Кровавые тени
Шрифт:
— Моя дорогая, если бы ты только знала, как тянутся годы, когда тебе не для кого жить, не с кем их разделить. И Создатель обещал, после окончания жизни меня будут судить как смертного и пустят на Небеса.
— Значит, ты все-таки подумываешь об этом? — спросила я. — А как же твои способности?
Он пожал плечами.
— Исчезли. Ну, во всяком случае, большинство. Я всё ещё сохранил немного магии. — Взмах руки — и появились два бокала, наполовину наполненные
Я сделала глоток.
— А что насчет множества твоих форм? Знаю, ты пожертвовал драконьим образом во время битвы с скиттерлингами. Но как насчет твоей истинной формы?
Он развел руками.
— Исчезла. Теперь вот эта моя истинная форма… и так будет всегда, если я решу принять предложение Создателя.
— Неужели? — Я уставилась на него во все глаза. — И тебя это устраивает? Уйти из Ада, где ты принц Ночи и Теней, где под твоим командованием легионы демонов, и прийти в Царство смертных, где ты просто Лаиш, без демонов в подчинении?
— Я покинул Небеса вовсе не потому, что хотел править и командовать, — тихо ответил я. — Это был грех Люцифера. Я же ушел с ним, потому что хотел дать нашему роду способность любить, создавать союзы, как это делают смертные. Ушел на поиски любви… а потом нашел тебя, Гвендолин.
Я отвела взгляд в сторону.
— Ты лишь думал, что любил меня. Вечное пламя… помнишь?
— Так вот как ты считаешь? — Краем глаза я заметила, как он нахмурился.
— Ну, именно так сказал Велиал, — заметила я. — И ты сам говорил, что понятия не имеешь, почему влюбился в меня.
— У меня так долго не было души, я забыл, что могу любить, — тихо ответил Лаиш. — Поначалу я даже не осознавал того чувства, что испытывал к тебе. Лишь хотел защитить, быть с тобой, заботиться о тебе. Я не понимал почему, пока не предстал перед троном Создателя и не посмотрел ему в глаза.
— И как это помогло? — спросила я.
— Потому что Бог — это любовь, — искренне ответил Лаиш. — Увидев его, я вспомнил о той нетронутой маленькой частичке души внутри меня. Той, что может любить глубоко и безоговорочно. Той, благодаря которой меня к тебе притянуло.
— Но Вечное пламя…
— Вечное пламя воздействует только на тех, кто родился в Аду. Я же когда-то являлся небесным созданием. И возможно, стану им снова, если соглашусь с планом Создателя.
— Что же тебя останавливает? — тихо спросила я, почти боясь взглянуть на Лаиша, гадая, что же он скажет дальше.
Лаиш вздохнул.
— Лишь то, что я не желаю оставаться в Царстве смертных без тебя. Но понимаю, ты не можешь ответить мне взаимностью. Не после того как я предал тебя… сначала похитив половину души, а потом создал духовную связь без твоего разрешения. Это… непростительно.
— Конечно, было бы неплохо, если бы ты спросил, — призналась я. — Даже не думала, что такое
Лаиш заставил бокалы исчезнуть и взял меня за руки.
— Я очень тесно привязал тебя к себе, Гвендолин. И сделал это без спроса, — сказал он, серьезно глядя на меня. — И натворил ещё много чего, использовал твою душу, украл частичку и привязал к себе. Как ты можешь простить меня?
— Вот так, — ответила я и поцеловала его.
Сначала Лаиш застыл на месте, и мне показалось, что я целуюсь со статуей. Затем он обнял меня и поцеловал в ответ, заставив задрожать от страсти. Провел руками по волосам, притянул меня ближе, впечатался большим жестким торсом в мое тело. Поцелуй стал жадным… дыхания не хватало… Но прежде чем все зашло слишком далеко, Лаиш отстранился и удерживал мой взгляд своим.
— Гвендолин, ты уверена? Ты правда сможешь простить то, что я сделал? Ты чувствуешь ко мне то же, что и я к тебе?
— Уже простила, — прошептала я. — Знаю, бабушке это не понравится, но ничего не могу с собой поделать, Лаиш. Я люблю тебя. Не думаю, что осознавала это, пока ты не ушел. Но едва поняв, что чувствую, уже ничего не могла изменить. — Я сжала его руку, продолжая сдавленным и напряженным голосом: — Это ужасно… наблюдать, как ты соскальзываешь в Бездну. Думала лишь о том, что не смогу жить без тебя. — Мои глаза защипало от слез, и я попыталась их сморгнуть.
— Теперь я здесь. — Лаиш приподнял мой подбородок и очень нежно коснулся губами влажных век, собирая поцелуем слезы.
— Знаю. — Я одарила его кривой улыбкой. — Значит, у нас есть ещё один шанс. Я не хочу потратить его впустую.
— Mon ange… — Он погладил меня по щеке, и в свете сумерек его глаза полыхнули рубиновым огнем. — Я тоже люблю тебя, — пробормотал он. — Очень сильно. А теперь ты дала мне повод остаться… выбор сделан.
— Лаиш! — Я неуверенно, с легким страхом посмотрела на него. Потому что рубиново-красный огонь в его глазах внезапно погас. В сгущающихся сумерках было трудно что-либо разглядеть… но вроде бы его глаза сейчас стали нормальными, нереально прекрасными, но очень по-человечески темно-голубыми, напоминающими океан, который плескался о песок всего в нескольких ярдах от нас.
— Что такое? — Он внимательно посмотрел на меня. — Что случилось, Гвендолин?
— Твои глаза… — Я обхватила рукой его жесткий подбородок, обеспокоенно рассматривая Лаиша. — Они больше не красные.
— Потому что я отказался от своей демонической сущности, — рассмеялся он.
— Что, полностью? — потребовала я ответа.
Лаиш скривился в дъявольской усмешке, и мне показалось, что в его глазах сверкнула крошечная красная искорка.
— Ну, почти полностью, mon ange. Хотя, возможно, что-то всё же осталось. Давай выясним, что именно?