Круговорот мужчин в природе
Шрифт:
– О чем? – тоскливо поинтересовалась я.
– О его планах.
– Он разведется с вами, женится на мне, и мы уедем в Сочи строить олимпийские объекты!
Элеонора рассмеялась.
– Что-то в этом духе я и представляла, когда он заговорил о разводе.
Во мне проснулась надежда. Дремала она со вчерашнего вечера, когда Элеонора преподнесла мне неприятный сюрприз.
– Я приехала объяснить тебе, детка, что к чему. Слушай внимательно и сделай из всего услышанного правильные выводы. Федоров принц, несомненно. Особенно в вашей глуши. Особенно для тебя. Но я, – она ткнула себя в грудь пальцами с зажатой сигаретой, – я королева! Без меня он никто. Нищий оборвыш, каким я подобрала его десять лет назад. Он разбивал газоны и сажал кусты в моей усадьбе. Это я сделала из него человека! Это я сделала из него профессионала. Только со мной он будет строить дворцы и города. Одно мое слово, и наше сообщество забудет, кто такой Максим Федоров и чего он стоит на самом деле.
– Это ваша месть?
– Это моя правда. Это моя точка зрения и адекватный ответ на его бегство.
– Значит, он все-таки от вас сбежал! Еще до меня.
– Сбежал, – усмехнулась Элеонора. – Такое бывает. Когда человек устает от навалившихся дел… Да, он переутомился, мне нужно было дать ему отдохнуть, но тогда в руки шли большие деньги… Ты знаешь, сколько он имел, живя со мной?!
– Мне неинтересно.
– А зря! Он привык к хорошей жизни. Поиграет с тобой и заскучает. Я возьму его обратно. Но принцем он не останется. Будет у меня мальчиком на побегушках. Стервы мстительные, надеюсь, ты понимаешь, о чем я. – Она выпустила дым, затянулась и закашляла.
– Ядом подавились? – нарочито услужливо поинтересовалась я.
– Не смешно, детка. Ты еще будешь плакать рядом с ним. Ответь на вопрос: «Что для мужчины самое главное».
– Конечно, любовь и семья. Дети!
– Наивная. Для мужчины главное – самореализация. Как и для деловых женщин, кстати. Здесь, в этом городишке, Федорову ни за что не воплотить в жизнь свои амбиции. А они у него есть, как у всякого настоящего профессионала. Рядом с тобой он зачахнет, сгниет, сдохнет заживо! А в приличную столичную контору его не возьмут, я уж постараюсь.
– У вас все?
– Все. Извини, что разрушила твой иллюзорный мир. Но ты девочка большая, пора начинать видеть жизнь такой, какая она есть в действительности. Отпусти Максима, не позволяй ему скатиться на дно, этого он тебе никогда не простит.
Я встала и пошла к выходу. Внезапно мне пришла в голову здравая мысль. Я вернулась к столику и потребовала показать паспорт. Вдруг она ошиблась! Вдруг она соврала.
Элеонора достала из сумки паспорт и открыла его на той странице, где стоял штамп загса.
– Убедилась?
– Он хочет с вами развестись.
– Ты ничего не поняла? Ты его не любишь? Не желаешь ему добра и счастья?
Я развернулась и ушла.
Пока цокала шпильками… да, я выпендрилась, собираясь на свидание с соперницей… к своему «пыжику», увидела ярко-красный, цвета выпущенной артериальной крови, «Феррари» с московскими номерами. Элеонора – птица высокого полета, как сказала бы моя бабушка. Максим – орел. А мне в этом треугольнике отводится роль безмозглой курицы.
Нужно было что-то решать.
Я села за руль и поехала к Софочке.
Она сразу догадалась – что-то случилось. Провела меня на кухню и напоила крепким кофе с пирожными, наверняка купленными для Григория. Я умяла все пять. Когда переживаю, всегда много ем, но все равно остаюсь тощей, у меня неправильный обмен веществ, только с отклонением в противоположную нормальным людям сторону.
– Рассказывай, – сказала Софочка и подперла кулаком подбородок.
– Может, мне сначала пореветь?
– Судя по глазам, ты уже это делала неоднократно. Возьми себя в руки! И успокойся сама, сильное успокоительное тебе нельзя, ты за рулем.
– Максим женат.
– А-а-а-а! Я так и знала, что он что-то скрывает!
– Софочка, не уподобляйся мне.
– Хорошо, не буду. Насколько безнадежно?
– Совершенно безнадежно.
– Трое детей дошкольного возраста, мать-старушка, которая не чает души в невестке, и прочие пакости?
– Дети не пакости, Софочка, – это цветы жизни.
– Про горькие ягодки продолжать не буду. Сколько их?
– Детей нет. Есть жена.
– Восхитительно!
– Полагаешь?
– Есть еще что-то, судя по твоему кислому тону.
– Она его босс, президент какого-то архитектурного сообщества. У него под кроватью лежит журнал, где эта стерва на обложке.
– Если под кроватью, то журнал не лежит, он там валяется. Она обещала стереть его в порошок?
Я кивнула.
– Жаль, – вздохнула Софочка, – для мужчины так важна самореализация.
– Ты говоришь ее словами, – ужаснулась я.
– Это непреложная истина, Ташенька. Вот мой Григорий… Ладно, не будем о нем.
– Что мне делать, Софочка?
– Поедем к мамуле, к твоей бабуле то есть! Я обещала ей привезти финики. Ей приспичило. Она где-то вычитала, что они продлевают жизнь.
Софочка хотела визитом к бабуле развеять мое плохое настроение. Отказаться я не могла, хоть с большим удовольствием лучше бы съездила в стрип-бар и оторвалась там по полной программе.
Стриптиз нам показала бабуля, демонстрируя полную белокожую голень.
– Видели, девки, какой загар?! Следующим летом опять на дачу поеду! Хочу дожить до лета. Финики привезли?
Бабуле был свойственен черный юмор и нарциссизм. И еще она когда-то была строгим партийным работником.
– У, какие вымахали, а все без толку! Сколько будете еще пустобрюхими ходить? Что, мужики кончились?
– Мамуль, – чмокнула ее в щеку Софочка, – я выхожу замуж.
– Дождалась, слава тебе, Господи, – флегматично изрекла бабушка и обратилась ко мне: – А ты когда? На тебя, Наташка, одна надежда. Софья абортов понаделала, не счесть, не забеременеет она.