Кровь решит за нас
Шрифт:
— Сереж, спасибо тебе.
— За что? Я рад только, — мужчина лег рядом.
— Ты знаешь, да? — скрывать от него почему-то не хотелось. Хотелось честно рассказать. Может даже пожаловаться.
— О чем?
— Об Игоре.
— Нет.
— Я просила развод, — Нина невесело рассмеялась. — Честнее не так. Это Саша сказал отцу про развод, я только повторила. Может без сына еще долго бы не решилась произнести это слово. Я — дура, Сереж.
— Нет, — одно уверенное простое слово.
Женщина улыбнулась, села. Санька с Наталкой оживленно
— Мне давно следовало уйти, а сейчас жалко. Себя жалко и времени убитого жалко.
— Не жалей. Все что ни делается…
— Все к лучшему. Я помню. Это я жалуюсь просто. Сыну и матери не могу вот прям до конца, честно. Оказывается, на это у меня кроме тебя никого. Ты всегда мои жалобы слушал, а я внимания не обращала, — Нина недовольно поморщилась. — Ты прости неблагодарную.
Мужчина сел рядом, обнял ее.
— Жалуйся сколько угодно и если надо сразу проси помощи. Хорошо?
— Нет.
— Не нет, а да. В любое время. У кого Наташка пропадала, когда я не мог следить за ней? К кому она со своими бедами женскими бегала? Кто ей платье помогал выбирать на выпускной?
— Не-е-е. Платье — это Санек с ней катался.
— Серьезно? Вот врушка! Подзатыльник выдам… потом.
— Ой, сдала.
— С потрохами.
Нина улыбнулась. Было странно сидеть в чужих мужских объятиях. Хотя Игорь ведь давно ее уже не обнимал просто так, только прилюдно, напоказ, может поэтому сейчас она не стала сопротивляться. Так тепло и приятно. В душе против воли жило устойчивое ощущение, будто она изменяет мужу. Женщина усилием воли попыталась подавить неприятные эмоции. Бывшему мужу. Еще не хватало хранить верность тому, кто этого не стоит. Вспомнила о своем нежелании жертвовать дружбой с Сергеем ради своих безумных порывов и окончательно запуталась в себе.
— Что, Нин?
— Нет. Я, — из глаз против воли покатились слезы, голос сорвался. В животе вдруг вырос клубок страха, отчаяния, боли, безысходности и мгновенно заполнил все тело. Слезы хлынули потоком. — Ничего… Не знаю.
Сергей сжал зубы, обнял Нину, прижав ее голову к своей груди. Тело Нины стали сотрясать рыдания. Ему давно хотелось разбить голову этому уроду, коему приходилось порой при встрече улыбаться. Сейчас же Игоря хотелось просто убить. Судьба свела его с восхитительной женщиной, и он смел так относиться к ней, словно мир полон похожих.
Санька дернулся в сторону матери. Наташа вцепилась в его плечо мертвой хваткой.
— Стой. Отцу она расскажет то, что при тебе говорить никогда не станет. Дай ей поплакать.
Парень стиснул зубы.
— Она ненавидит реветь.
— Сань, какой же ты балбес! Ей надо. Это самый действенный способ снять стресс. Пошли погуляем. Сейчас тебя увидит, спохватится.
Он поколебался, в конце концов решил, что козявка права, и сдвинулся с места, поддавшись на ее до того безуспешные попытки утянуть подальше от костра.
— Не надорвись, малявка.
— Да чтоб тебя! Я — не козявка, не малявка, не малолетка, и как ты меня еще там называешь!
Саня с удовольствием наблюдал как она сердито хмурится. Ей осталось надуть нижнюю губу и топнуть ногой для пущего эффекта.
— Ребенок.
— Я — не ребенок.
В голову пришла приятная немного шальная мысль, он склонился к уху девушки.
— Взрослой ты станешь, когда я увижу, что ты узнала каково это ощущать мужчину внутри себя, получать удовольствие от его ласк.
Наталка глубоко часто задышала, на щеках появился румянец. Темные глаза испуганно расширились. Она постаралась справиться с собой.
— И с чего ты взял, что я не знаю?
— Расскажи мне.
— Не хочу.
— Не знаешь.
— Когда-нибудь твоя самоуверенность сыграет против тебя, — девушка соблазнительно улыбнулась. — Как ночь прошла, взрослый?
Парень внимательно пригляделся к сестренке. Да, нет. Не может быть того. Наврала, козявка. Нарочно в заблуждение ввести хочет.
— Ничего так. Решил бросить это дело.
— Какое?
— Кататься к Ирке. Надоело. Цена не стоит качества.
Наташа вздохнула и с укоризной взглянула на профиль парня. Иногда он был безобразным циником. Так странно, словно перед ней чужой человек. Так же с ветки срываешь яблоко, кажется, красное спелое, сладкое, а с оборотной стороны оно червями прогрызано. Санька красивый, очень красивый, умный, безгранично терпеливый, добрый, ласковый, заботливый, только последние четыре пункта неизменно касались лишь троих человек: его матери, бабушки и ее самой, Наташи. Остальные девушки видели его неприятную часть и создавалось впечатление, что за нее-то более всего и обожали.
— Знаешь, Сань, хорошо, что предмет моих романтических мечтаний не ты.
— А кто?
— Никто. Пошли обратно, — она развернулась и практически бегом направилась к родителям.
***
9 августа
Понедельник
Нина в очередной раз перевернулась с боку на бок, память вновь и вновь воскрешала момент, когда она сорвалась и разревелась. Женщина потерла в бессилии лицо рукой.
— Дура! Ой, дура! — прошептала она. Додумалась. Сергей, наверное, теперь не станет приближаться. Решит, что она девочка какая слабая. Конец дружбе. Останется легкое знакомство. Идиотка. Нина давно не чувствовала себя так неуютно. Вспомнился его сердитый взгляд, то, как с силой сжимал руль. Совершенно точно недоволен итогом выходного дня. Потратил впустую.
Нина подскочила, выбежала на балкон, закурила. Немного успокоило. Достала из кармана телефон, набрала мобильный Сергея.
— Привет.
— Привет. Разбудила?
— Нет. Я не спал и пока не собираюсь.
— Я… это… — просить прощения неожиданно показалось верхом идиотизма. — Сказать забыла совсем. Мы на следующей неделе компанией идем в ночной клуб. Пойдешь с нами?
— А что за компания?
— Я и мама моя со своей подругой.
Мужчина рассмеялся.
— Хорошая компания. С удовольствием.