Шрифт:
Пролог
Воин чувствовал себя как дома в темноте, ему было комфортно в мире скользящих теней. Не двигаясь, он прислушивался к ночным звукам вокруг себя, различая жужжание насекомых, ночных птиц, аллигатора, ищущего свою пару на болотистых кочках. Солдат слился с окружающей средой дымящихся Эверглейдс, такой же хищник, как и окружающие его люди, ищущий добычу во мраке.
Но он не нашел бы его там.
Территория в джунглях была давно заброшена. Сорняки и цепляющиеся лианы заросли вокруг обшитых вагонкой казарм, лианы запутались в стойках единственной уцелевшей смотровой вышки. Ограда из колючей проволоки, местами обвалившаяся и прогнившая, чтобы обеспечить ему легкий доступ, превратилась в ржавую решетку для вьющегося подлеска.
Да, комплекс был заброшен, но он все еще жил. Разрушенные непогодой здания теперь кишели вороватыми ползучими тварями, а в единственной уцелевшей башне гнездились болотные птицы. Человек уступил там неумолимому натиску Матери-Природы, но он также оставил свое клеймо на Эверглейдс.
И там были призраки.
Воин почувствовал их, когда проходил за ограду, вторгаясь на их территорию. Если бы он закрыл глаза, ему почти показалось, что он мог бы увидеть их, входящими и выходящими из казарм, несущих вечную вахту по заросшему периметру.
Он слышал их голоса, шепчущие ему на ночном ветру, здесь замаскированные под шелест листьев, там — под нежный скрип переплетенных стволов болотных деревьев. Они говорили с ним в настоятельных выражениях: о чести, долге, мести, называя его по имени.
Воин ответил им и успокоил их мягкие требовательные голоса обещанием.
Скоро, soldados.
Он снова был дома, среди призраков, и ему нужно было заплатить свой долг.
Кровью.
1
Встреча началась. Джон Хэннон готовился к ней уже шесть долгих недель и не мог отрицать, что испытал легкое волнение, узнав, что она действительно назначена. Если повезет, у него будет достаточно денег, чтобы скрыть все это сегодня вечером. Возможно, достаточно, чтобы оторвать задницу от окружного прокурора и приступить к делу.
Ожидая лифта, Хэннон нетерпеливо еще раз проверил свой цифровой таймекс. На пять минут позже, чем в прошлый раз, и осталось убить два часа. Поездка израсходовала бы половину этой суммы, и он мог бы найти ресторан по пути, чтобы убить оставшийся час.
Хэннону пришло в голову, что он плохо ел уже несколько дней, но скоро он наверстает упущенное. Давнее возбуждение от охоты вернуло ему аппетит.
Это было как в старые добрые времена — ну, почти — расставить все разрозненные кусочки по местам и разобраться в беспорядочных, фрагментарных зацепках. Это так отличается от рутинных проверок биографии и безвкусных брачных расследований, которые в основном занимали его с тех пор, как он ушел на пенсию из отдела убийств.
На этот раз, похоже, это что-то значило.
Он никогда не встречался с кубинцем, даже не слышал его голоса до того, как днем ему позвонили, но он сразу же согласился на встречу. Риск, конечно, был — в Хэнноне осталось достаточно от полицейского, чтобы подготовить его к худшему, — но он был чертовски близок к тому, чтобы проехать мимо.
Наконец лифт прибыл, и Хэннон в одиночестве спустился на пять этажей вниз. На подземной парковке офисного здания атмосфера была затхлой; пахло бензином и моторным маслом. Выходим из лифта. Хэннон огляделся по сторонам, не увидел ничего необычного и быстрым шагом направился к своему «Бьюику» через три прохода.
Он добрался до машины, вставив ключ в замок, прежде чем почувствовал врага у себя за спиной. Что-то вроде покалывания гусиной кожи на спине сигнализировало о близкой опасности. Он внезапно почувствовал себя загнанным в угол на парковке. Он был уже наполовину готов развернуться, когда к затылку прижалась полированная сталь.
Джон Хэннон узнал запах оружейного металла и замер. В подземном гараже больше не пахло застоявшимися выхлопными газами; вместо этого ему показалось, что здесь пахнет смертью.
«Ты знаешь правила игры», — сообщил ему хриплый голос.
Хэннон знал правила игры, все в порядке. Он был с другой стороны, наверное, тысячу раз. Обе руки на крыше «Бьюика», ноги далеко отведены назад и на ширине плеч. Пара рук умело исследовала его, забрав двухдюймовый револьвер 38-го калибра, который он носил на бедре, и все еще прижимая пистолет к его черепу.
Итак, их было двое.
«Он чист», — объявил второй голос.
Сильная рука на его плече развернула его, затем толкнула обратно к «Бьюику». Их было двое, похожих на смертоносных форзацев в своих костюмах под копирку и модных стрижках. Хэннон узнал старшего из двоих — его звали Джоуи как-то там — но его попыткам вспомнить остальное мешало их оружие.
Джоуи Как-там-его-там держал «Смит и Вессон» 357-го калибра, направленный ему в грудь. Его напарник сжимал короткий кольт, который он вытащил из кобуры Хэннона. На таком расстоянии, понял Хэннон, не имело значения, что они использовали.
«Мы собираемся прокатиться», — сказал ему бандит постарше. «Ты поведешь».
Хэннон кивнул.
«Садись за руль и не пробуй нести всякую героическую чушь».
Хэннон сделал, как ему сказали, понимая, что на мгновение оказался в безвыходной ситуации. Если бы он попытался сбежать пешком или преждевременно завести двигатель, они открыли бы по нему смертельный перекрестный огонь. У него не было бы ни единого шанса.
Имя пожилого боевика по-прежнему оставалось неизвестным, но кое-какие фрагменты его судимости просочились обратно. Вымогательство… поджог… убийство.