки следов и капли масла, темнеющие на щебне.

– Наверное, отец. Или Гийом, – предположила Луиза. Хотя непонятно, с какой целью они тайно могли покидать замок. Надо будет узнать…

Нацепив

на себя положенное количество древней паутины и чихая от пыли, подошли они к выходу. Потревоженные летучие мыши взметнулись и затушили факелы. От испуга кони чуть было не затоптали своих наездников в узком проходе подземелья.

– Да! В бою им делать нечего. Сколько я ни натаскивал своего жеребца для ристалищ, пугливости он не утратил, – пропыхтел Жан, повиснув на поводе мечущегося животного.

Луиза лишь пробормотала нечто невразумительное.

Наконец свежий воздух пахнул в лицо. Узкий проход сплошь зарос кустарником и тростником. Пришлось пробираться сквозь заросли.

Оказавшись на воле, Луиза с удовольствием вдохнула прохладную свежесть. Ночь. Тихая ясная ночь растеклась по миру. Луна заливала окрестности серебристо-желтым призрачным светом.

Жан и Луиза скакали бок о бок по дороге. Их плащи взвивались, словно крылья неведомых птиц. На спящую землю ложились большие узорчатые тени. Трава отливала стальными бликами.

События последних дней отвлекли Луизу от ненавистного испанца. Переполненная мыслями о Сигибере, Хранителях, мече и оборотнях, она напрочь забыла о прежних переживаниях. Ощущение близкой опасности горячили кровь. Решимость крепла. Она нетерпеливо подгоняла коня.

На краю селения Ворон и Готье развели костер. Они сидели в стороне от огня, чтобы одежда не пропахла дымом. Разговаривая вполголоса, они поминутно оглядывались по сторонам.

На горячих камнях, нагретых пламенем костра, мальчишки подсушивали натертый чесноком хлеб. Христианские обереги и языческие амулеты вперемешку болтались на их шеях. Тут имелись и кресты, и кости, и ладанки, и ожерелья с зубчиками чеснока, и какие-то причудливые фигурки из обожженной глины, и мешочки с травами. Рассматривая обереги, Луиза даже не подумала посмеяться над мальчишками. Каждый вправе верить в то, что считает нужным.

После недолгого повторного обсуждения плана действий, тактики нападения и отступления было решено выступать. Все отчаянно храбрились, но лицо Готье побледнело под слоем грязи. Ворон и Жан казались спокойными. Луизе не терпелось проверить магические силы. Странная блуждающая улыбка и неестественный блеск ее глаз пугали всех не менее, чем предстоящая встреча с оборотнями. Проверив вооружение, они отправились через лес в лощину.

Лунный свет проникал сквозь кроны деревьев. Сиял на траве и листьях. Растворялся в земле. Воздух был чист и прохладен. Ветер спал. Ни звука, ни шороха. Лес смотрел на них. Луиза кожей ощущала его интерес. Дикий, свободный, сильный, колдовской, лес замер в предвкушении. Наступало полнолуние, торжествуя над людской властью. А там, в замке на алтаре горит свеча. Старый священник возносит ночную молитву Всевышнему. Помолись за дерзких сердцем! Помолись!

Луиза сжимала рукоять меча. Незнакомое доселе чувство близкого неизведанного тревожило и увлекало одновременно. Жан внимательно смотрел по сторонам. Он также забыл о доме, где тепло и безопасно.

Тишина звенела, все больше настораживая. Ворон и Готье старались двигаться как можно более бесшумно. Собственные шаги оглушали их. Ночные охотники шли небольшим полукругом. Впереди ехали верхом Луиза и Жан. По бокам, чуть отставая, продвигались наперевес с арбалетами и копьями Ворон и Готье. Они постоянно оглядывались, обеспечивая прикрытие тыла.

– Святые угодники! Ох, смилуйся над нами, Господь и Пресвятая Дева Мария! – шептал Готье себе под нос всю дорогу.

Ощущение опасности и тревожная неизвестность звали дальше и дальше. Иногда Луиза оборачивалась, окидывая спутников взглядом. Время приближалось к полуночи. Местность пошла в гору. Это означало скорый спуск в лощину. Кустарники и островки спутанной травы уступили место папоротниковым зарослям. Большие кусты резных листьев кружевными пятнами усеяли землю.

Почти на границе с лощиной над головами неслышно пролетела стая белых сов. Человечьими глазами посмотрели совы на людей. Нервы напряглись, как тугая тетива лука. Все остановились и переглянулись. Каждый знал: белые совы – это души древних людей, некогда живших здесь. Повстречать их означало получить предупреждение.

– Отступись, мир духов! – прошептал Ворон, выкручивая немыслимый знак пальцами.

Луиза осталась безучастна к совам. Что должно свершиться – непременно произойдет. Она огляделась и вдохнула воздух. Ничего. Тишина. Только лес по-прежнему в тысячу глаз наблюдает. Луна безучастно источает коварное сияние. Она многое видит, многое знает. Кому она поможет сегодня?

Воинственный пыл юных вилланов поубавился, но они зашли слишком далеко. Небольшая возвышенность выросла на пути. За ней притаилась неизвестность черной топи. Луиза перекинула арбалет через спину, обернулась к своим спутникам и обнажила меч. Голос твердо и вдохновенно зазвучал в ночной тишине.

– Оставьте свой страх врагу! Отомстим за убитых и освободим нашу землю от проклятых тварей! – произнесла она.

– Да поможет нам Господь! Вперед! – подхватил Жан.

– Защити и спаси нас, Пречистая Дева, от нежити! – шепнул Готье.

Ворон промолчал.

Привязав коней, все пошли вверх. Совсем другой предстала лощина перед Луизой ночью. Гнилостной вонью и болотной сыростью встретила она непрошеных гостей. Плачущий крик цапли наполнял душу тоской. Черные дубы торчали из болота, как руки мертвецов. Недвижимой стояла вода, мерцая застывшей кровью. Невесть откуда появился густой блеклый туман. Быстро разливался он по лощине.

Четверо начали спускаться вниз. В первых зарослях редкого камыша остановились. В болоте зеленоватыми огнями плясали затерянные души. Что-то возилось и хлюпало. Отраженные холмами и искаженные туманом, непонятные вздохи и шорохи неслись отовсюду. Страх сочился из темноты.

Луиза достала меч Сигибера, радуясь приливу силы. Руны на клинке ярко вспыхнули и погасли. Мальчишки так и шарахнулись в сторону. Луиза неспешным движением расправила плечи.

Лощина устрашала своей переменчивостью. Никто не мог сейчас сказать – кто на кого здесь охотился. Туман, не теряя времени, обволакивал болото, то поднимаясь выше человеческого роста, то опадая до самой земли. Совсем близко захохотал филин. Руны на мече вновь зажглись белым огнем. Доселе неведомое Луизе ощущение накатившей невидимой волны подсказало об опасности.