Крылья

Татьяна Солодкова

– Прямо сейчас на доску почета, – огрызаюсь.

– Именно так, – игнорирует мою иронию. – И к награде бы представили. И карьеру,и безбедное будущее обеспечили бы. Мы своих не бросаем. Но ты, как я вижу, не «свой».

– Свой собственный считается?
– но мои слова вновь уходят в пустоту.

– Где «жучки»?
– спрашивает серьезно.

Киваю направо и вниз.

– В кармане курки. Забирайте. Мне чужого не надо.

Хмыкает. Приближаться не спешит. Боится, что ли?

Ну ладно,

связаны у меня только руки, ноги свободны. При большом желании я мог бы при достаточном приближении ударить его нoгой. Вряд ли в зубы – я не акробат. Но в пах – без проблем. Или я мог бы вскочить на ноги и влететь головой ему в живот, а потом развернуться и приложить стулом. Ну, или можно было бы сделать еще какую-нибудь героическую глупость. Только мы не в дешевом боевике: Первый тут не один. Не нужно быть пророком, чтобы догадаться. И оружие у моих противников посерьезнее стула,и времени на реакцию со свободными руками побольше.

Так что побаивается меня РДАКовец совершенно зря – никуда я не денусь.

– Кто их обнаружил?
– задает следующий вопрос, по-прежнему держась на расстоянии.

– Я сам?
– предлагаю версию.

– А точнее?

– Сам, – повторяю уже без вопросительной интонации.
– Заподозрил, попросил друга одолжить аппаратуру и нашел ваши подарки. Девять штук – очень щедро.

– И один в коммуникаторе на отслеживание координат, – и не думает отрицать Первый.
– И вырубился маяк в тот самый день, когда ты посещал особняк Тайлеров.

Я бы поспорил, что их дом имеет мало общего с понятием «особняк», да не стану.

– Совпадение?

– Кто тебе помог? – спрашивает агент резче.
– Тайлер-младший? Говорят, он технический гений. Или прямо там вас ждала СБ? Кому ты о нас рассказал?

– Никому. Тайлер дал мне аппаратуру для поиска «жучков». Дальше я справилcя сам.

Первый прищуривается, приподнимает бровь, не переставая сверлить меня взглядом.

– Прикрываешь? Кого? Врага своей Родины?

Очень сомневаюсь, что Лаки волнует существование Альфа Крита в принципе. Нашли врага,тоже мне.

Молчу. Что сказать? ?трицать? Оправдыватьcя? А смысл?

Первый ещё некоторое время пытается меня гипнотизировать, но быстро понимает, что ожидаемый эффект не достигнут: чхать я хотел на его страшные взгляды.

– Пора, - прoизносит агент, вытягивая в сторону руку ладонью вверх.

В ответ из темноты тут же выныривает Второй с блестящим инъектором в руках и вкладывает его в ждущую ладонь коллеги. Малo мне на сегодня иголок – решили добавить.

– Что это?

Первый одаривает меня взглядом, полным превосходства.

– «Сыворотка правды», – смотрю недоверчиво. Он это серьезно?
– Думал, мы не располагаем ресурсами?
– насмешливо.

Думал, вы умеете читать…

– …

Благодаря противникам Рикардо Тайлера, мы сильны как никогда.

Вроде бы он собирается вколоть «сыворотку правды» мне, а откровенничать начал сам.

После этих слов Первый делает шаг ко мне; останавливается, дергает голoвой, указывая Второму, что следовало бы подойти и подержать меня.

Хмуро слежу за перемещениями крупного и молчаливого РДАКовца. Послушный.

Крупные и тяжелые ладони ложатся мне на плечи, вдавливая в сидение – не рыпнешься. Я и не рыпаюсь, смотрю, как Первый величественным жестом приподнимает инъектор, снимает с предохранителя и явно метит мне в шею. Снова классика жанра и театральность: «сыворотка правды» давно усовершенствована настолько, что уже нет ни малейшего значения, в какую часть тела ее вводить. Это первые экспериментальные препараты требовали ввода строго в яремную вену.

Скашиваю глаза на приближающийся инъектор.

– А тест на аллергию делать не будете?
– интересуюсь.

– Он, вообще-то, дело говорит, - басит за моей спиной Второй.

Вот еще одно доказательство: молчаливее не значит глупее.

Первый закатывает глаза.

– Только не надо сочинять, что у тебя аллергия.

И не думал. Сочинять.

– Окей, - соглашаюсь с деланным безразличием.
– Это уже не мои проблемы: как вы будете списывать мой труп и отчитываться перед начальством.

Рука Первого с инъектором замирает буквально в нескольких сантиметрах от моей шеи. Он бросает взгляд за мое плечо, переглядывается с напарником.

– Хорошо, действуем по протоколу.

Кто бы сомневался. Отписываться за случайные трупы не любит никто.

На этот раз Первый сам уходит в темноту. Возвращается с желтым квадратом пластыря в руках и без лишних промедлений клеит тот мне на шею под подбородком. Чаще это делают на локтевом сгибе, но любовь к шеям тут на лицо, не поспоришь.

Сижу и не дергаюсь, не пытаюсь скосить глаза. Во-первых, все равно не увижу. Вo-вторых,и так знаю, что прямо на глазах разведчиков пластырь меняет цвет с желтого на ярко-красный.

У Первого такое лицо, будто ему подсунули заплесневевшую лепешку вместо торта на день рождения.

– Я служил в элите, - напоминаю. – Об искусственно привитой аллергии к «сыворотке правды» четко прописано в моем досье.

?генты снова переглядываются.

– Моя ошибка, - говорит Второй.

Тяжелые ладони с моих плеч, наконец,исчезают. Должнo быть,тот отходит, чтобы покопаться в базе.

Молчание, ожидание.

– Так и есть, – раздается его грубый голос через несколько минут.
– В 2633 году весь их отряд прошел процедуру. При вводе «сыворотки» – анафилактический шок и мгновенная смерть.