Кровь огненного бога
Шрифт:
Танец с оружием, развлекая зрителей, продолжался несколько минут. Наконец, улучив момент, когда северянин приподнял копьё, Кутум ринулся вперёд. Торбор пропустил его к себе и принял на щит клевок металлического острия. Через мгновение Торбор нанёс мощный удар сверху древком о древко.
Пальцы Кутума разжались, и его копьё упало под ноги. Тут же последовал выпад ребром щита северянина такой силы, что щит степняка треснул. Он уронил его и отскочил назад.
Острая боль пронзила левую руку Кутума, повисшую как плеть. От низа его живота к сердцу поднялся могильный холод.
Торбор, поедая взглядом покалеченного неприятеля, шагнул вперёд. Кутум сделал отчаянный бросок навстречу и тут же был пронзён копьём.
Торбор, пнув упавшее тело, вздел руки к небу и заорал неведомым зверем:
– Ы-Ы-Ы-А-А-А…
Многотысячная толпа потрясённо молчала.
––
– Следующий поединок! – через некоторое время пророкотал распорядитель боёв. – Ханство Солёных Озёр представляет заслуженный воин – отважный Сарун!
Вышел мужчина – далеко за тридцать – с орлиным носом на жёстком лице, со злыми цепкими глазами и бритой головой. Его высокий лоб пересекал извивающийся шрам, голый торс украшало множество отметин от различного оружия, подтверждая героическую репутацию. Многие зрители знали этого бойца: не раз видели его удаль и мастерство в совместных набегах на соседние с Великой степью страны.
– От ханства Восточных Ветров сражается наёмник по имени Лестер! – пронеслось над вольным народом.
Кумчаки с интересом рассматривали ещё одного чужеземца, неспешно приближающегося к месту для поединков. В воздухе повисла неверная тишина, нарушаемая вздохами и нервными хлопками ладоней о колени.
Лестер вышел на площадку и заходил из стороны в сторону, загадочно улыбаясь и напевая что-то себе под нос. Он обладал мускулистым, но в то же время гибким и ловким телом, всем своим видом напоминая дикое, затаившее настоящую сущность животное, готовое напасть в любой момент.
«Кто это?! Может быть, большая хищная кошка? – возникли нелепые мысли в головах кумчаков. – А если дракон? Глаза у него, как у существа из древних сказок. Разве может дракон превратиться в человека? Вряд ли. Но…» – степнякам на мгновение привиделся необычный страшный зверь.
Наваждение быстро спало, точно платок с плеча. Нет, это человек. Всех поразили его кожа цвета благородного золота, чёрные как смоль длинные волосы, заплетённые в косу, и под стать им чёрные бездонные глаза.
Саруну не понравились повадки и облик иноземца.
– Эй ты, черноволосая обезьяна, тебе конец! – сказал он, дразня Лестера; потом переложил копьё в руку, держащую щит, и освободившейся правой ладонью провёл по горлу, подтверждая свои слова.
Кто-то из зрителей засмеялся, многие довольно зафыркали, некоторые осуждающе засвистели.
Лестер, согнав с лица улыбку, посмотрел в глаза Саруна и дотронулся взором до его сердца, отчего у степняка перехватило дыхание и мысли растерянно смешались, а из этого смешения прозвучали слова: – «Нет, не обезьяна – дракон. Не злил бы ты драконью породу».
Лестер тут же отвернулся и уставился на трибуны. Сарун справился с замешательством и, вернув копьё в правую руку, принял боевую стойку.
– Поединок начинается! – провозгласил распорядитель. Рёв толпы взметнулся над трибунами, но вскоре замялся и рассыпался одинокими вскриками.
Лестер, держа копьё в низко опущенной руке, побежал вокруг Саруна. Он взял сначала большой круг, но постепенно уменьшал его, сокращая расстояние между собой и противником.
Сарун удивлённо следил за Лестером и поворачивался соответственно его перемещению, прикрыв корпус щитом, выставив копьё. Степной рубака был сбит с толку необычным поведением врага. И не он один: зрители тоже не могли постичь смысла происходящего.
Преодолев половину круга, Лестер быстро изменил направление движения: подгребая копьё Саруна щитом снизу вверх, стремительно сблизился с ним и пронзил его ногу своим копьём. Степняк от неожиданности и резкой боли взвыл и упал на землю.
Лестер не стал добивать лежащего врага. Вместо этого он снова побежал по кругу, давая степняку время подняться. Он играл и резвился, как котёнок, – так казалось со стороны. Большой, очень большой котёнок! А, может быть, не котёнок? А дракона не хочешь?! Игривый такой дракон…
Сарун встал, невзирая на слепящую боль и обильно бегущую кровь, перенёс вес на здоровую ногу и приготовился сражаться вопреки всему. Пощады он не ждал: пощады не было на этом бранном поле.
Лестер завершил круг странного забега и, видя, что соперник, хоть и кое-как, но готов защищаться, начал сближение. Резко присев и сделав вид, что снова атакует ноги, он вдруг выпрямился и направил оружие вверх. Сарун опустил щит, предугадывая удар. Взмывающее неприятельское копьё застало его врасплох. Взор степняка обжёгся о смертоносное жало, летящее в его горло. Как оно вышло из затылка, Сарун уже не почувствовал: душа его устремилась в вечное небо.
––
– …Я тебе повторяю, рыжий великан вобьёт в землю этого Лестера, – говоривший степняк был уже на бровях. Когда успел? Ещё только начало ночи.
– А я думаю, златокожий победит, – возразил пожилой соплеменник с красным лицом. – Сдаётся мне, что яйца у него из закалённой стали. Не всё зависит от размера.
– Нельзя победить гору, – затряс головой пропоец.
– А вот посмотрим, если, конечно, небо будет благосклонно и сведёт их в поединке.
– Да, посмотрим. Налей-ка, дружок, ещё, – пьяный степняк протянул кружку к мальчику, держащему сосуд с божественным напитком. Потом, изрядно хлебнув из наполненной ёмкости, уставил вдаль мутные глаза и запел:
Когда у степняка паршиво на душе –
Он едет в степь, он едет в степь.
Когда ему безрадостно уже –
Он едет в степь, он едет в степь…
Все, кто находился поблизости, подхватили незамысловатую песню:
Здесь для него еда есть и ночлег,
Он едет в степь, он едет в степь.
Здесь проживёт он свой короткий век,
Он едет в степь, он едет в степь…
Хорошо, хорошо мужчинам и женщинам – детям безбрежных просторов: много еды, сколько желаешь выпивки, и ночь обнимает горячими руками. Забурлил пир подобно весенней реке, расцвела музыка в сердцах отважных кумчаков – гуляй не хочу!