Кровавая Обитель
Шрифт:
— Цени себя больше, девочка. Вот все, что могу тебе посоветовать.
Я не особо понимала, о чем они говорят. Но то, что ведьма, казалось, заглядывает прямо в душу Криспины, несомненно. Та прекрасно понимала, что женщина имеет в виду. А потом девушка и вовсе перегнулась через стол и зашептала так тихо, чтобы слышала только Хельма. Ведьма так же тихо начала ей отвечать. Нам оставалось только с любопытством наблюдать за этой сценой. Но ничего не поделаешь — раз Криспина не хочет, чтобы мы это слышали, ее
С ней ведьма говорила намного дольше, чем с Асдусом. Мы даже успели заскучать. Но вот, наконец, Криспина вернулась на свое место и я махнула рукой Эннию, давая понять, что уступаю ему дорогу.
Судя по непроницаемому лицу уже кажущегося абсолютно трезвым демонита, его происходящее вообще мало заботило. Вряд ли он воспринимал слова ведьмы серьезно.
— Ох, какое ты противоречивое существо! — нахмурилась Хельма, взяв его руку, потом вскинула глаза и в упор глянула на демонита. — И насколько плохо сочетается то, что внутри, с тем, что снаружи.
Губы Энния тронула презрительная улыбка.
— Что ты знаешь о том, что у меня внутри, ведьма?
— Я это вижу, мальчик, — спокойно откликнулась она. — Ту черноту, которая заполняет тебя все больше. Не позволяй ей взять верх окончательно. Это ничем хорошим для тебя не закончится, поверь.
— И что же будет, если я это позволю? — усмехнулся демонит, явно не веря ни единому ее слову.
— Все закончится тем, чего ты так боишься.
Его лицо слегка дернулось.
— И чего же я, по-твоему, боюсь?
— Стать тем, у кого больше не будет права выбора.
У меня по спине побежали холодные мурашки. Что-то подсказывало, что ведьма права. Вспомнился рассказ Энния о прошлом, в котором явственно звучали те же опасения. Для него так важно было чего-то достигнуть, перестать быть зависимым от кого-то сильнейшего, решать свою судьбу самостоятельно. Но если ведьма и правда видела его насквозь, то что значат ее слова о темноте внутри? Мне не хотелось верить, что на самом деле Энний вовсе не такой, каким кажется.
— Тебе доступно так много, мальчик, — она сказала это почти ласково и слегка погладила его руку. — Ты обладаешь удивительным даром привлекать к себе других: как женщин, так и мужчин. Но не веришь никому до конца, считаешь, что каждый только и ждет возможности воткнуть тебе нож в спину.
Я стиснула зубы, чувствуя, как защемило сердце. Бедный разочарованный во всем и всех мальчик, каким Энний стал из-за собственного отца, когда-то бросившего их с матерью. Сможет ли он когда-нибудь научиться доверять хоть кому-нибудь?
— Потому что я слишком хорошо знаю цену словам, — жестко откликнулся Энний. — Они не стоят ничего.
Ведьма вздохнула.
— Все же попробуй преодолеть это, иначе то, чем все закончится, тебя сломает.
Слышать это было больно. А особенно знать, что я не понимаю, о чем она говорит, и потому не могу даже попытаться как-то предотвратить.
— Вижу женщину, которая готова ради тебя на многое, — проговорила ведьма, а мое сердце пропустило удар. Неужели она говорит обо мне? — Такая же мятущаяся черная душа, как и ты.
Можно ли назвать мою душу черной и мятущейся? Я в сомнении нахмурила лоб.
— Та, что тоже гонялась за несбыточным и терзалась от невозможности добиться своей цели. Теперь она обрела то, что дало ее жизни новый смысл. Обрела тебя. Не представляешь, как сильно ее чувство к тебе. Она придет на помощь даже тогда, когда все отвернутся. Не отвергай ее, когда придет время.
Энний сидел бледный и напряженный. Его лицо больше не казалось бесстрастным. На нем читалась мучительная внутренняя борьба. Что-то явно затронуло его в словах ведьмы.
— Вы говорите о Гилере? — глухо проронил он.
— Я не вижу имени. Я вижу суть, — загадочно откликнулась Хельма.
Я же возмущенно поджала губы. Да как она может советовать ему принять, как данность, то, что древняя вампирша опутала его по рукам и ногам? Пусть даже Гилера и правда любит Энния так, как ведьма говорит, но есть ведь еще и его чувства! Не собираюсь я так просто сдаться и отдать любимого ненавистной сопернице! И ему не позволю это сделать!
— Я хочу знать одно, — нарушил молчание демонит. — У меня будет выбор?
— В этом можешь не сомневаться, — отозвалась ведьма.
— Тогда я рискну! — глаза Энния мрачно сверкнули и я облегченно перевела дух.
Вот так, правильно, мой хороший! Мы оба попытаемся перехитрить судьбу. На несколько секунд закралось сомнение, о том ли спрашивал Энний, о чем подумала я, но постаралась их отогнать. Если еще и демониту доверять перестану, тогда точно с ума сойду.
Хельма отпустила руку Энния и в упор посмотрела на меня.
— Все еще не решаешься?
Я мотнула головой и на отчего-то затрясшихся ногах приблизилась к ней. Терзало нехорошее предчувствие. И я могла сколько угодно убеждать себя, что Хельма шарлатанка, но что-то подсказывало другое. Ведьма так долго вглядывалась в мою дрожащую ладонь, что стало еще больше не по себе.
— Иногда боги любят пошутить, — наконец, со странной улыбкой проговорила женщина. — Множество случайностей, совпадений — и в итоге то, что вряд ли когда-нибудь могло случиться. Представляю, как поражен был Он.
— К-кто? — срывающимся голосом спросила я.
— Тот, кто был жестоко наказан за то, что осмелился пойти против законов природы и богов. Играть с такими силами, всю мощь которых не в силах был даже постигнуть. Кто знает, может, сама судьба решила все же смилостивиться над ним, раз послала ему тебя.