Кровь убийцы
Шрифт:
– Приезжай, – сказала Даша и продиктовала свой адрес.
Уже через 10 минут Андрей позвонил в дверь. В этом городе все было расположено близко.
Они прошли на кухню, и там сразу стало тесно.
– Я знаю, что это могло подождать и до завтра, – с энтузиазмом начал Андрей, – но мне не терпелось проверить твою версию о педофилии. Поэтому я вернулся в свой кабинет и просмотрел все сводки по пропавшим детям. Собственно, на это не понадобилось много времени.
Даша смотрела на его воодушевленное лицо и недоумевала. Казалось, его совсем не тяготит это расследование и все те ужасы, которые постепенно им открывались. Такая толстокожесть не могла не задеть Дашу.
– Ты можешь говорить о пропавших детях с менее радостной рожей? – с отвращением спросила она.
– А? – до Андрея не сразу дошел смысл ее слов. – Блин, не подумай, что я какой-то маньяк или что не все равно. Просто… Понимаешь, все это как в кино, вроде как головоломка, в которой все не по-настоящему. Короче, извини.
Теперь он будто съежился, а с лица исчез былой азарт. Просто заигравшийся мальчишка, которого одернули в середине представления. Даша не чувствовала себя виноватой. Иногда полезно вернуться на землю из мира своих супергеройских фантазий.
– Что ты нашел? – просто спросила она.
– Вот распечатки, – он протянул ей прозрачный файл с бумагами.
– Не густо, – Даша взвесила на руке тонкую стопку. – За какой период данные?
– За пять лет. Более раннюю информацию нужно искать в архиве.
– И сколько детей пропало за это время? – поинтересовалась Даша, доставая распечатки из файла.
– Двое. Вернее, пропадало, конечно, больше. Но я отобрал только тех, кого не нашли.
– Всего двое? – удивилась Даша. – Ты уверен, что никого не просмотрел?
– У нас маленький город, – сказал Андрей. – Я исключил тех детей, которых забирали супруги после развода. Также не брал в расчет тех, кто просто заблудился. У нас тут пропажа ребенка – это настоящее ЧП. Обычно мы имеем дело с несколько другими преступлениями.
– Какими?
– Основная проблема – это наркоманы. Убийств бывает не мало, но чаще всего они так или иначе связаны с наркотой.
Даша воздержалась от комментариев по этому поводу. Вместо этого она принялась изучать принесенные ориентировки.
Первая девочка пропала пять лет назад. С фотографии на нее смотрела очаровательная белокурая принцесса. На момент исчезновения малышке было всего 5,5 лет. Судя по краткой выдержке из дела, приложенной на отдельном листке, главным подозреваемым был ее дядя по отцовской линии. Однако никаких доказательств против него так и не нашли, и от этой версии пришлось отказаться. С тех пор маленькую Сонечку никто не видел. Даша прикинула, что сейчас девочке должно быть больше 10 лет. Однако вряд ли она сможет отпраздновать свой день рождения. Педофилы обычно не держат своих жертв так долго.
Вторую девочку звали Маша и, судя по фото, ее вполне можно было принять за сестру первой жертвы. Такие же белокурые локоны и огромные серые глаза. Вот только выражение лица у нее было гораздо более серьезным. Маша пропала 2 месяца назад, всего через неделю после своего шестого дня рождения. Подозреваемых в ее похищении не было.
Даша подняла глаза от бумаг. Андрей, ссутулившись, сидел на табуретке и смотрел прямо перед собой. Его прежняя неуместная эйфория прошла без следа. Даша вздохнула. От уныния и самобичевания тоже никакого толку не будет.
– Отличная работа! – похвалила она. – Девочки действительно могут быть жертвами одного преступника. Одинаковый типаж, примерно одинаковый возраст.
– Их еще можно спасти? – спросил Андрей.
– Среднее время жизни ребенка после похищения сексуальным преступником редко превышает 24 часа. Но бывают и исключения.
– Что ты планируешь делать дальше?
– Завтра первым делом мы поговорим с родителями девочек. Постараемся подтвердить причастность покойного к похищениям. Или исключить ее. В обоих вариантах нам станет понятно, от чего можно отталкиваться.
– Слушай, вот ты спец и постоянно ловишь всяких уродов. Объясни мне, как можно причинить боль такой крохе? Меня блевать тянет от одной мысли, что существуют ублюдки, которые…
Он не договорил, бессильно махнув рукой. Даша вдруг поняла, что вся его говорливость и воодушевление была лишь защитным механизмом. Его мозг просто отказывался принимать информацию всерьез, потому что она была слишком тяжелой. Андрею вовсе не хотелось раскрыть громкое дело ради славы. Просто он не мог мириться с реальностью, в которой маленькую белокурую девочку мог похитить зверь. Даше была настолько близка эта точка зрения, что ей невольно захотелось утешить Андрея, но она поборола это желание.
– Это действительно сложно понять, – сказала Даша. – А еще сложнее смириться с тем, что такие люди всегда будут. Нам остается только ловить их.
– Уже после того, как они что-то натворят?
– Мы не просто так изучаем самых разных преступников. Сейчас эти данные помогают в расследованиях, но когда-нибудь мы сможем выявлять их еще до того, как будет слишком поздно.
– Надеюсь, – сказал Андрей без особой уверенности. – Блин, но ведь в нашем детстве такого не было! Или у вас в Москве всегда хватало извращенцев?
– Лично я с ними не сталкивалась, пока не начала работать, – пожала плечами Даша. – Но, как ты выразился, извращенцы, были всегда.
Андрей снова махнул рукой. Даша с удивлением осознала, что ей приятно с ним разговаривать.
– Кофе? Чай? Чего-нибудь покрепче, увы, не предложу, – сказала она с улыбкой.
– Я бы не отказался от кофе, – с готовностью согласился Андрей. – День выдался довольно долгий.
Даша включила чайник второй раз за вечер.
– Наверно, я старею, раз у меня появляются подобные мысли, – сказал Андрей,– но в наше время было лучше. Меня, например, родители спокойно отпускали гулять на улице. Сейчас я бы в жизни не позволил детям ходить без присмотра. А твои родители над тобой сильно тряслись?