Кровь не вода
Шрифт:
Когда нам и сегодня подали этот деликатес, без зазрения совести отложила кусок мяса из корзины Орешка и самолично поджарила его на кухне. И даже не очень удивилась, когда на запах заглянули практически все услуги замка, а уж когда кухарка выдала мне местных пряностей на кухне были замечены даже стражники. Еще бы при таком-то рационе ничего удивительного что хочется выть на луну от тоски.
Будь моя воля я бы еще и генеральную уборку затеяла с ремонтом. Руки так и чесались содрать верхний слой то ли краски толе обоев. Подумав, я все же решила не нарываться и потерпеть оставшиеся дни так как есть.
Когда мои две недели истекли я с удивлением поняла, что мне не очень-то и хочется уходить. Никто из слуг меня не трогал и с претензиями не приставал, на обед у меня теперь было нежнейшее мясо собственноручно зажаренное, да и Орешку я привязалась. Ещё бы немножко и он позволил бы покататься на себе.
Удивительно было другое. Когда я на 15 день пришла за платой экономка, дире Хирдай меня явно не ждала и смотрела на меня как на привидение.
– Светлого дня – произнесла я стандартное приветствие – я выполнила Ваше поручение и теперь мне хотелось бы получить обвещенную плату.
– Это ты? – после пристальных разглядываний, задала она наверно самый глупый вопрос.
– Я. – просто ответила я, примерно догадываясь, что будет дальше.
Зажав что-то в руке, она сидела и продолжала меня разглядывать. Спустя пару минут в дверях показался тот шкафообразный мужчина что в первый раз проводил меня до клетки с аверо.
– Я что приказала тебе сделать? решил сам стать ужином? Так я тебя не держу! —с каждым словом она говорила все громче, а мужчина словно становился все меньше, словно пытался спрятаться от ее гнева.
–Дире Хирдай! Светлейшая! Миледи! – заикаясь лепетал этот детина – Я все исполнил как сказали… Она все время его кормила, трижды в день. Одна!
Не сразу, но охраннику все же удалось донести до нее что он все сделал по указке. А когда до нее дошло, мне пришлось выслушать полный отчет о своих же действиях за все последние две недели. И по мере выслушивания этого досье в глазах экономки появлялось все больше неверия.
– Не может девка кормить авердо и остаться живой! – не сводя с меня внимательного взгляда произнесла она, выслушав охранника.
– И что вы предлагаете? – спросила я, успев за время отчета стражника сесть на стул. – я отработала свою часть договора и требую оплаты.
А это крыса отвернулась от меня в окно и задумчиво отвечает:
– Скоро время обеда и я бы хотела сама посмотреть, как и кого ты кормишь. Если ты не обманываешь, то тебе и бояться нечего, а если…
Что она со мной сделает "если" догадаться несложно. Я еще помню ту девушку и так сказать наглядную демонстрацию.
Скрывать мне было нечего поэтому я отправилась на кухню, привычно взяла корзину и наложив в неё свежайшего мяса отправилась в клетку к Орешку. По мере приближения к клетке уверенность действиях крысы постепенно сходила на нет, а уж когда я распахнула дверцу клетки и шагнула внутрь дире Хирдай осторожно сделала пару шагов следом. Её действие напомнили мне меня в мой первый день. Странно уж она должна была бы знать, что Орешек пока ещё только детёныш и сам боится всех.
– Малыш! Малыш! – позвала я и он прибежал на мой крик.
С удивлением я увидела, как прежде грозная и самоуверенная, даже наглая и хамоватая крыса теперь то бледнеет, то краснеет и жмется к стене клетки, маленькими, торопливыми шажками перебираясь поближе к калитке. Раз уж пришла, то покормила Орешка и погладила его напоследок
– Ты тут без меня не хулигань, просто так людей не пугай. – давала я ему наказ – Но, если будут обижать, давай сдачи.
Когда я вышла экономки уже не было. Как я понимаю проверку я прошла. подхватив свою сумку, я вновь отправилась на ее поиски. Должна же она мне заплатить?!
Она нашлась в своем кабинете, только теперь с ее стороны я не встретила никаких насмешек и сомнений. Она молча протянула мне деньги и также молча указала на дверь. Мне даже показалось, что она рада была отпустить меня на все четыре стороны, только бы я не путалась у нее под ногами. А я что? Взяла честно заработанную монетку и отправилась на выход. Каждую секунду мне казалось, что вот сейчас меня окликнут, вернут назад. Но вот я прошла коридор, вот дверь и вот уже и двор позади и только выйдя за кованные ворота и свернув в лесочек я смогла выдохнуть и перевести дыхание.
До дома я добралась без особых происшествий. Путь занял чуть больше суток, теплая погода не дала замерзнуть ночью. И встречали меня, как и в прошлый раз в гробовом молчании. Я прям испытала дежавю. Но в отличие от прошлого раза сейчас я сама объявила:
– Не бойтесь не сбежала, просто отработала своё, получила расчёт и ушла.
Сказав это, я походкой от бедра, подняв голову прошла до дома Диды в оглушительной тишине. Уже находясь в доме, я услышала, как отмерли жителей деревни. Похоже моего возвращения, да еще так скоро не ждали. Пользуясь тем, что сейчас никого нет дома я открыла шкаф и с удовольствием заварила себе ароматный травяной сбор.
– Господи, как же я скучала по нормальной вкусной еде! – вслух посетовала я, откусывая румяный бок у домашней булочки – пока не лишишься привычного и такого обыденного, и не поймёшь, как много это что-то значит.
Только я устроилась за накрытым столом попить чая, как входная дверь распахнулась и на пороге замерло моя подруга.
– Это ты? – она стояла в дверях и внимательно разглядывала, меня. Я не поверила, когда мне сказали, что ты вернулась. Как тебя отпустили? Что ты такого натворила за эти две недели?
– Да ничего такого – ответила я – просто послушала тебя и отказалась подписывать рабский договор. После показательного выступления от меня отстали и, наверное, дали самую лёгкую работу, только бы я больше никуда не лезла и никому ничего не советовала.
– И что же интересно тебе за работу такую поручили? – улыбаясь уточнила хозяйка дома.
– Мне доверили ухаживать за красавцем Аверо. Он правда ещё маленький совсем, мне по пояс, но он очень умный, спокойный и доброжелательный.
По мере моего ответа эмоций на лице моей собеседницы менялись как картинка в калейдоскопе. Сначала радость от встречи со мной сменилась шоком, неверием и добил меня священный ужас.