Кровавый круиз
Шрифт:
Калле
Они идут по коридору девятой палубы в каюту люкс, и Калле чувствует радость каждой клеточкой тела. Его душа, кажется, стала огромной, как Вселенная. Счастье Калле просто захлестывает, когда он видит, насколько Винсент потрясен.
– Не забывай дышать, – смеется Калле.
– Мне надо выпить. – Голос Винсента звучит глухо. – Пойдем в тот бар, где работает твой друг.
– Сначала я хочу побыть с тобой наедине.
Калле удерживается от того, чтобы рассказать, что на очереди еще один сюрприз. Они подходят к двери в конце коридора.
Винсент встает на пороге как вкопанный. Смотрит на розовые лепестки на полу. Калле зажигает свет, и глаза Винсента становятся еще больше.
– Как? Как ты это сделал? Мы ведь были здесь совсем недавно?
Калле берет друга за руку. Смотрит на новенькое кольцо из матового белого золота на пальце Винсента. Такое же точно, даже того же размера, красуется на его руке.
Они проходят в гостиную на первом этаже номера. Наступают на лепестки роз. На тумбочке у кровати стоит блюдо с розовыми желейными конфетами в форме сердца. С перил лестницы, ведущей в спальню, свисают спирали розового серпантина. Небольшой дождик мягко стучит в окно. Проходя мимо окна, Калле бросает взгляд на палубу. Белые перила ярко сверкают в свете прожекторов на фоне темной воды. Как стрела, указывающая в море. На палубе довольно много прогуливающихся, несмотря на моросящий дождь.
Они поднимаются в спальню. На одной из тумбочек стоит ведро со льдом и бутылкой шампанского. Пия и Филип рассыпали лепестки роз и на кровать. Над изголовьем висит плакат, на котором жирными краснобордовыми буквами написано: «Поздравляем!»
– Черт, они совсем с ума сошли, – смеется Калле. – Не хватает только розовых плюшевых мишек.
Но Калле очень тронут. Он садится на кровать, берет в руки один из лепестков. Такой мягкий и нежный.
– Иди ко мне.
Но Винсент все еще стоит на последней ступеньке. Смотрит на плакат, как будто не может прочитать, что там написано.
– Ты, должно быть, это долго готовил.
– А ты ничего не замечал?
Винсент качает головой.
– Неужели правда? Я страшно нервничал… – начинает Калле, но запинается, встретив взгляд Винсента.
Что-то не так. Винсент не просто потрясен. Он выглядит грустным.
– Ты в порядке? – спрашивает Калле.
– Мне нужно ненадолго в туалет. – Винсент снова идет вниз.
За дверью слышен шум воды в кране. Калле хлопает себя по коленям, выстукивая нервный ритм. Ему только кажется, нужно прекратить выдумывать всякие глупости.
Винсент сказал «да». Они поженятся. Он и Винсент поженятся! Понятно, что еще многое придется уладить.
Сам он думал об этом много месяцев, долго готовил эту поездку.
Калле смотрит на кольцо. Крутит его на пальце, поднимается с кровати. Пиджак ему кажется тесным. Он его снимает. Одергивает футболку, почему-то вырез давит на горло.
Потом подходит к лестнице. Смотрит вниз. Дверь в туалет отсюда не видно, однако он слышит шум бегущей воды.
Калле достает из ведра бутылку шампанского. Лед сильно гремит. Со дна бутылки капает. Он снимает с горлышка фольгу и крутит пробку, бутылка открывается
Дверь туалета наконец открывается. Калле берет по бокалу в каждую руку и садится на кровать. Ждет. Слышит шаги. Появляется голова Винсента, но он сам остается стоять на лестнице.
– Я не могу. Мне страшно жаль, но я не могу.
– Что ты хочешь сказать?
Хотя Калле знает. Он сразу понял.
– Мы не можем пожениться, – говорит Винсент.
Внутри Калле все вдруг опускается с такой силой, что ее хватило бы на то, чтобы утопить всю «Харизму».
– Но ты же сказал… ты же сказал «да»… – Больше ничего произнести Калле не в состоянии.
– А что я должен был сказать при всех? Как я должен был поступить?
В голосе Винсента слышится почти обвинение. Калле встает с кровати. Несколько лепестков падают на пол.
– Я просто не понимаю.
– Прости. Я не хотел. Я просто не знал, как мне поступить. Как было бы лучше…
В глазах Винсента глубокая грусть, каку побитой собаки. Словно Калле сделал с ним что-то ужасное. Калле совершенно не понимает, что теперь делать. Он протягивает бокал шампанского, но Винсент только качает головой.
Буквы на плакате издевательски блестят. Калле выпивает залпом один бокал. Пузырьки лопаются во рту. Ему приходится отвернуться, чтобы проглотить шампанское. Он убирает бокал.
– Но почему? – Калле не смотрит на Винсента. – Мы обсуждали, что однажды поженимся.
– Я знаю. Но это было давно и…
– Давно? Мы говорили об этом в июне… что мы поженимся, когда все утрясется с переездом.
– Я знаю.
– Так что, черт возьми, случилось с тех пор?
– Я не знаю. Я сам хотел бы знать на это ответ.
Калле оборачивается. Винсент выглядит несчастнее некуда.
– Я не знаю, почему я не хочу. Меня не покидает чувство, что это неправильно.
– Ты встретил другого?
Винсент решительно мотает головой.
– Так в чем же дело?
Тишина.
– Ты не хочешь быть со мной?
Винсент сомневается на полсекунды дольше, чем нужно.
– Хочу, конечно же.
Но он уже отвернулся.
Калле хотел бы Винсента возненавидеть. Возненавидеть за то, что он делает сейчас. За то, что он все испортил.
– И долго ты уже так думаешь?
– Как так? Я сам не понимаю, что я думаю и чувствую.
– Сомневаешься. Думаю, это так называется. – Голос звучит холодно. – Значит, уже когда мы покупали квартиру, когда брали эти сумасшедшие кредиты…
– Прости. Прости. Я думал, что это пройдет. Я думал, что это такое чувство, которое приходит и уходит.
– Приходит и уходит?
– Да! Так бывает. У тебя никогда не было сомнений?
– Нет. Никогда.
Они смотрят друг другу в глаза. Расстояние между ними больше, чем Балтийское море.