"Кроваво-Красная" Армия. По чьей вине?
Шрифт:
«18 июля 1937… Работы так много, что раньше 2―3 часов ночи не выбираюсь из штаба. Вредительская сволочь целыми годами гадила, а нам надо в недели, максимум в месяц, не только ликвидировать все последствия, но и быстро двигаться вперед…»
Признавались практически все. В отношении «явных и не разоружившихся врагов народа», нагло отказывающихся выдавать заговорщиков, успешно применялся «метод физического воздействия».
«Известно, что все буржуазные разведки применяют физическое воздействие в отношении
― разъяснял Сталин. ―
Спрашивается: почему социалистическая разведка должна быть гуманнее в отношении заклятых врагов рабочего класса?»
В итоге под лозунгом «Бить можно кого угодно и как угодно» показания получили на всех военачальников.
5 августа 1937 года заместитель начальника Разведывательного управления РККА М.К. Александровский дал показания на целый коллектив врагов, в их числе на командармов Каширина и Дубового. 7 августа был арестован заместитель командующего Ленинградским округом комкор М.Я. Германович, 9–го ― командир 1–го кавалерийского корпуса комдив М.А. Демичев, 10–го ― армейский инспектор Белорусского ВО комкор Е.И. Ковтюх, 18 августа ― заместитель Якира комкор Д.С. Фесенко.
Николая Каширина после процесса над Тухачевским перевели в Москву на повышение. В июле 1937 года он возглавил Управление боевой подготовки РККА, а 19 августа, с личной санкции Вождя, уже был арестован. Через три дня он признал свое участие в «правотроцкистском заговоре», проводившем подрывную работу в контакте с военным заговором Тухачевского. Из Каширина выбили показания на маршала Егорова:
«Вокруг маршала Егорова Александра Ильича сложилась группировка. Эта группировка являлась военной группой правых, особым военным центром ― и вела свою контрреволюционную деятельность одновременно с группой во главе с Тухачевским, Якиром, Гамарником и другими».
В числе участников «правой группировки» Каширин назвал Буденного, Белова, Дыбенко, Халепского и других.
Командарма расстреляли 14 июня 1938 года. Расстреляли и двух его братьев.
15 августа были арестованы командующий Уральским округом комкор Я.П. Гайлит, военный советник при Главкоме Монгольской народной армии комкор Л.Я. Вайнер, командующий войсками Среднеазиатского военного округа комкор И.К. Грязнов.
Последний в Средней Азии руководил всего два месяца. А до этого Грязнов почти пять лет командовал Забайкальским военным округом, где, как выяснилось после тщательных расспросов в Лефортовской тюрьме, руководил военно–фашистской организацией, работал на японскую разведку и натаскивал террористическую группу для убийства руководителей страны.
В Забайкалье срочно отправилась выездная сессия Военной коллегии Верховного суда. Только 2 октября 1938 года она приговорила к расстрелу двадцать командиров частей и штабов округа. В «забайкальском заговоре» принимал участие и командир 15–й кавалерийской дивизии К.К. Рокоссовский, но он успел перевестись в Ленинградский округ, и карающая рука советского закона настигла комдива уже там.
21 августа арестовали командующего
Лишь Епифан Ковтюх, послуживший прототипом главного героя в романе А. Серафимовича «Железный поток», мужественно перенес истязания и до конца отрицал все обвинения.
30 августа был арестован член Военного совета Черноморского флота армейский комиссар 2–го ранга Г.И. Гугин, 9 сентября ― начальник Политуправления ХВО армейский комиссар 2–го ранга С.Н. Кожевников, 5 октября ― командующий Черноморским флотом флагман флота 2–го ранга И.К. Кожанов и начальник УВВУЗ РККА армейский комиссар 2–го ранга И.Е. Славин.
Армейского комиссара 2–го ранга А.С. Булина, начальника Управления по комначсоставу, арестовали 5 ноября 1937 года. Он оказался опаснейшим заговорщиком. В циркулярном письме Главного военного совета РККА указывалось:
«Вражеское руководство ПУРа подбирало и расставляло на руководящие посты в Красной Армии своих людей, враждебных нашей партии. Гамарнико–булинская банда затирала десятки тысяч командиров и политработников, способных и беспредельно верных партии Ленина ― Сталина».
В ходе допросов Булин также вспомнил об участии в заговоре командарма Белова.
В тот же день (5 ноября) был арестован ответственный редактор газеты «Красная звезда» армейский комиссар 2–го ранга М.М. Ланда. Михаил Маркович долго не запирался: уже через пять дней на письменном столе Сталина лежал список из 90 человек, руководящих политработников Красной Армии, входивших в состав военного заговора. Ланда сдал всех сотрудников своей редакции, ряд членов военных округов, начальников политотделов и заместителя начальника Генштаба комкора К.А. Мерецкова.
13 ноября взяли командарма 2–го ранга И.А. Халепского, «выдавшего» более сотни своих сообщников по заговору, и армейского комиссара 2–го ранга А.Л. Шифреса, начальника Военно–хозяйственной части академии РККА.
В 1937 году начался отстрел еще одних героев Революции ― латышских стрелков и прочих интернационалистов. Приложивший к этому делу холодную чекистскую голову и не очень чистые руки бывший начальник УНКВД Московской области Александр Павлович (Израиль Моисеевич) Радзивиловский показал:
«Я спросил Ежова, как практически реализовать его директиву о раскрытии антисоветского подполья среди латышей. Он мне ответил, что стесняться отсутствием конкретных материалов нечего, а следует наметить несколько латышей из числа членов ВКП(б) и выбить из них необходимые показания. С этой публикой не церемоньтесь, их дела будут рассматриваться альбомным порядком. Надо доказать, что латыши, поляки и другие, состоящие в ВКП(б), ― шпионы и диверсанты…»
Сказано―сделано.