Кровавое око Сарпедиона (авт. сборник)
Шрифт:
— Это, конечно, неплохая идея, — перебила его Иветта изменившимся голосом. — Но мы ведь предполагаем, что это сигналы людей из ИСБ?
— Разумеется… Но когда мы приземлимся, нам стоит получить кое-какую предварительную информацию. Наши партнеры по переговорам знают, с кем имеют дело, а мы — нет… — Откинув голову, Жюль покосился на тонкий голубоватый луч — ниточку, что вела в неизвестность, — и задумчиво добавил: — Что-то сместилось в этом мире, Иви… трос под ногами канатоходца не лопается ни с того, ни с сего… Мы послали пароль, но, как ты сама сказала, нам
Глава 3
Верховный
В начале двадцать первого столетия демократия потерпела полный крах, так как не могла справиться с коммунизмом. Это поражение, истоки которого можно было заметить еще на заре двадцатого века, стало очевидным в 1982 г., когда Канада, Соединенные Штаты и Мексика объединились, образовав Североамериканские Соединенные Штаты. Конгресс САСШ тормозил принятие любых решений, направленных на эффективные действия против коммунизма; российский же премьер действовал. Издаваемые им указы выполнялись безоговорочно; все несогласные с ними подлежали немедленному уничтожению.
Мис, «История цивилизации», т. 21, стр. 1077
Голубоватый, тонкий как спица луч привел машину д’Аламберов прямиком на крышу небоскреба, который был этажей на сорок выше всех окрестных зданий. Жюль, медленно снижаясь, завис, наконец, в полумиле от ее гладкой поверхности. Гигантская башня, устремленная в небеса, была погружена в темноту, за исключением яркого светового пятна на крыше.
— Проверь по плану, что это за здание, — сказал Жюль. — И прозондируй его — сначала в инфракрасном диапазоне.
Иветта приникла к сканнеру.
— Стэйт-холл, Четвертый сектор, — сообщила она спустя некоторое время. — Хмм… Вполне возможно: Стэйт — самое подходящее место для штаб-квартиры Службы, верно?
— Продолжай проверку. Откуда там свет?
— Это прожектор. Рядом с ним девица… совсем молоденькая. Кожа да кости, но землянам такие нравятся. Волосы черные, на груди передатчик, одета в свитер, шорты и сандалии, на поясе два бластера без кобуры. Снижайся осторожно, Жюль.
Жюль начал медленно опускать свой глайдер — великолепную боевую машину, одно из самых страшных смертоносных орудий, которые когда-либо создавал человек, — и на этот раз завис в двухстах ярдах прямо над прожектором. В кабине опять зазвучало глубокое мягкое контральто:
— Сейчас, друзья, мы можем говорить, ничего не опасаясь. Вы, разумеется, вооружены?
— Да, — коротко ответил Жюль.
— Что ж, не лишняя предусмотрительность… Однако оружие вам не понадобится.
Девушка шагнула в круг света и, сняв с пояса бластеры, положила их на крышу; затем вернулась на прежнее место.
— Вы узнали голос своей Сюзанны? — с чуть насмешливой ноткой спросила она.
— Да.
— Я полагаю, у вас есть ретиноскоп?
— Конечно. Подождите минуту.
Жюль прервал связь и повернулся к сестре: — Слушай, мне все это решительно не нравится. Кого на Земле, не исключая и Верховного, мы смогли бы узнать без опознавательного диска? — Он приподнял брови, потом сам ответил на свой вопрос: — Верно, никого! Значит, им надо притащить
Иветта прикусила губу.
— Нас вызвали — с гарантией, что встреча будет безопасной. Возможно, там ловушка… — она бросила взгляд на крышу. — Пока мы не вступим в контакт и не проведем проверку, все останется неясным. Что еще мы можем сделать?
— Ничего. — Жюль снова щелкнул тумблером и решительно сообщил: — Мы идем.
— Приземляйтесь там, где покажется удобным.
После этого к вам на борт поднимется человек. Без оружия.
— О’кей. — Жюль довольно хмыкнул, переглянулся с Иветтой и опустил машину подальше от освещенного круга. Затем он приоткрыл дверцу.
Протягивая пустые руки, к ним шагнул человек, до того скрывавшийся в тени. Он возник из мрака словно призрак, и в темноте можно было лишь заметить, что он среднего роста, довольно хрупкого телосложения и абсолютно лыс. Мужчина просунул руки сквозь проем двери, и Иветта, придерживая его за запястья, помогла протиснуться на переднее сиденье. Она мягко, но надежно держала его за руки, пока Жюль, вставив в ретиноскоп диск-опознаватель, тщательно исследовал правый глаз незнакомца.
— Это Верховный, — сказал он наконец. — Здравствуйте, сэр, — и примите мои извинения.
— Ты все сделал правильно, сынок, — широко улыбнулся тот. Теперь, в неярком свете кабины, можно было разглядеть, что мужчина был худощав, с резкими властными чертами лица. На вид ему было лет шестьдесят — возраст полного расцвета. Одобрительно кивнув головой, он продолжал: — Напротив, я был бы удивлен, если б вы не приняли мер предосторожности; да что там — я был бы крайне разочарован! Рад наконец-то познакомиться с тобой, — он обменялся с Жюлем энергичным рукопожатием. — И с вами, милая Иветта. — Ее руку он поцеловал, придерживаясь придворной моды, — можно было подумать, что он находится не в тесном салоне глайдера, а на приеме во дворце. — Ну, а теперь — чистая формальность, конечно, — мне хотелось бы заглянуть в ваши глаза. Сначала вы, Иветта, — и он протянул ей ретиноскоп.
Девушка поднесла прибор к зрачку, потом вдруг опустила его, с недоумением посмотрев на Верховного.
— Но, сэр, вы же не вставили диск! — воскликнула она. — Вы не сможете без опознавателя…
— Отнюдь. — Верховный быстро исследовал сетчатку ее глаза, затем кивнул в сторону Жюля, и тот взял трубку ретиноскопа из рук сестры. — Конечно, я не держу в памяти отпечатков всех наших агентов, но что касается Жюля и Иветты д’Аламбер… Вы чересчур скромны, моя милая. — Он приоткрыл дверцу кабины и поинтересовался: — Все в порядке, Эллен?
— Да, отец, все спокойно, — отозвалась черноволосая девушка и подошла к машине. — Ничего подозрительного — ни внизу, ни в воздухе.
— Прекрасно, — с облегчением сказал Жюль, и все трое выбрались из глайдера. — Я надеюсь, сэр, что мы действовали достаточно быстро и покинули Дьюнедин-Армс без нежелательных спутников… кроме этих, — он ткнул пальцем в сторону заднего сиденья, где бесчувственными колодами валялись тела пленников.
— Что ж… Пожалуй, они нам пригодятся. Но, судя по всему, эти парни — пташки невысокого полета.