Крылья из огня и тени
Шрифт:
– Но… – начал Керим.
– Делай, как я говорю! Сейчас же! – Элегантно взмахнув рукой в сторону Райи, Ролан материализовал рядом с ней что-то вроде раскладушки. При этом он неотрывно смотрел на Милу. – С ней больше ничего не случится. И за это Райя должна поблагодарить тебя, – сказал он ей, а затем обратился к Кериму: – Положи ее на кровать. Руки свяжи заново – так, чтобы они были спереди. Не будь дураком и не теряй бдительности.
Покраснев от гнева, Керим скрипнул зубами. Ролан мгновенно вскинул руку, схватил его за горло и слегка сжал пальцы. Глаза Керима расширились. Ролан снова заговорил:
– И, будь любезен,
В ответ на суровое предупреждение Ролана Керим кивнул – едва заметно.
– Хорошо. Приступай.
Было тихо. Все словно застыло.
Свет ламп приглушили. Их оставили помариноваться одних – в ожидании неизвестно чего. Райя лежала на раскладушке, и только по тому, что ее грудь то поднималась, то опускалась, Мила видела, что подруга еще жива.
Керим действительно обошелся с Райей менее грубо. Не так, как раньше. Сначала он ослабил ее путы, почти что бережно поднял ее со стула, уложил на раскладушку и накрыл тонким одеялом. Потом он снова крепко связал ей руки спереди магическими веревками и быстро вышел. Мила отчетливо ощущала его гнев и возмущение. Теперь Райя лежала на спине, слегка наклонив голову набок; она выглядела мирно и спокойно.
После того как Керим ушел, Мила не переставала думать о том, что же будет дальше. Какому плану следует Ролан, если у него вообще есть план. Но вскоре ее размышления прервали.
– Видящая души, – обратился к ней Ролан, войдя в комнату вместе с Керимом. – Пора.
– Что еще ты хочешь узнать? – прошипела Мила, но он лишь прищелкнул языком.
– О нет, на этот раз я хочу кое-что увидеть. Я хочу увидеть, на что ты способна. Тебе пора бы начать привыкать ко мне, потому что мы проведем вместе много времени. Вечность.
Миле стало дурно от его слов.
– Никогда!
Он подошел ближе.
– Ты покажешь мне серых людей, а когда их час наступит, ты поймаешь для меня их души, прежде чем это успеет сделать сама Смерть.
Покачав головой, Мила прикусила губу. Происходившее было хуже кошмарного сна.
– Не получится! Я же не знаю, когда они умрут.
– А этого и не нужно.
– Что?
Она встревоженно наблюдала за ним. Ролан подал знак Кериму, и тот освободил ее от пут, чтобы она могла встать со стула. Разумеется, он не стал развязывать ей руки, и, хотя Мила извивалась и дергалась изо всех сил, он был сильнее. Крепко схватив ее, Керим поставил ее перед Роланом. Тот поправил ей пару прядей, откинув с ее лица спутанные и перепачканные волосы. Она предпочитала не задумываться, как она сейчас выглядит. Вид у нее был явно ужасный, хотя чувствовала себя она еще хуже. Все тело буквально молило об освобождении, и стоять было настоящей мукой. Онемевшее тело горело, его словно кололо иголками. По крайней мере, к ее рукам начала медленно возвращаться чувствительность, хотя они по-прежнему были связаны за спиной.
– Почему я должна тебе помогать? – бросила ему Мила, вскинув подбородок.
– Ты знаешь почему. – Райя. Выбора не было. По крайней мере, такого, который ей бы подходил. В отчаянии Мила вздохнула, на мгновение закрыв глаза. Потом кивнула.
– Очень хорошо. Видишь? Это совсем не трудно.
С этими словами он материализовал веревку и обвязал ею талию Милы. Другой конец он привязал к своей руке. Он посадил Милу на поводок, как собаку. Как рабыню.
– Керим сейчас разбудит Райю, в конце концов она нам пригодится. Не переживай, он подбросит ей немного энергии. Смертному в таком состоянии помог бы укол адреналина – а у нас тут другие методы. Более интересные. Жаль, что мы прибегаем к ним слишком редко.
Самодовольно улыбнувшись, Ролан подтянул Милу чуть ближе к себе. Она отчетливо ощутила, как хватка Керима ослабла. Выпустив ее, он подошел к Райе, которая по-прежнему мирно спала.
– Отпустите ее. Она нам не нужна, – снова попросила Мила.
– Мы оба понимаем, что это не так, и ты в любом случае знаешь, что я отвечу. Если Райи не будет здесь, ты предпочтешь умереть, лишь бы не помогать мне.
Возражать бессмысленно, потому что он был прав. В каждом своем слове.
Керим положил ладони на голову Райи и замер на мгновение, затем его кожа засветилась. По его рукам пробежала дрожь – а в следующее мгновение она передалась Райе. Через пару секунд она подняла голову. Распахнув глаза, она вскрикнула, а потом снова обмякла на кровати. Убрав руки от ее головы, Керим отступил, после он помог Райе подняться, поставив ее перед собой. Она еле держалась на ногах. Она тяжело дышала, у нее слипались глаза, а голова запрокинулась назад, упав на плечо Керима.
– Цето, – слабо прошептала она. Мила не могла ничего сделать. До крови кусая губы, она отвернулась. Она не в силах была смотреть на то, что делали с Райей.
– Пора идти. Я не прочь поймать пару душ.
9
Ашер
– Ты же знаешь, что это имя мне не принадлежит, – возразил Ашер, опустив Цето на пол и затем повернувшись к Элариану. Пока что все складывалось неплохо.
– Ну да, тебе его дали люди, не я. Но я считаю, что оно тебе ужасно подходит. Люцифер, Падший. Первый среди Темных, первый темный Вечный – предавший свою возлюбленную, – задумчиво произнес Элариан, и Ашер почувствовал на себе его взгляд. – Ты выглядишь усталым.
Ашер не мог позволить себе выдать гнев или отчаяние. Впрочем, его собеседник и так все хорошо понимал. Элариан был кем угодно, но не дураком. Если бы Ашер не был бы в гневе или в отчаянии, он бы сюда не явился – разве что заблудившись.
Брат подошел к нему почти с наигранной элегантностью. На его губах появилась легкая улыбка. Элариан, который стоял теперь перед ним, выглядел точно так же, как тот, кого он когда-то знал. Но это было невозможно. Не после стольких лет, не после всего, что случилось. После всего, что он пережил и чего лишился.
– Что же дальше? – спокойно спросил Элариан.
– Мне нужна твоя помощь, – неохотно произнес Ашер. Ходить вокруг да около бессмысленно и бесполезно. На это не было времени.
Его брат удивленно поднял брови. Его оливково-черная кожа была безупречной. Зеленовато-карие глаза смотрели ясно и дружелюбно; волосы… тут было что-то не так. Он заметил какой-то отблеск, что-то…
– Возможно, тебе стоит убрать вуаль, прежде чем мы продолжим говорить. Чтобы я мог говорить действительно с тобой, а не с каким-то лживым образом.