Крылья красных птиц. Книга 1. Рыжий демон
Шрифт:
Лика, не отвечая, шагнула вперёд, чтобы отдать последний приказ.
– Не надо! Лика! Не заставляй убивать! Пожалуйста! – тихий шёпот, но такой мольбы и такого отчаяния она никогда раньше не видела в рыжих глазах. И он впервые назвал её по имени. И раньше он никогда не о чём не просил. Все эти мысли вихрем пронеслись в голове молодой ведуньи, и вместо того, чтоб отдать приказ, она спросила:
– Почему?
– Это ребёнок! Не убивай. Он не виноват. Он в ужасе. И он не по своей воле сюда попал.
– Убей демона, – это староста, но демон не слушает его, не отрывает
Тот стонет от новой боли и начинает шевелиться, приходя в себя. Он маленький, щуплый, похож на человеческого ребёнка, только весь покрыт короткой черной шерстью, слипшейся от крови. Над ключицей дрожит обломанное древко стрелы. Из одежды – только короткие, до колен, черные штаны. Не сразу и разглядишь, что он вообще одет. Значит разумный – высший демон, такой же, как Кайдо. Детёныш совсем. Так посмотришь – ни за что не скажешь, что он способен головой стенки ломать.
– Лика! – отчаянный выкрик демона вывел молодую ведунью из ступора. Предыдущий приказ никуда не делся, и сил сопротивляться ему больше не было. Рыжий поднял когтистую руку…
– Стой! Не убивай. Разрешаю.
Демон со вздохом уронил занесённую руку, а Лика положила ладонь на лоб демонёнка, погружая его в сон.
Толпа недовольно зашумела, Лика обернулась, скользнула отстранённым, каким-то нездешним взглядом по человеческим лицам. Топа дружно качнулась назад. Даже староста попятился, когда Мудрейшая обратилась к нему:
– Я забираю демона, постараюсь выяснить, откуда он взялся. А вы, староста, не стучите так в следующий раз подковой, у меня до сих пор голова болит, – и, не дожидаясь ответа, повернулась к своему демону:
– Забирай его, мы идём домой.
И снова люди поспешно расступаются, уступая дорогу, и снова опасливо шепчутся за спиной. Но сейчас это не трогает молодую ведунью так, как раньше. Она смотрит на своего демона, бережно прижимающего к груди неподвижное тельце. Интересно, все ли демоны отказываются убивать детей или Кайдо один такой особенный? Он даже смог какое-то время сопротивляться прямому приказу. А ведь она считала, что демон, забывший своё имя, даже подумать о таком не сможет.
В лесном домике Тош при виде черного демонёнка засыпал молодую ведунью и демона тысячью вопросов, а Карась зашипел и спрятался под лавку. Демон осторожно уложил спящего демонёнка на свою кровать, а Лика решительно выпроводила домой путавшегося под ногами Тоша. Не столько затем, чтоб тот не мешался, сколько из опасений за его безопасность. Наконец-то она смогла осмотреть демонёнка. Кровь из ран, оставленных когтями, уже почти остановилась. Все четыре стрелы, попавшие в него, оказались простыми стрелами для охоты на птицу. Их наконечники не имели зазубрин, Лика без труда извлекла их все.
– Воды принеси, – бросила она маявшемуся за её спиной демону.
А когда он выполнил приказ, принялась осторожно промывать многочисленные раны. И тут демонёнок пришёл в себя. Открыл глаза, большие и ярко-зеленые, как молодая трава после дождя, пару раз моргнул, с трудом
Лика осторожно коснулась его лица, вынуждая открыть глаза.
– Не бойся. Я ничего тебе не сделаю. Ты меня понимаешь?
Демонёнок в ответ только поскуливал и пытался сильнее вжаться в стенку, пачкая кровью светлые брёвна.
– Посмотри на меня. Как тебя зовут? – Лика попыталась погладить взъерошенные волосы демонёнка, но внезапно оказалась с силой отброшена в сторону.
Ничего не понимая, она поднималась с пола, а между ней и демонёнком, глухо рыча и скаля клыки, оказался её демон.
Он! Напал на неё! Ничего себе!
Лика со злостью потёрла ушибленную коленку.
– Ты что, сдурел? Отойди!
Демон только головой покачал. Лика сжала ладонь, ощущая пульсацию печати:
– Отойди!
Демон, как кукла, шагнул в сторону, но перед этим сумел обернуться к демонёнку:
– Не называй своё имя! Никогда не называй своё имя человеку!
Демонёнок взвизгнул, подпрыгнул на кровати, стукнулся головой о потолок, кинулся в сторону, врезался в стену. Но, то ли бревенчатая стена лесного дома оказалась крепче кирпичных стен деревенского амбара, то ли у демонёнка уже не хватало сил стенки ломать – стена даже не содрогнулась, а демонёнок скорчился на полу. Когти на его руках стремительно увеличивались в размерах. Прежде чем он успел ещё что-нибудь натворить, Лика кинула в него заклятье неподвижности. Демонёнок широко раскрытыми от ужаса глазами следил за приближением человеческой колдуньи, но пошевелиться не мог. Демон вновь попытался заступить ей дорогу. Лика сжала правую ладонь, приказала:
– Выйди из комнаты, – и добавила застывшему за дверью демону, – вообще из дома выйди. Жди меня во дворе.
Лика на руках отнесла демонёнка в кровать. Закончила промывать его раны. Она специально не стала его усыплять, в надежде, что он поймет, что она не желает ему зла, и успокоится. Но сердце чёрного малыша замирало от ужаса при каждом её прикосновении.
Он ничего не отвечал на вопросы, и Лика вообще не была уверенна, что он её понимает. Хотя при прохождении сквозь барьер все языки нового мира должны отпечатываться в сознании странника. Такова особенность перехода.
Лика положила ладони ему на грудь, привычно сосредоточилась, вызывая целительные силы. Лечить демонёнка оказалось неожиданно тяжело. Его словно окутывало невидимое тяжёлое мокрое одеяло, которое высасывало большую часть силы из рук целительницы. Лика перевязала недолеченные до конца раны, сменила мокрую окровавленную простынь. Неспособный пошевелиться демонёнок затравленно следил за каждым её движением.
Лика опустила ладони ему на лоб, попыталась проникнуть в разум. Сознание демонёнка тоже оказалось опутано тяжелым мокрым одеялом, Лика с трудом пробиралась сквозь его складки, пока не наткнулась на стену, преодолеть которую оказалась не в состоянии.