Крым

Аверин Никита

– Пойдем-ка мы отсюда, – сказал он Одину, разворачиваясь к бухте спиной, – поищем где-нибудь еще. Обидно, елки, вот так взять и перфокарту про…

Договорить ему не дали. Из-за развалин показались люди.

Пошта напрягся и вытащил из-за спины карабин. Мало ли.

Но, похоже, это были не разбойники, если, конечно, бандиты не вырядились в темно-синюю форму ВМФ России.

Пошта замер.

– Стой! Кто идет?

Форму чудно дополняли противогазы. Пошта присмотрелся, силясь

понять: они защитные костюмы под кители напялили, что ли?

– Листоноша, – откликнулся он.

– Вижу! – не растерялся переговорщик. – Как зовут, по какому вопросу?

– Зовут Пошта, ищу вора. Ограбил и скрылся где-то здесь.

Переговорщик обернулся к спутникам, что-то сказал и пошел навстречу Поште. Листоноша спешился и похлопал Одина по боку, успокаивая. Впрочем, конь сам понимал, что их не убивать идут.

– Я про листонош много слышал, – сказал моряк, блестя стеклами противогаза, – но ни разу не видел. По коню узнал. Мичман Зиняк.

– Пошта, – повторил Пошта.

Мичман хмыкнул и почесал шею. Теперь Пошта ясно видел, что защитного костюма на нем не было.

– Ограбили, значит?

– Да, напали на Летучий Поезд, дали по голове, забрали ценную информацию и смылись. Судя по всему – в Севастополь. Не знаете, где искать бандитов?

– Ну… В общем, конечно, знаю. Но я тебе так скажу, листоноша: один туда не суйся. Даже на своем скакуне. Прибьют и труп медузам скормят.

– Много их у вас тут, – сказал Пошта, чтобы что-нибудь сказать.

– Да уж немало. Пригнало штормом. Все бы ничего, но воняют, твари. Дохнут – и воняют. Ждем, когда уйдут.

– А такое уже было?

– Да случается периодически. Море же.

Помолчали. Пошта лихорадочно прикидывал, что же ему делать. Мичман выглядел вполне дружелюбным, другие моряки топтались в отдалении. Одному, значит, лезть нечего. А с военными?

– Не посодействуете? Бандитов уничтожить?

Мичман Зиняк вздохнул и снова почесался.

– Это надо у капитана Воронина спрашивать. Без его ведома личный состав никуда.

– Ну так давайте спросим!

Мичман снова вздохнул, будто сдаваясь.

– Ладно, спросим. Приглашаю вас, значит, на борт «Адмирала Лазарева». Мы как раз патрулирование закончили, сейчас катер придет.

Он махнул рукой «личному составу», моряки подошли поближе. Все – Пошта глазам своим не поверил – были без защиты. Либо не бережет их капитан Воронин, либо… Впрочем, отличительное свойство человека – разум. Без него он уподобляется микроцефалам из Штурмового. Какая разница, как выглядит разумное существо и как реагирует на излучение?

– Как вы тут выжили-то вообще? У нас на картах Севастополь нежилым помечен.

– А он и нежилой. У нас тут две базы осталось: наша, Российская,

и НАТО. Сейчас базируемся на кораблях… А выжили… Так и выжили. Еще гражданских немного спасли. Досталось нам, конечно.

– А натовцы?

– А им чего? Тоже выжили.

Послышалось жужжание – с южного берега бухты неспешно, раздвигая свинцовый кисель из медуз, шел паром. Обычный гражданский паром, широкий и низкий, из тех, что курсировали здесь еще до Катаклизма. Моряки оживились.

– Так противогаз достал, – пожаловался Зиняк. – И, главное, я эту вонь кожей чую. Ну, ощущение такое.

Бестактный вопрос, не чует ли он кожей радиацию, Пошта решил не задавать. В конце концов, листоноши спокойно обходились без защиты. Кто мешал военным добиться аналогичных результатов?

Паром причалил. Пошта замялся: оставлять Одина на берегу он не хотел. Конечно, конь не пропадет, но уж больно место недружелюбное.

– С животными к нам можно?

– С этим-то? С восьминогим шестичленом? Можно, конечно. У нас на кораблях своих зверушек хватает.

Когда паром отчалил, Пошта вышел на нос, стараясь не смотреть в воду – от колышащихся медуз его слегка мутило. Пришвартованные вдоль берега корабли давно уже не ходили в плаванье. Они были объединены в целый плавучий город.

Медленно ржавеющие громады крейсеров, небольшие, но боевого вида корабли, рядом навеки всплывшие подводные лодки были опутаны сложной системой переходов и лесенок. С палубы на палубу вели железные мостики, качались у бортов обычные весельные лодки. На кораблях сушили белье, что-то дымило, ходили люди. Пошта заметил, что самые большие суда (названий их он не знал) были выстроены кругом.

– Раньше большинство у Северного причала стояли, – сказал подошедший Зиняк. – И противолодочные, и десантные, и малые ракетные. А здесь – тральщики и подводные лодки. Но после Катаклизма капитан Воронин приказал всех собрать здесь. От бонового заграждения, конечно, давно ничего не осталось, но мы и так справились. И потом, от кого обороняться? Только от мутантов и бандитов, а они с суши лезут – в море соваться даже на лодках боятся. И правильно делают, к слову.

– Это сколько же здесь кораблей?

– Больше тридцати.

– Копать-колотить… А вы на берег совсем не сходите?

– А зачем? – удивился Зиняк. – У нас и так все хорошо.

Катер завернул к одному из кораблей и причалил. Моряки полезли вверх по скобам, Пошта остановил Зиняка:

– А коня мы как поднимем?

– Сейчас лебедкой сетку опустим и поднимем. Нам не впервой.

– Он вам эту сетку в лоскуты порвет.

Мичман шумно почесался. Вши у него, что ли?

– Ладно. Ефрейтор! К главному причалу давай!