Крутой сюжет 1994, № 02
Шрифт:
В этот момент «труп» Ремо Уильямса проезжал в скорой через ворота Фолкрафта. Конрад Мак Клири посмотрел на табличку на воротах и подумал про себя: «Нам нужно было еще добавить: „Оставь надежду, всяк сюда входящий“».
Глава 4
— Он уже в палате? — спросил человек с желтым лицом, сидящий за столом со стеклянным верхом, на котором стоял компьютер.
— Нет, я оставил умирать его на газоне. Так мы сможем завершить работу палача, — пробормотал Мак Клири. Он был измотан и опустошен напряжением.
Это напряжение продолжалось уже четыре месяца с тех пор, как он убил того негра на улице Неварка. И теперь его шеф, Гарольд Смит, второй человек в Фолкрафте, который знал, на кого они действительно работали, этот сукин сын со своими бумажками и компьютером, спрашивал его, побеспокоился ли он о Ремо Уильямсе.
— Не надо так нервничать, Мак Клири. Мы все на пределе, — сказал Смит. — Но еще ничего не кончилось. Мы даже не знаем, согласится ли наш новый гость работать на нас. Он означает для нас совершенно новую тактику.
Смит имел дурную привычку подробно объяснять то, что было очевидно. Он делал это с таким старанием и искренностью, что Мак Клири хотелось вырвать внутренности компьютера крюком и размазать их по седой голове Смита. Тем не менее, Мак Клири только кивнул и сказал:
— Должен ли я сказать ему, что это будет продолжаться только пять лет?
Пять лет. Такова была договоренность. Никаких других дел в течение пяти лет. Так сказал ему Смит пять лет назад, когда они были переведены из ЦРУ.
Смит и тогда носил этот проклятый серый костюм. Он запомнился ему еще тогда, когда они завтракали вдвоем в ресторане по дороге в Аннаполис.
— Через пять лет мы свернемся, — сказал Смит. — Это нужно для безопасности нации. Если все будет успешно, нация никогда не узнает, что мы существовали, и конституционное правительство будет в безопасности. Я не знаю, имеет ли к этому отношение президент. Я контактирую только с теми, кому положено знать. Ты будешь контактировать со мной. Больше ни с кем. Ко всем остальным ты глух, нем и слеп.
— Ближе к делу, — сказал Мак Клири. Он никогда не видел Смита таким возбужденным.
— Я выбрал тебя потому, что тебя ничто не связывает с обществом. Ты разведен. У тебя нет семьи. Нет и видов на ближайшую женитьбу, кроме того, несмотря на скверный характер, ты довольно компетентный агент.
— Хватит ходить вокруг да около. Что нужно делать?
Смит посмотрел на волны океана, простирающегося за окном.
— Эта страна в опасности, — сказал он.
— Мы всегда в какой-нибудь опасности, — произнес Мак Клири.
Смит проигнорировал его слова.
— Мы не можем сдержать рост преступности. Это нетрудно понять. Если мы будем действовать в рамках конституции, мы потерпим поражение в противоборстве с преступностью, по крайней мере, с организованной. Закон бессилен. Подонки одерживают верх над ним.
— При чем здесь мы?
— Мы должны остановить этих подонков. В другом случае нас ждет либо полицейский террор, либо полный крах. Мы с тобой — единственная надежда Америки.
Мы с тобой вступаем в организацию «Кью» — «Лекарство против зла», которая действует под прикрытием психологических исследований. Мы будем действовать вне закона, чтобы остановить организованную преступность. Мы будем выполнять для этого все нужные операции, А потом организация прекратит свое существование.
— Пять лет? — спросил Мак Клири.
— Пять.
Прошло больше пяти лет. «Кью» обнаружил, что преступный мир гораздо сильнее и организованнее, чем могли предположить в Вашингтоне.
Целые промышленные отрасли, профсоюзы, полицейские департаменты и даже законодательные власти штатов контролировались преступными синдикатами. Политические компании стоили денег и преступность платила их. Сверху пришло указание: «Кью» продолжать работу.
Фолкрафт подготовил сотни агентов, каждый из которых знал только свою работу, не зная о целях. Они работали по всей стране. В качестве агентов ФБР, агентов или инспекторов из департамента налогов они собирали необходимую информацию.
Специальное подразделение организовало сеть агентов, которые подслушивали случайные слова, произнесенные в баре или ресторанчике, где собирались представители преступного мира. Агенты использовали пятидолларовые банкноты и большие взятки. Шулеры, сводники, проститутки и служащие баров работали на «Кью», получая небольшие подачки от какого-нибудь случайного парня или представительной дамы. Несколько слов за несколько долларов.
Букинист из Канзаса думал, что имеет дело с соперничающим синдикатом, когда продал за тридцать тысяч долларов своих боссов.
Торговец наркотиками из Сан-Диего, который никогда не попадал в суд, несмотря на многочисленные аресты, всегда носил с собой полный карман мелочи для уличных телефонных разговоров из телефонных автоматов.
Блестящий молодой адвокат, купленный профсоюзом Нью-Орлеана, постоянно выигрывал дела, пока однажды ФБР не получило таинственный рапорт на трехстах страницах, который давал возможность Департаменту Верховного Судьи арестовать всех лидеров профсоюза. Блестящий молодой адвокат вдруг стал очень неуклюжим в суде. У осужденных преступников из профсоюза не было шансов на помилование. В конце концов молодой адвокат покинул штат и исчез.
Высокий полицейский чиновник из Бостона занялся слежкой. Один богатый фермер одолжил ему сорок тысяч долларов. Этот фермер хотел знать, на кого работает такой-то полицейский.
И за всем этим стоял «Кью». Информация, в том числе бесполезная, стекалась в Фолкрафт. Она была предназначена для людей, которых нигде не было, для организации, которая не существовала на бумаге, для агентов правительства, которые не имели к правительству никакого отношения.
В Фолкрафте целая армия служащих, большинство которых считало, что работает на Внутренний Департамент Налогов и Сборов, обрабатывала информацию, связанную с налогами, мошенничеством, наркотиками и всем, что касалось преступной деятельности, Дальше информация поступала в компьютерную сеть, занимавшую большую часть Фолкрафта. Компьютеры делали то, чего не могли сделать люди. Они разделяли информацию на полезную и бесполезную, рисуя в целом картину преступности в Америке. Дальше принимались не санкционированные законом меры.