Кровожадный Карнавал
Шрифт:
— Граф Олаф мечтает сделать Карнавал популярным и чтоб Мадам Лулу помогала нам своим хрустальным шаром. Но, на мой взгляд, нам ее помощь не требуется. И потом, мне надоело, что мой дружок все время дарит ей подарки.
— Но, по-моему, это недостаточная причина, чтобы отдавать ее на съедение львам, — осторожно проговорила Вайолет своим измененным голосом.
— Я не удивляюсь, что у такого двухголового существа с соображением обстоит неважно. — Эсме протянула обе руки с длиннющими ногтями и похлопала Вайолет и Клауса по щекам, покрытым шрама-ми. — Ну ничего, вступите
— Только подумать, — сказал Хьюго, — завтра мы перестанем быть уродами и будем подручниками Графа Олафа.
— И подручницами — вмешалась Колетт.
Эсме одарила всех широкой улыбкой, затем поднесла руку к плечу и развязала коричневый мешок.
— Чтобы отпраздновать ваше новое место работы, я принесла каждому подарок.
— Подарок каждому! — воскликнул Кевин. — Мадам Лулу ни разу нам ничего не дарила.
— Это тебе, Хьюго. — Эсме достала пальто громадного размера, и Бодлеры узнали то самое пальто, в котором крюкастый изображал консьержа. Длинные рукава закрывали тогда его крючья, и сейчас, когда Хьюго примерил пальто, оно оказалось ему впору, так как прикрывало искривленную фигуру. Хьюго поглядел в зеркало, а затем перевел радостный взгляд на своих коллег.
— Оно скрывает горб! — воскликнул он с ликованием. — Я выгляжу нормальным человеком, а не уродом!
— Вот видите? — заметила Эсме. — Граф Олаф уже делает вашу жизнь лучше. А ты, Колетт, смотри, что я принесла тебе.
Наблюдавшие за ней Бодлеры увидели, как она вытащила из мешка что-то длинное и черное — платье, которое уже попадалось им в багажнике автомобиля.
— Оно мешковатое, — пояснила Эсме, — ты сможешь в нем извиваться как угодно, и никто не заметит, что ты женщина-змея.
— Сбывается моя мечта! — воскликнула Колетт, выхватывая платье из рук Эсме. — Да за такое платье я готова сто человек спихнуть в яму со львами
— А ты, Кевин, — сказала Эсме, — видишь этот кусок веревки? Повернись, я привяжу тебе за спину правую руку, и ты не сможешь ею действовать.
— И я стану левшой, как нормальный человек! — Кевин соскочил со стула и встал на свои обе одинаково крепкие ноги. — Ура!
И равнорукий Кевин весело повернулся к Эсме. Она привязала ему правую руку за спину, и он вмиг превратился в человека с одной полезной рукой вместо двух.
— Я и вас обоих не забыла. — И Эсме улыбнулась троим Бодлерам. — Чабо, вот тебе опасная бритва. Граф Олаф ею пользуется, когда ему для маскарада надо побриться. Мне думается, ты могла бы тоже воспользоваться ею, чтобы немного подстричь свою безобразную волчью шерсть. А тебе, Беверли-Эллиот, я дарю вот что.
Эсме отцепила с плеча мешок и с торжествующим видом протянула его старшим Бодлерам. Вайолет и Клаус заглянули в него, но увидели, что он пуст.
— Мешок отлично закроет вам одну из голов, — объяснила она, — и вы будете выглядеть как нормальный одноголовый человек, который просто положил на плечо мешок. Разве не потрясающе?
— Да, пожалуй, — промямлил Клаус своим поддельным, высоким голосом.
— Что с тобой? — удивился Хьюго. — Тебе предлагают интересную работу, дарят щедрый подарок, а обе твои головы недовольны.
— И ты, Чабо, тоже, — обратилась Колетт к Солнышку. — Я сквозь шерсть вижу, что ты не очень-то рада.
— Боюсь, от этой возможности нам придется отказаться, — проговорила Вайолет, и брат с младшей сестрой закивали, соглашаясь с ней.
— Что такое? — резко сказала Эсме.
— Тут нет ничего личного, — торопливо вставил Клаус, хотя нежелание работать на Графа Олафа было как нельзя более личным. — Предложение вступить в театральную труппу звучит, конечно, очень заманчиво, тем более что Граф Олаф такая потрясающая личность.
— Так в чем дело? — поинтересовался Кевин.
— Дело в том, — ответила Вайолет, — что мне не по душе толкать Мадам Лулу к львам в яму.
— Как вторая голова — я того же мнения, — добавил Клаус. — И Чабо тоже с нами согласна.
— Ручаюсь, она согласна только наполовину, — предположил Хьюго. — Ее волчья половина, небось, мечтает полюбоваться, как будут поедать Мадам Лулу.
Солнышко покачала головой и заворчала как можно умильнее. Вайолет подняла ее и посадила на стол.
— Мне это кажется несправедливым, — продолжала Вайолет. — Мадам Лулу, конечно, не самая приятная из тех, кого я встречала в жизни, но все-таки мне кажется, она не заслуживает, чтобы ее сожрали.
Эсме одарила старших Бодлеров широкой фальшивой улыбкой и, нагнувшись, потрепала каждого по голове.
— Не ломайте себе головы насчет того, заслуживает она быть съеденной или нет. — Эсме улыбнулась, глядя на Чабо. — Ты ведь тоже не заслуживаешь быть получеловеком-полуволком, правда? Люди не всегда получают то, что заслуживают, — добавила она.
— И все-таки это было бы нехорошо, — проговорил Клаус.
— Я так не думаю, — возразил Хьюго. — Ведь это значит дать другим людям то, что они хотят. Так и Лулу сама говорит.
— Подумайте до утра — утро вечера мудренее, — предложила Эсме и поднялась из-за стола. — Сразу после представления Граф Олаф едет в Мертвые Горы, ему там надо уладить кое-какие важные дела. И если к тому времени Мадам Лулу будет съедена, вам разрешат поехать с ним. Решайте к утру — хотите вы стать храбрыми членами театральной труппы или трусливыми уродами захудалого Карнавала.
— Мне не надо дожидаться утра, — заявил Кевин.
— Мне тоже, — поддержала его Колетт. — Я принимаю решение прямо сейчас.
— Да, — согласился Хьюго. — Я тоже хочу работать у Графа Олафа.
— Рада это слышать, — отозвалась Эсме. — Может, вам удастся убедить ваших товарищей присоединиться к вам в вашем решении присоединиться ко мне для того, чтобы присоединиться к Олафу. — Она кинула презрительный взгляд на троих детей и открыла дверь фургона. Закат в Пустошах погас, и над Карнавалом не осталось и следа синевы. — Поразмыслите еще, Беверли-Эллиот, и Чабо тоже. Может, бросать Мадам Лулу в яму с кровожадными львами и нехорошо, — Эсме сделала шаг наружу, и в полной темноте в своем длинном белом платье и лишней фальшивой головой показалась детям привидением, — но если вы не присоединитесь к нам, то куда вы денетесь?