Крылатым не входить!
Шрифт:
Какой он все-таки милый…
Я не очень любила сидеть дома, одиночество сильнее всего давит, когда находишься в четырех стенах квартиры. Когда-то давно я была завсегдатаем шумных вечеринок, но сейчас все близкие подруги повыходили замуж и нарожали детей – веселиться по ночным клубам уже не с кем, да и я сама стала считать себя старой для подобных развлечений. Почти все свободное время я проводила на работе, брала подработки, стараясь накопить побольше денег.
Еще во время моего недолго замужества, после того, как выяснилось о проблемах
Небольшая задержка – и уже бежала в аптеку скупать тесты. А потом часами ревела в туалете, безысходно пялясь на одну полоску. Порой мне казалось, что рядом наконец-то появилась вторая. Слабая, еле заметная. Я вглядывалась под разным углом, смотрела в разных освещениях, убеждая себя, что чудо случилось, внутри содрогаясь от ужаса, что опять без толку. Тогда я еще не знала, что все это – не самое страшное.
После долгого лечения я наконец увидела заветные две полоски. Даже тест сохранила… он до сих пор лежит у меня в отдельной шкатулке. Тряслась над собой больше, чем над хрустальной вазой. Соблюдала все предписания врачей, ела только здоровую пищу.
Это случилось ночью. Скорая, больница, наркоз. Мои истерики, вскоре сменившиеся полной апатией. Отсутствие желания жить.
Муж поддерживал меня как мог, но в скором времени и у него начали сдавать нервы. Он начал упрекать меня в том, что я занимаюсь с ним любовью только для того, чтобы забеременеть снова, что из-за приемов гормональных средств у меня постоянно скачет настроение, что ему, оказывается, гораздо больнее, чем мне, потому что он потерял не только ребенка, но и жену, которая ни о чем другом думать не хочет и не может.
Мы развелись пару лет назад. Просто сходили и написали заявление, после чего он собрал вещи и съехал. По общему согласию мне досталась квартира, которая была приобретена нами в ипотеку на заре отношений, а ему машина. За машину платить было уже не нужно. А вот ипотека у меня теперь еще на несколько лет.
Оставшись одна, я с удивлением обнаружила, что завести ребенка я могу и без мужа. Современная медицина предлагала широкий спектр услуг. Вот только работать для этого нужно даже не в два, а в три, в четыре раза больше.
Но это было даже к лучшему – работа отвлекала от тяжелых мыслей и не давала заняться самокопанием.
И вот теперь, оказавшись, по сути, запертой в четырех стенах, я вдруг поняла, что не просто не переживаю по этому поводу, я поистине наслаждаюсь каждой секундой, проведенной рядом с моим найденышем. И все же выйти на улицу очень хотелось. Хотя бы для того, чтобы показать малышку облака, деревья, птичек на ветках. Пусть он еще ничего не поймет, но, открывая мир ему, я словно наконец открывала его для себя. Разрешая себе то, что долгие годы было под запретом.
Жаль, что нельзя было взять отпуск. Уже вечером мне позвонила одна из моих коллег, которой было велено передать мне флешку с ключами доступа к нужным программам. Пришлось спешно обмазаться зеленкой, рисуя точки на лице, чтобы «подтвердить» свою легенду.
Ночью малыш спал крепко, хоть и просыпался пару раз, чтобы покушать. А я сидела над проектами межевания, ругаясь про себя на заказчиков, которые не понимают, что за красные линии я все равно не имею права выйти. «Добавьте нам пару соток к участку, мы слышали, что так можно…»
Легла я только под утро, сделав большую часть того, что было запланировано. Вот только ребенку все равно, что ты не спала – он разбудил меня в девять, снова требуя еды и внимания. К счастью, после этого задремал, и мы проспали рядышком с ним почти до обеда.
Проснулась я от того, что кто-то звонился в дверь. Это становилось уже какой-то недоброй традицией. Пока я шла от спальни до двери, даже подумала, а не отключить ли мне звонок вообще? В конце концов, кому надо, и через балкон залетят…
Заглянув в глазок, я увидела молодого парня с отсутствующим выражением лица в шапке с логотипом популярной в нашем городе доставки пиццы, а в руках у него была большая термосумка.
– Я ничего не заказывала! – запротестовала я, – Это семьдесят девятая квартира.
Из спальни раздался плач ребенка. Ну вот, из-за этого полоротого курьера еще и малыш проснулся. Я раздражённо сузила глаза, жаль, парень из доставки не видел выражения моего лица, чтобы устыдиться своей невнимательности.
– Заказ оформлен на семьдесят девятую квартиру, – голос, приглушенный дверью, казался каким-то неживым.
– Проверьте адрес! – бросила я и отправилась за ребенком. – Это дом «9Б»!
Рядом с нашим домом стоял еще девятый, только уже без литеры, и даже почтальоны частенько путали адреса. Но то почтальоны, а курьер же – молодой парень, должен уметь пользоваться навигатором.
Тем временем я взяла мальчика на руки, улыбаясь ему. Почувствовав тепло моих рук, ребенок сразу затих. Снова позвонили. Я закатила глаза и снова подошла к двери.
– Заказ оформлен на Тополевый переулок, дом «9Б», квартира семьдесят девять. Примите, пожалуйста.
– Я ничего не заказывала! – какой настырный! – Уходите!
Снова взглянула в глазок, парня, кажется, совершенно не волновало то, что я не собиралась забирать заказ.
– Тогда оставлю под дверью, – пожал плечами он и принялся расстёгивать сумку.
– Я не буду платить! Не надо ничего оставлять! – рассердилась я, стукнув по двери.
Этот подозрительный тип и его подозрительные коробки не внушали абсолютно никакого доверия. Мало ли что там, что прикажете потом делать? В нашем городе постоянно в общественном транспорте крутится объявление о том, что нельзя подходить к незнакомым сумкам и пакетам… наверняка к упаковкам фастфуда это тоже относится.