Круглосуточно моя

Тур Злата

Травмировал он ее в первую очередь не физически. Он не только поранил ее изнутри, он словно содрал кожу с ее души. И теперь не было той защитной оболочки, которая помогала ей мириться с таким поведением. Все, за что она его оправдывала, теперь предстало в своем истинном, уродливом виде.

Свернувшись калачиком, она пролежала достаточно долго. Душевная боль и физическая словно соревновались между собой – кто сильней. Затем все словно отступило. Она посмотрела на свою жизнь со стороны.

Кому она нужна? Мама, словно обрадовавшись, что теперь есть человек , который позаботится о дочери, умерла вскоре после свадьбы. У нее было больное сердце, и большей частью мягкий характер Влады объяснялся именно этим. Она безумно боялась расстроить мать, и поэтому всегда была образцом прилежания и послушности. И бесплатное поступление в вуз…Чтобы порадовать маму, Влада старалась изо всех сил – едва ли не до обморока, до синевы под глазами и звездочек в самих глазах.

. Отец, заведя другую семью, ни разу не вспомнил о ней, ни разу не поздравил с днем рождения. Больше не осталось никого на всем белом свете.

Так и белого света для нее тоже не существовало. Муж незаметно набросил серую пелену униженного существования на ее жизнерадостность, на ее позитивность и оптимизм. Нет радости, нет надежды, нет жизни.

Разве можно назвать это жизнью? Решение пришло неожиданно – как яркая вспышка молнии, разорвавшая угольно-черное небо.

Пошатываясь, она прошла в свою комнату, надела красивое платье и зачем-то туфли. Затем вышла на балкон и невидяще уставилась на звезды.

Двадцать первый этаж. Один шаг – и свобода от всего. Внизу сверкал огнями не засыпающий, как и Москва, Екатеринбург. Мчатся куда-то машины. Люди любят друг друга. Иногда ссорятся. Мирятся. Все по-разному. Но не так, как у нее. У нее нет выхода. Мама умерла. Да и если бы была жива, противостоять Угличскому она не смогла бы. Ее комнату они продали. Идти некуда. Обратиться за помощью не к кому. И жить так, как живет она, просто невозможно. Уже невозможно. Даже железо нельзя гнуть до бесконечности.

Свесив одну ногу за балконное ограждение, она собралась перебросить другую и потом отпустить руки.

– Эй, а чо, у нас лифт сломался? – послышался спокойный, с легкой хрипотцой женский голос. – Тебе так приспичило вниз спуститься?

Влада вздрогнула. Погруженная в черные мысли, она действовала, как сомнамбула.

– Не-е-ет, не сломался, - растерянно протянула она. – Я хотела..,- и Влада снова заплакала.

– Так, кончай тут Ниагару разводить. Говори по существу, чем горю помочь можно, - темноволосая, с аккуратным каре, девушка с соседнего балкона, невозмутимо затянулась сигаретой, являя всем своим видом эталон мирового пофигизма.

Влада видела девушку впервые. Да собственно, они в эту квартиру переехали не так давно, может, поэтому и не встречались.

– Меня Василисой зовут. Можно просто Вася. А тебя? – будто разговаривая не с потенциальной суицидницей,

а знакомясь на веселой вечеринке, как ни в чем не бывало, продолжила соседка.

– В-в-лада, - слегка заикаясь от перенесенного стресса, ответила она.
–

– Я хочу уйти от мужа.

 - А, ну это все меняет, конечно! Прямо охренительный способ, - не отдавая должного драматичности момента, присвистнула Вася. – Ты прям так уйти, чтоб не оглядываться. Налегке. Без розовенького чемодана? Чокнулась, что ли? Что случилось? Изменил?

– Нет.

– Избил?

– Почти.

– Что значит почти? Нельзя быть почти беременной. Нельзя почти успеть на поезд. Нельзя почти избить. Можно ударить. Один раз. Много раз – уже избить. Слушай, давай будем считать, что ты просто дверью ошиблась и поперлась на балкон. Я так понимаю, муж не обрадуется, если ты ко мне сейчас, посреди ночи, придешь. Да?

– Да, - неуверенно ответила Влада. От ее новой знакомой веяло таким спокойствием и уверенностью, что она замерла. Впервые за долгое время она разговаривала не с продавцами, не со службой доставки, не с врачами. А с ЧЕЛОВЕКОМ, который поинтересовался, что у нее случилось.

Затравленным зверьком надежда на то, что ей не привиделась сказочная Василиса, заставила ее переспросить:

– Я могу прийти к тебе?

– Ты придешь ко мне! И утро вечера мудренее, - совсем как ее Премудрая тезка, резюмировала соседка.
– Раньше десяти меня не буди, а потом стучи в дверь со всей силы, потому что звонок и вежливый тук-тук не работают. И уходи немедленно с балкона. Спокушки, - бодро попрощалась она и, развернувшись, направилась в комнату, уверенная в том, что девушка не сделает глупости.

Даже на расстоянии от Василисы исходили такие флюиды уверенности в себе и в своих словах, что Влада, словно загипнотизированная, послушно покинула обещавший быстрое избавление от боли балкон.

Естественно, она не сомкнула и глаз ночью, с нетерпением ожидая условленного часа.

Глава 4

На Сергея, собиравшегося на работу, она не могла поднять взгляд, словно боясь, что тот прочитает ее мысли. Слава Богу, ее подавленность и страх быть пойманной, он самодовольно принимал за последствия вчерашнего воспитательного мероприятия.

Даже если Вася ничем ей не поможет, она сама все равно что-нибудь придумает. Ведь кругом живут люди. У каждого свои проблемы. И как-то все разрешаются. Она же вчера выбрала самый трусливый способ. Сейчас ей стало по-настоящему страшно – не будь Василисы, она не увидела бы уже сегодня солнца, и от нее осталось бы только мокрое пятно. У Влады перехватило горло, сдавило грудь, нечем стало дышать. Мокрое пятно. Расплющенное, обезображенное тело убрали бы, кровь на асфальте смыли из шланга. И это мокрое пятно к полудню высохло бы. Все!!! Неужели для этого она пришла в этот мир? !